Комментарии к жизни. Книга первая - Джидду Кришнамурти

Мальчик шел большими шагами, напевая, пока он шел. Он улыбался всем тем, мимо кого он проходил, и казалось, у него было много друзей. Он был плохо одет, с грязной полоской тряпки вокруг головы, но у него было сияющее лицо и блестящие глаза. Своими быстрыми шагами он прошел мимо толстяка, носившего кепку. Толстяк ковылял с головой, опущенной вниз, взволнованный и обеспокоенный. Он не слышал песню, которую мальчик пел, и даже не взглянул на певца. Мальчик шагал вперед через большие ворота. Пройдя мимо прекрасных садов и пересекая мост по реке, он срезал расстояние к морю, где к нему присоединились несколько товарищей, и, как только наступила темнота, они все начали петь вместе. Огни автомобиля освещали их лица, а их глаза были полны неизведанного удовольствия. Сейчас шел сильный дождь, и все промокало.

Он был доктором не только по медицине, а также и по психологии. Худой, тихий и замкнутый, он приехал из-за моря и достаточно долго пробыл в этой стране, чтобы привыкнуть к солнцу и обильным дождям. Во время войны, сказал он, он работал врачом и психологом, и помог настолько, насколько позволяли его способности, но он был неудовлетворен тем, что он отдал. Он хотел дать намного больше, помогать намного глубже. То, что он дал, было так мало, и во всем этом чего-то не хватало.

Мы сидели, не проронив и слова в течение длительного периода, пока он осмысливал гнетущие причины его расстройства. Молчание — странная вещь. Мысль не содействует молчанию, и при этом она не создает его. Молчание не может быть смоделировано, не приходит оно и с волевым действием. Воспоминание о молчании не есть молчание. Молчание было тут в этой комнате с пульсирующей неподвижностью, и его не нарушал разговор. Разговор имел особое значение при том молчании, а молчание служило фоном слова. Молчание придавало выразительность мысли, но мысль не была молчанием. Размышления не было, но молчание было, и молчание проникало, вбирало в себя и придавало выразительность. Размышление никогда не сможет проникать, а в молчании появляется общность.

Доктор рассказывал, что он был неудовлетворен всем: своей работой, своими способностями, всеми идеями, которые он так тщательно взращивал. Он побывал в различных философских школах и был неудовлетворен ими всеми. В течение многих месяцев, с тех пор, как он прибыл сюда, он посещал разных учителей, но уходил еще с большей неудовлетворенностью. Он перепробовал много учений типа «изм», включая цинизм, но неудовлетворенность все еще оставалась.

Именно удовлетворения вы ищете и до сих пор не нашли? Неужели желание удовлетворенности вызывает недовольство? Поиск подразумевает известное. Вы говорите, что вы не удовлетворены, но все же стремитесь к этому. Вы ищете удовлетворение, и вы еще его не нашли. Вы хотите удовлетворения, что означает, что вы не являетесь неудовлетворенным. Если бы вы были действительно не удовлетворены всем, вы бы не искали выход из этого. Неудовлетворенность, которая стремится быть удовлетворенной, скоро находит то, что требуется, в определенных взаимоотношениях с имуществом, с человеком или с какими-либо учениями типа «изм».

«Я прошел через все это, но все же я полностью не удовлетворен».

Вы можете быть не удовлетворены внешними отношениями, но, возможно, вы ищете некоторую психологическую привязку, которая даст полное удовлетворение.

«Я прошел через это тоже, но я все еще не удовлетворен».

Интересно, действительно ли вы не удовлетворены? Если бы вы были совершенно недовольны, с вашей стороны не было бы никакого движения в каком-либо определенном направлении, не так ли? Если вы полностью не удовлетворены тем, что в комнате, вы не ищете комнату побольше с более хорошей мебелью. Все же это желание найти комнату получше является тем, что вы называете неудовлетворенностью. Вы не удовлетворены не всеми комнатами, а лишь этой одной единственной, из которой вы хотите убежать. Ваша неудовлетворенность возникает оттого, что вы не нашли полное удовлетворение. Вы по-настоящему стремитесь к вознаграждению, поэтому вы находитесь постоянно в движении, оценивая, сравнивая, взвешивая, отрицая, и, естественно, вы не удовлетворены. Разве это не так?

«Похоже, что так. Это правда?»

Так что на самом деле вы не являетесь неудовлетворенным. Просто пока вы не были способны найти в чем-нибудь полное и длительное удовлетворение. Именно это вы хотите: полное удовлетворение, некое глубокое внутреннее довольство, которое будет длиться.

