Принцип Дерипаски: железное дело ОЛЕГарха - Владислав Дорофеев

Любопытно, что сам Дерипаска к проискам Фридмана относился вполне философски, по крайней мере такая позиция следовала из его интервью газете «Ведомости»: «У нас нет конфликта с Фридманом. Мы просто ведем переговоры с "Альфа-банком" о реструктуризации долгов. Все будет, мы договоримся. Я считаю, что "Альфа-банк" занял правильную позицию: "Соревнуйся с сильным – не будешь казаться слабым". Это им помогло решить внутренние проблемы, взбодрить персонал, чтобы он не расслаблялся. Они хотят хороших условий для себя, а мы – для себя». В детали их отношений Дерипаска вдаваться не стал, но и на этот раз сумел договориться с самым неуступчивым своим кредитором.

В октябре в самом проблемном состоянии оказались иностранные активы ОК «Русал». Еще 9 сентября Министерство юстиции Гвинеи направило ОК «Русал» просьбу вернуть правительству страны комплекс Friguia. Мотивировалось это тем, что, по их мнению, в ходе приватизации предприятие было сильно недооценено. В 2006 году «Русал», по данным правительства Гвинеи, заплатил за него $19 млн, а неназванные независимые консультанты оценили комплекс в $257 млн. ОК «Русал» объявила, что сделка по покупке Friguia была «проведена на абсолютно законных основаниях и в полном соответствии с законодательством». Гвинея к октябрю 2009 года выдвинула «Русалу» свои окончательные требования, а именно – $1 млрд. По словам представителя правительства Гвинеи, в сумму были включены $750 млн неуплаченных налогов и роялти. При том, что в связи с кризисом производство на гвинейских предприятиях «Русала» поначалу было снижено вдвое – с 700 до 350 тысяч тонн. По словам «Русала», за время работы они вложили в Гвинею около $400 млн, но власти страны намерены требовать от компании компенсацию, даже если Friguia будет возвращен государству. Однако справедливости ради стоит отметить, что Африка всегда была зоной повышенного риска для инвестиций, проблемы с властями у иностранных инвесторов там возникали регулярно из-за частой смены руководства страны. Иногда это была лишь видимость угрозы, популизм чистейшей воды.

Пока те разборки ничем не закончились. Хотя в 2002 году правительство Гвинеи официально признало «Русал» своим стратегическим партнером, а в 2004-м присвоило российскому концерну статус социально-ориентированной компании. Ухудшение отношений с «Русалом» могло быть вызвано и сменой руководства страны. МИД России выразил надежду на то, что власти Гвинеи «отдают себе отчет в возможных последствиях таких действий как для общего климата традиционно конструктивных российско-гвинейских отношений, так и для социально-экономической ситуации в собственной стране».

Неприятности начались и у алюминиевого завода Alscon в Нигерии. В апреле 2009 года власти Нигерии начали расследование в отношении «Русала», российская компания, по их мнению, не выполняет обязательства, взятые на себя при покупке завода в 2007 году. «Русал» обещал инвестировать в развитие предприятия $150 млн, но в 2008 году вложил лишь $20 млн.

В октябре и правительство Индонезии заявило, что может начать искать нового партнера для строительства боксито-глиноземного комплекса, который российская компания должна была строить вместе с местной Antam.

ОК «Русал» открыто признавал, что во время кризиса им было не до иностранных партнерств (тем более что при снизившемся производстве дефицита глинозема компания не испытывала) и в приоритете стояли исконно российские алюминиевые заводы. При большом долге и кризисе ликвидности денег на все инвестпроекты найти было сложно.

Однако все те события вокруг «Русала» развернулись очень некстати, ведь с иностранными кредиторами договоры о реструктуризации кредитов подписаны не были, процесс все еще шел. Любое событие со стороны могло привести к срывам. Одно время пошли слухи, что иностранцы просят в залог акции ОК «Русал». Все очень нервничали. Адвокаты «Базэла» даже начали преследование журналистов «Ведомостей» за то, что в тот сложный период переговоров из анонимных источников им удалось узнать многие подробности показателей и контрактов ОК «Русал», которые тот не желал предавать огласке. А Дерипаска, как можно было заметить, даже особо не комментировал аварию на СШГЭС, хотя последствия ее для его предприятий были очень серьезными. Но лишней шумихи вокруг «Русала» в то непростое время, похоже, никто не желал. Зато в ноябре 2009 года ОК «Русал» получила выгодный контракт с государственной китайской машиностроительной корпорацией Norinco (China North Industries Corporation) на поставку алюминия с сибирских заводов алюминиевого холдинга. В 2010–2016 годах UC Rusal поставит китайскому партнеру 1,68 млн тонн алюминия, что существенно расширит объем сбыта в Китае. В компании рассчитали, что от продаж китайским потребителям они получат до 5 % от годовой выручки.

Китай вообще рассматривается Дерипаской как наиболее перспективный регион для партнерства.

Кстати, правительство Черногории объявило о намерении вернуть контроль над алюминиевым заводом Kombinat Aluminijuma Podgorica (KAP). Однако же в «Русале» не скрывали, что субсидирование убыточного завода для него не так важно, как решение проблем с российскими активами, и выразили готовность вернуть комбинат, если правительство Черногории возьмет на себя его долги. Но так как на KAP приходится свыше 15 % ВВП и половина экспорта Черногории, а с приходом кризиса он стал убыточен из-за падения цен на алюминий и высоких издержек, правительство Черногории стало искать варианты компромисса. Как один из вариантов рассматривалась госпомощь.

К ноябрю иностранные банки в общей сложности четыре раза продлевали «Русалу» срок моратория по уплате кредитов.

В конце ноября прошла новость о том, что Внешэкономбанк (ВЭБ) намерен купить около 3 % акций UC Rusal в ходе предстоящего IPO компании – это около трети всех акций, которые будут выставлены на продажу. Общая сумма покупки составляет порядка $500–600 млн, однако конечная сумма зависит от цены размещения акций. Накануне этого решения Олег Дерипаска всю первую половину дня был замечен в Новоогареве, в приемной премьера Владимира Путина, который, следует напомнить, является главой наблюдательного совета ВЭБа. Председатель ВЭБа Владимир Дмитриев сразу после объявления прокомментировал: «Вопрос был рассмотрен, решения приняты… Любая информация, связанная с размещением акций UC Rusal, носит конфиденциальный характер». И это накануне IPO, в результате которого ОК «Русал» должен перейти в разряд публичных компаний.

Вслед за ВЭБом свое предварительное согласие на выкуп акций ОК «Русал» высказал и Сбербанк.

То, что ВЭБ выразил готовность покупать акции своего крупнейшего должника, сторонние эксперты вначале пытались объяснить тем, что банк хочет тем самым усилить свое влияние в алюминиевом гиганте. Однако последнее предположение было развеяно министром финансов Алексеем Кудриным. «Это сделка правильная с точки зрения ресурса, она же и знаковая. Я не сторонник тратить госресурсы на различные компании, но это сделка качественная, она рыночная и рассчитана на три-пять лет», – заявлял он. «При размещении 10 % акций Олег Дерипаска теряет контроль. Но, добирая 3 %, мы получаем контрольный пакет. 3 % необходимы для получения контроля», – добавил Кудрин. «Я имею в виду, что суммарно, с математической точки зрения, это больше 50 %, – отмечал министр. – Крупнейший акционер – Дерипаска, у него самого есть абсолютный контроль в компании. ВЭБ будет участвовать в работе компании в пределах своих 3 %».