Участник поисков - Борис Иванов

— Не пойму я, — буркнул Орри, слегка отдышавшись. — Стихи-то твои такие деньги стоят, что ли, что Стук этот на тебя всех собак спустил? Или ты как-то еще его достал?

— Хе-хе... — горестно вздохнул Бирим. — Стихи никем не признанного поэта стоят по два гроша за килограмм. А килограмм чистой бумаги стоит все четыре... Вся эта затея с украденной интеллектуальной собственностью только затем ему и нужна, чтобы меня снова поймать. Мастер никак не может разрешить мне гулять на свободе...

— Так все-таки... Почему же это? — удивленно наморщил лоб Орри.

— Да потому, — упавшим голосом объяснил Бирим, — что я — вещественное доказательство... Только и всего.

А в это время на противоположном краю Леса — на том, что выходил к Пригородному шоссе — происходили вещи, которые, без всякого сомнения, заинтересовали бы и Орри, и Бирима, и даже окружного комиссара Морзе, не поспеши он ретироваться из владений звеннов столь поспешно.

Четверо взрослых и вполне серьезных на вид мужчин разыгрывали на высвеченной утренним светом полянке странную пантомиму — словно играли в прятки с невидимкой. Один из них довольно ловко манипулировал легкой, почти невидимой сетью, остальные неуклюже подыгрывали ему в роли загонщиков. Всем им эта игра успела порядком надоесть к тому моменту, когда наступил ее финал.

— Готово! — выкрикнул крепко сложенный бородач в потертой охотничьей куртке. — Он здесь, под сетью!

Трое одетых в цивильные, похоронно-чопорные наряды мордоворотов с недоверием топтались вокруг неподвижно лежавшей на пожухлой листве тонкой, почти незаметной сетки. Их облачение удивительно не соответствовало атмосфере утреннего Леса. Некоторым оправданием их здесь присутствия могла бы послужить разве что свежевырытая могила, а при ней — гроб с покойником и пастором, но ничего подобного окрест не наблюдалось. Бородач, тяжело дыша, отирал с лица пот.

— Ну и заставил он меня побегать, скотина... — доверительно сообщил он мордоворотам.

Тут же сеть возмущенно трепыхнулась, и под ней — казалось, прямо в воздухе над желтыми и коричневыми листьями — возникло слабо светящееся слово. Довольно нехорошее, оно продержалось в пространстве секунд пять или шесть и растаяло, оставив после себя в душе бородатого ловца чувство глубокой обиды.

— Обзывается, сволочь! — с досадой произнес он и сделал попытку пнуть нечто находящееся под сетью своим тяжеленным ботинком, но один из мордоворотов удержал его от столь неосторожного поступка.

— Вот он, — сообщил мордоворот, приглядываясь к чему-то под сетью. — Я вижу его, Рашид!

Второй мордоворот — поименованный Рашидом — принялся напряженно таращиться в направлении, в котором тыкал пальцем толщиной со ствол охотничьего ружья его приятель.

— А ты, Генри? — осведомился тот, скосившись на третьего типа в черном.

— Теперь вижу, — радостно сообщил Генри. — Ей-ей, Чарли, первый раз в жизни вижу живого звенна своими глазами, а не на картинке...

Звенн тем временем написал в воздухе еще одно худое слово. Этим он крайне огорчил всю собравшуюся вокруг него компанию.

— Зачем ты так, Джанни? — с огорчением произнес бородач. — Господа только и хотят, что поговорить с тобой. Спросить кое о чем... Ну, пришлось под сеть тебя загонять — так ты же, когда тебя по-хорошему звали, не приходил... А сейчас скажешь господам, что им нужно, и, ей-богу — скачи куда хочешь... Мы же ведь не изверги какие...

Сеть снова затрепыхалась, и в воздухе поплыли новые слова — на этот раз вполне печатные.

«Пусть эти господа поторопятся. Я быстро отвечу, и тогда уходите. Вы нарушаете свои собственные законы».

— Черт возьми! — возмутился Генри. — Этот таракан-переросток еще будет учить меня нашим законам! Он будет, видите ли, мне толковать Конституцию...

— Вот что... — перебил его бородатый ловец. — Вы давайте поторапливайтесь с вашими вопросами, а то, неровен час, тварюга передумает... Или другие звенны шухер поднимут... Так что вы — это...

Главный из мордоворотов — тот, кого звали Чарли — задумчиво воззрился на него.

— Ладно... — буркнул он наконец. — Мы со зверушкой без свидетелей разговаривать будем... Ступай. Свободен...

— Вы мне пока только задаток отдали... — напомнил ловец. — И сеть я вам не в подарок оставляю. Вещь денег стоит.

Чарли поморщился и с явной неохотой вытянул из внутреннего кармана приятно шуршащий пакет. Ловец взвесил свой заработок, подкинув пакет на мозолистой ладони, и, не пересчитывая купюры, отправил их в сумку, притороченную к поясу.

— Вы того... будьте поосторожнее... — посоветовал бородач своим работодателям. — Вы учтите, что они — звенны — не то чтоб злопамятны, а...

Ловец фразу не закончил.

Люди пана Волыны, хотя и слыли (недаром) народом в общении малоприятным, в денежных вопросах были достаточно щепетильны. Если уж вы от них что-то получали, то получали без всяких проблем — или оговоренную сумму, с точностью до самого паршивого гроша, или пулю в затылок. Фирма, как говорится, гарантировала.

От греха подальше ловец поспешил убраться восвояси, даже не заикнувшись о судьбе своей сети, которая, господа хорошие, тоже денежек стоит. Хорошую на звенна сеть сделать не всякий мастак может. Так что и пошел он лесом, творя по дороге Малые — от Беды — обряды. На полдороги к шоссе он нос к носу столкнулся с Агентом на Контракте.

Агент шел по Лесу не один. В авангарде мини-экспедиции двигался довольно мрачно настроенный Клавдий Мохо, а арьергард был представлен рассеянно жующим травинку Александром Тризом, который, несмотря на упомянутую рассеянность, все-таки первым заметил ловца.

Тот, впрочем, и не думал скрываться от пары своих старых знакомцев. Совсем напротив — предупреждающе помахивая увесистой ладонью, он двинулся им навстречу.

— Давно не виделись, — приветствовал его Триз. — Неужто старина Чосер опять взялся за старое?

— Никогда и не бросал, — угрюмо отрезал ловец. — Погодите туда ходить, ребята...

Он кивнул куда-то в пространство за своей спиной.

— Там сейчас нехорошо... Пулю можно словить.

В другой раз реакция Клавдия и Алекса была бы иной — поворчав немного, они просто свернули бы в сторону и пошли дальше своей дорогой, поругивая вполголоса и чертова браконьера, и его темные делишки. Которые их, в конце концов, вовсе не касались. Это все — в другой раз. Но не в этот!

В этот раз все, что происходило в Лесу звеннов, их касалось — и даже очень касалось!

Поэтому старина Чосер был молниеносно взят в кольцо и оттиснут к ближайшему стволу, который и помешал ему отступать дальше, в лесную чащобу. Столь недружелюбное и энергичное поведение двух его старых знакомых и неизвестно откуда взявшегося типа порядком изумило ловца звеннов.