«Но я хочу помогать, а это недовольство мешает мне этому полностью отдаться».

Ваша цель состоит в том, чтобы помогать и находить в этом полную удовлетворенность. В действительности вы хотите не помогать, а находить удовлетворение в помощи. Вы ищете удовлетворения в помощи, другой ищет его в неком учении, а третий в неком пристрастии. Вы ищете полностью удовлетворяющий наркотик, который в настоящее время вы называете помощью. В стремлении оборудовать себя для того, чтобы помогать, вы оборудуете себя, чтобы быть полностью удовлетворенными. Что вы действительно хотите, так это длительное самоудовлетворение.

У большинства из нас недовольство находит легкое удовлетворение. Недовольство быстро усыпляют, ему быстро вводят наркотики, заставляют быть тихим и уважаемым. На внешнем уровне вы, возможно, покончили со всеми учениями, но в психологическом отношении, глубоко внутри, вы ищете что-то, за что вы сможете схватиться. Вы говорите, что покончили со всеми личными взаимоотношениями с другими. Возможно, что в личных взаимоотношениях вы не нашли длительное удовлетворение, и поэтому вы ищете взаимоотношения с идеей, которая всегда является самоспроецированной. В поиске взаимоотношений, которые будут полностью удовлетворять, в поиске безопасного убежища, которое выдержит все штормы, разве вы не теряете саму ту вещь, которая приносит довольство? Довольство, возможно, является уродливым словом, но настоящее довольство не подразумевает застой, смирение, успокоение, нечувствительность. Довольство — это понимание того, что есть, а то, что есть, никогда не статично. Ум, который интерпретирует, переводит то, что есть, оказывается в ловушке его собственного предубеждения относительно удовлетворения. Интерпретация — это не понимание.

С пониманием того, что есть, приходит неистощимая любовь, нежность, успокоение. Возможно, именно этого вы ищите, но это нельзя искать и найти. Делайте, что хотите, но вам никогда не найти это. Оно там, где заканчивается весь поиск. Вы можете искать только то, что вы уже знаете, то является большим вознаграждением. Поиск и наблюдение — это два различных процесса, один связывает, а другой приносит понимание. Поиск, имея всегда в поле зрения результат, вечно связывает. Пассивная наблюдательность приносит понимание того, что есть от мгновения до мгновения. В том, что есть от мгновения до мгновения, существует вечное окончание, в поиске же существует продолжение. Поиск никогда не сможет найти новое, только в окончании есть новое. Новое неистощимо. Одна любовь вечно самообновляющаяся.

Мудрость — это не накопление знаний

Будка находилась высоко в горах, и чтобы добраться туда, нужно было пересечь на машине широкую пустыню, проезжая через многие города, через богатые фруктовые сады и зажиточные фермы, которые возникли в пустыне благодаря орошению и усердной работе. Один город был особенно приятен, с зелеными лужайками и большими тенистыми деревьями, потому что вблизи была река, которая текла с отдаленных гор в самое сердце пустыни. За пределами этого города, следую за каскадами реки, дорога вела к заснеженным вершинам гор. Теперь земля была скалистой, голой и выжженной солнцем, но вдоль берегов реки стояло много деревьев. Дорога изгибалась туда-сюда, поднимаясь все выше и выше и проходя через леса древних сосен с солнечными просветами среди них. Воздух стал прохладным и свежим, и вскоре мы достигли будки.

После нескольких дней, когда она привыкла к нам, рыжевато-черная белка, бывало, придет и усядется на подоконнике и как-то по-своему начнет ворчать на нас. Она требует орехи. Должно быть, каждый посетитель кормил ее, но теперь посетители были редки, и она стремилась запастись на зиму, которая вот-вот наступит. Это была очень юркая, бодрая белка, и она была всегда готова собрать все, что могла, на много холодных и снежных месяцев вперед. Ее дом был в дупле дерева, которое, должно быть, усохло много лет назад. Бывало, она схватит орех, переметнется к огромному стволу, шумно вскарабкается вверх по нему, ругаясь и угрожая, и исчезнет в дупле. А затем она снижалась снова с такой скоростью, что можно было подумать, что она упадет, но этого никогда не случалось. Мы потратили все утро на то, что давали ей целый мешок орехов. Она стала очень дружелюбной и, бывало, она заходила прямо в комнату, ее шерстка блестела, а ее большие глаза, похожие на бусинки, искрились. У не были острые когти и очень густой хвост. Это было веселое, ответственное маленькое животное, и оно, казалось, владело целой окрестностью, поскольку оно отгоняло отсюда всех других белок.