Сафари для победителей - Артем Каменистый

Челюсти солдат отвисли до земли, а глаза остекленели. Эттис, суетливо подпрыгнув, издал позорный звук — нечто вроде восторженного цыплячьего писка. Граций перестал доверять глазам — похоже, они его решили обмануть. Выберись из аэроплана бегемот с роялем, это вызвало бы куда меньшее изумление.

Такие феи здесь неуместны. Им совершенно нечего делать в подобной дыре. Столь приятное зрелище здесь абсолютно невозможно. Здесь ведь истинная клоака мира, а не фешенебельный бордель «Красного Амстердама» с табличкой «Только для аристократов».

Не бывает такого.

Первая девушка достигла земли. Белоснежная туфелька первым делом угодила в безобразную коровью лепешку. Дива, уничтожая очарование сказки, выругалась с профессионализмом портового грузчика, проделав это столь громко, что даже Граций за сотню шагов легко расслышал каждое слово.

Весьма бодрый старичок, показавшись в дверях самолета, беззлобно упрекнул «фею»:

— Кристина — мы не в Амстердаме. Посматривай под ноги и не ругайся будто саперный капрал — тебе это не идет.

— Мудрик мой — нас здесь вообще не встречают! И здесь вообще все загажено! Взгляни — даже ступить некуда! Здесь ужасно!

— Кристина — раз мы не разбились при посадке, значит, встретили нас уже достаточно достойно. Веди себя прилично — не заставляй меня сожалеть о твоем присутствии. Эй! Господа солдаты — могу ли я узнать, где находится ваше командование?!

Обалдевшие рядовые, так и замершие перед гвардейцами, дружно указали в сторону Грация. Непонятный старик уверенно направился к советнику. Тот, следя за его приближением, мучительно пытался понять: что это за хрен в костюме?!

Костюм, кстати, сугубо штатский и далеко не роскошный — так клерки одеваются или чиновники среднего звена. Серые цвета, лишь рубашка столь же белоснежная, как одежда у девушек, да галстук темно-синий. Ни малейших следов форменного мундира — все сугубо гражданское. Да и военной выправки незаметно. Лицо смутно знакомое, но где он мог видеть этого человека, Граций не помнил.

Новый советник светлого рея? Или кто-то из его скучающей родни решил посмотреть на войну своими глазами? А может испытания нового самолета проводятся, и его сюда занесло случайно? Если так, то жаль, что не разбился по пути — Грацию своих хлопот хватает, и возиться с сановными гостями некогда.

А возиться придется: свита серьезная (хоть и экстравагантная), техника еще более серьезная — кого зря на такую не допустят.

Старик остановился в трех шагах от советника, небрежно поправил седой ежик густых волос, искренне улыбнулся, снисходительно кивнул:

— Я так понимаю, что имею честь видеть советника светлого рея Альрика? Вы, вероятно, Граций?

— Да — это так. Могу я узнать: кто вы такой и с какой целью пожаловали?

— Можете. Меня здесь все зовут Энжер. А о моей цели мы сейчас поговорим.

— Это что — несмешная шутка? Какой Энжер?

— Нет мальчик — я серьезен как никогда. Какой Энжер? Вот такой — единственный.

Старик выудил из кармана что-то блестящее, бросил Грацию. Тот, поймав, уставился на монету: обычный амстердамский десятифранковик — универсальная надежнейшая валюта, имеющая хождение по всем архипелагам Коалиции. Человек, вычеканенный в профиль на аверсе монеты, был советнику знаком.

Он сейчас стоял в трех шагах.

Если бы предусмотрительный Феррк не догадался принести к месту действия бочонок, Граций бы опозорился, плюхнувшись задом в мокрую траву — ноги отказались его держать. Присев, советник тут же вскочил, а потом опять присел. Что-то попытался вымолвить, но не смог произнести ни слова.

Это действительно Энжер! Что он здесь делает совершенно непонятно, но понятно одно — Граций сейчас не в состоянии обеспечить ему надлежащую охрану. Если с этим великим человеком что-нибудь случиться на территории, подконтрольной советнику… Нет — не хочется даже думать о такой катастрофе! Коалиция легко простит гибель всех своих королей с наследниками заодно, но эту гибель не простит ни за что.

Энжер бесценен. Энжером нельзя рисковать. Пусть умрут все, но Энжер должен жить.

СВЕТЛЫЕ И ТЕМНЫЕ БОГИ!!! Этому человеку нечего здесь делать!!! Он не имеет права даже приближаться к проклятым островам Темной Династии!!!

