ГРАЙЛОК - МИР ГРЕХОВ - Игорь Арье

Новый штурм начался перед рассветом. Морт уже подумывал, что до утра вражцы угомонились, и ждал, когда сержант позволит наконец пойти спать. Но вместо этого снова пришлось сражаться. В этот раз твари Зимы не стали хитрить, устраивать ложные приступы и подкрадываться, они устремились к заставе со всех сторон, карабкались друг другу на плечи, стучали увесистыми дубинками в стены, под воротами натащили кучу валежника и подожгли. Их было больше сотни, и, если не вмешательство Лайка, застава не выстояла бы. Маг ударил сгустком пламени в скопище вражцов - никого не убил, но мохнатые разбежались, чтобы покататься в снегу и погасить тлеющую шкуру, потом маг перебежал на другой участок, и там тоже пуганул большую толпу. Костер у ворот удалось закидать снегом. После этого напор ослаб. Должно быть, и вражцов утомила эта схватка, им тоже хотелось отдыхать.

Нескольких тварей удалось ранить, двоих покалечили так сильно, что эти не смогли уйти из-под стены самостоятельно, их уволокли сородичи, и Хромой Гренс уверял, что их теперь съедят. После того, как вражцы скрылись под деревьями, Гейт позволил половине солдат греться в здании. Махаба своими стрелами внес неплохой вклад в общий успех, но разгоряченный боем эйбон простудился на вышке, теперь его колотил озноб, он обливался потом и нес околесицу… Кроме него, некому было стрелять из большого лука. Морт попробовал, и даже сумел натянуть тетиву до упора, но Гейт сказал, что от него больше пользы, когда он стоит на стене с мечом.

Разбудил Морта ворон. Проклятая птица, должно быть, нажралась мертвечины и, усевшись на караульной башенке, принялась каркать во все горло. Морт плеснул в лицо холодной воды из ведра и вышел во двор. К его удивлению, тело вражца, которого он вчера заколол на стене, уже успели ободрать. Морт увидел шкуру на стене, Туйвин деловито расправлял ее.

- Вот, - с гордостью объявил он, - твоя добыча!

- Ты ободрал?

- Да, я в таких делах мастер! Ты же не пожалеешь для старины Туйвина пары медяков за этот труд?

- Пары медяков?

- