Преумножающий дары - Ули Драфтер

— Мы вынесли решение, Миштар, — наконец отзываются они, — если вы хотите оставить им жизнь, но при этом наказать за отступничество, уподобьте их ауры их созданиям и обяжите вести контроль за химерами.

Я удивлен такому решению, но понимаю, что старейшины правы.

Уже через три дня я оказываюсь в местах заточения отступников. Орфалины, то их поколение, которое родилось после моего ухода, встречали меня в темницах, территории оросов. Места эти изменились с моего ухода. Но не изоляторы. Здесь все осталось как прежде.

Грандиозные залы с двойными дверями в десяток моих ростов и освещенные огнем, что бьет из земли делали их незабываемыми. Родными мне, как Уровни.

— Имивар, готов ли ты к суду над тобой? — главный из отступников по моей просьбе закован в отдельном зале. Я вхожу к нему в сопровождении одного орфалина.

— Суд или казнь, Черная хозяйка? — спрашивает он. Я вижу, что его тело истощено, повреждено множественными пытками. Но дух и уверенность в своей правоте не сломлены, — Ты снова победила, но это только одна битва. Война с тобой еще будет идти. Пусть даже не мы ее продолжим.

Мне тяжело слышать это, но я справляюсь со своими чувствами.

— Мне понятно твое возмущение, Имивар, — говорю ему, видя некоторое удивление в нем, — я был слишком жесток к твоим предкам, слишком неосмотрителен. Слишком не смел. Нет в мирах полу мер. Есть лишь решительность сильных. Таких как ты, Имивар. Я должен был либо простить, либо стереть всех вас. Теперь же я пожинаю свои плоды. Что касается войны — знай, для меня она идет с момента моего восхождения. И продолжится до моей смерти. Я живу, никогда ее не оканчивая. Мне жаль, что ее жернова перемололи и ваши судьбы.

Он смотрит на меня с удивлением. Я же понимаю, что впервые исповедался.

— Так вот, Имивар, я хочу предложить тебе выбор — стать столпом вашей расы и нового мира, либо уйти в небытие, — говорю, вставая перед ним. Связанным и истерзанным, я, Миштар, божество этого мира, прошу выбрать у отступника, предателя. Но того, кто может определить судьбу нового мира. Я так решил.

— Какова же цена?

— Цена чего?

— Чтобы стать столпом, — кажется ли мне, но его насмешка исчезла.

— Стать тем, что вы сотворили, — отвечаю я не прямо, но он понимает, что речь идет о химерах, — стать стражем, привратником. Быть заслоном того, что впустил в этот мир.

— Быть посланником?

— Связующей нитью.

— Быть воином?

— Быть вратами, — смотрю на его загорающиеся глаза, — тем, кто соединяет не соединимое. Измениться ради сохранения сущности подобных тебе.

Он смотрит на меня, осознавая, что должен пойти против себя ради других. Должен сломить себя, чтобы выстоять.

— Я согласен.

— Я не сомневался в тебе.

Часть 61. Отпущение грехов

Я чувствую невероятную радость, почти эйфорию. Подхожу к скованному, изувеченному эфелину. Обхватываю его за шею, приникаю губами к губам. Перестраиваю матрицу, делая ее восприимчивой к другим формам энергии. Заставляю почувствовать сильное желание контакта к любой из сущности. Нет, я не собирался делать его судьбу героической, вожделенной для подражания. Трагичной, тяжелой — да. Но не героической. Предатели не достойны подобного.

Когда я отпускаю его, он еще осознает себя, в отчаянии смотрит на меня, с ненавистью выкрикивает проклятия.

— Не будь столь наивен, Имивар, героями не становятся без позора, — говорю я отходя и отдавая приказ привести химер, — ты же сам напитал свою матрицу ненавистью. Смирись, прими судьбу и поверни все тягости в свою пользу. Тогда ты поймешь, в чем заключается эта война. Та, которую ты объявил мне, Имивар. Так ты поймешь меня, отступник. Если ты справишься, то добьешься успеха, если нет, то в том только твоя вина.

Я добавляю в его матрицу сильные восстановительные способности, оставляю на полу изолятора несколько кинжалов и ножей.

— Вот он ваш бог, вожделенный идол, — говорю я вошедшим химерам, — возьмите его, сделайте подобным вам, чтобы он без страха вел вас вперед. Любите его как не любили никого.

Даю им импульс желания контакта. Легкие к воздействию структуры откликаются сразу.

— Помни о своей клятве, — оборачиваюсь я к эфелину, — пусть твои намерения не омрачат никакие испытания, — те химеры, которые смогли лучше осознать свои потребности уже взяли орудия пыток, подошли к распятому телу, — я прошел через то же ради своей силы. Крепись, — говорю ему, уже ступая за двери.

Ухожу из изолятора, слыша сдавленный крик эфелина. Дальше разносится полузвериный рев химер. Никому не прощается намерение опорочить служителя Уровней, энгаха, воина, аннигилятора, наложника, хранителя знаний. Чем больше функций, тем тяжелее и многограннее наказание.

Я не убил, Вард. Цени это. Я остался верен себе, Патранаториан. Верь в меня. Я остался собой. Главное не сомневаться в этом.

Следующий изолятор полон другими воинами-отступниками. Горящее копье ложится в мою руку. Они погибнут, только половина. Другие будут нести в себе их силу, опыт. Продолжат их жизнь. Только уже зная ее цену. — Выберете из вашего числа тех, кто пожертвует собой ради жизни других, — объявляю я приговоренным. Сома проступает через оболочку, окутывая ее призрачным пламенем. Им оказана большая честь. Не многим суждено лицезреть бога. Деманона воплоти. Пусть они знают милость и гнев Уровней в моем лице.

Когда экзекуция была закончена, оставшиеся в живых энергоформы и химеры были отданы на восстановление эфелинам. Мне же нужно было вернуться к Патрону с отчетом. Но только я прибываю на место мне сообщают, что некий посланник хочет видеть меня в изолированном зале.

Часть 62. Посланник

— Кто это? — пытаюсь я уточнить у функционала, принесшего весть.

— Не известно. Его аура полностью скрыта. Он сказал, что будет говорить лишь с вами, энгах, — слышу я его ответ.

Предельно обеспокоенный я подхожу к дверям зала-изолятора. Внутри, к моей радости, меня ждут Вард, Патрон и Хорг. Четвертый действительно не проявляет себя, его оболочка так же скрыта. Он одет в подобие серой накидки, закутан в нее с ног до головы. Лицо срывает глухая маска из неизвестного мне материала.

— Приветствую вас, энгах, — говорит Хорг, первым склоняясь в простом поклоне. Я приветствую его как старшего. Вард не реагирует на мое появление, Патрон же отдает ментальный сигнал подойти к нему. Я становлюсь рядом с ним, напротив серой фигуры.

— Аваларион, — слышу обращение от него, сразу чувствуя, как холод прорастает в тело, будто вымораживая раскаленную сому, — я пришел говорить с тобой как с великим воином и мудрым управителем. Выслушай меня.