Центурион Траяна - Александр Старшинов

– Нет. Через Стрей хуже всего. Лучше здесь… – Он провел ногтем по кусочку пергамента, продавливая на телячьей коже тонкую полоску русла не обозначенной реки. – Здесь стоят крепости-близнецы. Но они слабенькие. Фактически две сторожевые башни. Взять их ничего не стоит. Как только возьмете укрепления, путь к столице даков Сармизегетузе открыт.[108]

Глава IV

Дурные вести

Обед у Траяна проходил, как всегда, довольно однообразно. Мужчины пили (темп поглощения напитка Вакха задавал сам император), женщины наблюдали за процессом. Плотина с Марцианой тихонько переговаривались, Сабина сидела надувшись и, если Адриан пытался сказать ей что-нибудь игривое, отвечала грубо и невпопад. Поющего дрозда она получила, но игрушка ее позабавила день, от силы два, потом дрозд был заброшен, как и все другие безделки, и Сабина сделалась еще более мрачной. Вообще уныло-недовольное выражение с некоторых пор начало превращаться в маску и портило ее молодое красивое лицо. Адриан же нарочно протягивал ей какой-нибудь кусочек – фаршированное вымя или грудку цыпленка, непременно с двусмысленной шуточкой, когда же она отвечала, смеялся, как будто ему нравилось сказанное. Этот смех, похоже, еще больше злил Сабину.

Но заведенный порядок был нарушен, когда Ликорма ввел в триклиний падающего от усталости бенефициария.

– Этот человек сказал, что привез наиважнейшее сообщение, – сказал Ликорма.

– Прочти! – приказал Траян.

Ликорма сломал печать и зачитал донесение.

В письме говорилось, что варвары вот-вот должны выступить и устроить набег на Малую Скифию.

– Так они напали или собираются? – спросил Траян.

– Собираются, – ответил Ликорма, еще раз пробежав глазами послание.

– Но и мы собираемся на них напасть! – засмеялся император.

Он был уже изрядно пьян. Впрочем, и трезвому было трудно поверить в то, что варвары готовятся напасть на римлян, учитывая, сколько войск скопилось сейчас на лимесе.

Разве могут даки отважиться на что-то серьезное? Скорее всего, речь просто идет о грабительской вылазке. После поражения при Тапае Децебалу так быстро не собраться с силами. А дорогу на Виминаций прикрывает оставленный в хорошо укрепленном лагере в Берзобисе Четвертый Флавиев Счастливый легион, близ Тибуска оборудован лагерь для тысячной когорты. В Арцидаве также остались войска в каменном лагере – около трех тысяч ауксиллариев.

Остальная армия стояла наготове в Виминации. Армия, способная раздавить любого, кто отважится взяться за оружие. И пусть в горах притаились неприступные твердыни Децебала, на землях равнинных никто не может тягаться с римлянами.

И все же какой-то червь сомнения закрался в душу императора.

– Перечитай еще раз! – приказал Траян.

– А чего-нибудь поинтереснее нет? – спросила Сабина. – Сколько можно читать всякую ерунду?

– Читай! – рявкнул император. Сабина смолкла, только лицо ее сделалось еще более унылым.

По мере того как Ликорма по второму разу декламировал донесение, Траян все больше и больше хмурился. Все верно – армия в Виминации. А от Виминация до Малой Скифии сколько миль?!..

– От кого это донесение? – неожиданно спросил Адриан, когда Ликорма умолк.

Вольноотпущенник вопросительно посмотрел на императора. Тот кивнул, давая понять, что на вопрос надо ответить.

– Подписано Тит Кукус.

– «Быки Декстра», – напомнил Адриан особое положение этого контуберния в легионе.

В этот раз Траян прислушался к племяннику.

– Думаешь, нападение возможно?

– Думаю, что да.

И замолчал – глупо объяснять такому искушенному старому воину, как Траян, что войск в низовьях реки почти не осталось. Да, наместник Лаберий Максим сейчас в провинции, но помешать массированному вторжению он не в состоянии. Постоянные лагеря легионов практически пусты. Варвары об этом наверняка знают. Кука пишет, что Децебал подначивает местное население на восстание. Если по римским и без того малым силам ударят с двух сторон – пришлые варвары и местные повстанцы, то вся провинция окажется в руках варваров.

– Боюсь, твой Кукус правду кукует! – Траян нахмурился и отставил чашу с вином.

Он-то ожидал, что Децебал попробует нанести удары по римским форпостам, постарается снести выстроенные на дакийском берегу крепости, нацелится на Берзобис и Арцидаву. Но нет… Удар по Малой Скифии проще. Но нанести его можно только в одном случае – если Децебалу удалось отправить в этот рейд союзников. Траян был уверен, что после летнего разгрома племенные вожди разбегутся. Он ошибся… Обещание добычи могло поднять на войну самых осторожных варварских царьков.

– Мы возвращаемся в Виминаций, – объявил Траян.

– До Малой Скифии из Виминация придется добираться долго, – заметил Ликорма.

Адриан усмехнулся и тут же подавил улыбку. Впрочем, вольноотпущенник заметил усмешку императорского племянника.

Ликорма побелел. Позеленел даже. Шевельнул губами. Но вслух ничего не сказал – близость к императору вселила в него уверенность, что отныне он разбирается во всем. Давно уже легаты и сенаторы заискивали перед этим бывшим рабом, что прятал проколотые уши под длинными прядями темных вьющихся волос. Прилепившись душой и телом к властелину Рима и – почти – мира, Ликорма привык смотреть на всех свысока. Дерзость Адриана его бесила.

– Да? Ты так думаешь? – теперь усмехнулся Траян. – Ничего, успеем… Позови командира моей триремы.[110] Пусть готовит корабль – утром мы идем в Виминаций.

Уже в Виминации, приведя армию в готовность, Траян получил новое донесение – о том, что варвары переправились и грабят Малую Скифию и подгородные усадьбы припонтийских городов. Видимо, этот второй гонец спешил куда больше первого, мчался, меняя лошадей и днем и ночью, ибо доскакал до Виминация чуть ли не на три дня быстрее.

Получив второе известие, только еще один день дал император на подготовку войскам, а поутру велел выступать. Пойдут они не по путаным и заметенным снегом дорогам провинции, а по той, что прорублена в ущелье – над бешеным никогда не замерзающим потоком, непреодолимым ни для пловца, ни для триремы. Только одна армия может здесь пройти – армия Траяна.

В Понтусе Траяна ждало новое известие: практически вся территория Нижней Мезии по Данубию восточнее Эска заполнена полчищами варваров. Маленькие крепости на берегу и одиночные бурги были уничтожены, а гарнизоны истреблены почти поголовно. Лагеря Пятого Македонского и Первого Италийского легионов держались в осаде, а сам наместник Лаберий Максим был заперт в Абрите так, что не смел и носа высунуть. Но Лаберий и лагеря должны были устоять любой ценой, иначе, считай, вся провинция будет потеряна и летняя кампания окажется проигранной прежде, чем начнется. О чем подумал в этот миг Траян – неведомо, Адриан подумал о долговых расписках дому Барбиев из Аквилеи и о векселях многим другим торговым и банкирским домам – и содрогнулся.