Но, тем не менее, Энжер почему-то находился здесь. Упади с его головы хоть один волосок, для Грация придумают столь жестокую казнь, что даже садисты-омры поседеют от ужаса. Высокое положение не спасет — даже светлый рей ничем здесь не поможет. Или будет жестоко казнен вместе со своим советником.

Нового светлого рея найти, при желании, можно, а вот нового Энжера уже не будет.

Растерявшись так, как никогда в жизни не терялся, Граций выдал совершенно идиотское:

— Господин Энжер — я так рад встрече, что просто нет слов! Я просто счастлив! Кстати — из какого зада выбрались те демоны, которые вас сюда притащили?!!!

Скелет пролежал здесь достаточно долго — на выбеленных костях не осталось ни клочка плоти. Да и кости уцелели далеко не все: не хватало черепа и кое-чего из мелочи.

Северные земли не самое безопасное место в мире — здесь всякое случается, но мертвые тела под ногами попадаются нечасто. Если честно — это первое за всю дорогу. До этого на Тропе ничего зловещего не встречалось. Здесь вообще мало интересного. Мальчик вел отряд от одной трехгранной каменной пирамидки к другой — местные ориентиры. На сильно заросших участках он и вовсе шел, будто по наитию — ни разу не сбился с дороги. А сбиться было проще простого: десятилетия запустения свое дело сделали — на следах паломников вымахали высоченные деревья и кустарники. От деревянных беседок, устроенных через каждые тысячу шагов, не осталось практически ничего. Идти приходилось по дебрям и буреломам; лишь изредка ноги отдыхали на ступеньках подъемов и врезок.

У подножия одной из таких лестниц и наткнулись на скелет.

Присев, Ххот изучил кости, вынес вердикт:

— Или раздели догола, или очень долго пролежал, и все сгнило. Если так, то одет был легко: шерсть не очень-то гниет, как и выделанная кожа. А вот лен или хлопок долго не тянут. Часть костей звери растащили, они же и голову небось уволокли. Кому она еще может понадобиться?

— Паломники носили серые льняные рубахи, — сообщил мальчик.

— А на ногах у них что было? — уточнил омр.

— Обычно сандалии деревянные, ремешками привязанные к стопам.

— У этого ни следа не осталось. Подошва деревянная могла рассыпаться вообще-то, а ремешки водой унести. Если они из конопляных бечевок, то могли тоже сгнить. Ладно — надо шагать дальше. Что бы с ним не случилось, произошло это давно.

— Ххот — он безголовый.

— И что?

— Посмотри на кости — нет ли следов от удара топором или мечом?

— Я не доктор, но на позвонке вроде скол есть, и трещина. Может это след от удара — точно не скажу. К чему ты спросил?

— Погибший на Тропе может стать ее хранителем. Особенно если погиб насильственной смертью и при этом нарушал правила Тропы. Чтобы это не произошло, таким людям отсекали голову. Без головы не поднимешься.

Ххот кивнул:

— Слышал я про такое — у нас старики рассказывали.

— Сказки это, — буркнул Амидис, одновременно беря мушкет наизготовку. — Небось, жрецы придумали, чтобы народ боялся здесь шаг лишний сделать без разрешения.

— Не сказки это. При моем прапрадеде один сбрендивший баронишко решил всем доказать, что воля богов ему не указ, и со своими людьми пошел по Тропе. Двигались они верхом, лошадей поили из родников, что устроены были у многих беседок. И беседок еще пару разломали. А послушникам, что пытались их остановить, наваляли по бокам. И все…

— Что и все?! — с интересом спросил Амидис.

— А то — улеглись они спать, и не проснулись. Превратились в хранителей Тропы. Только вот хранили они ее как-то странно — убивали всех, кого видели. Паломников, жрецов, послушников — безразлично. Ребяток этих было много, при оружии хорошем — Хелмсетская Тропа начала пользоваться дурной славой. Народ поговаривал о проклятии и нос туда не совал. Солдат послали, но те вернулись ни с чем — просто побоялись лезть туда всерьез. Пришлось посылать омров — нас всегда шлют хлебать то дерьмо, которым другие побрезговали. Из ста шести воинов назад вернулось чуть больше сорока, да и те побиты были здорово — многие и года после похода не протянули. Рассказывали нехорошие вещи. Будто людей барона убить было трудно — пока не изрубишь на куски, или голову не снесешь, продолжали брыкаться. И даже больше: некоторые клялись предками, что кое-кто там был мертвее не бывает — кости из гнилого мяса торчали. Но при этом они ходили как будто у них здоровье в порядке, и мечами здорово работали. Эй, пацан — а ты про такое не слышал?

— Слышал, — кивнул мальчик.

— И что?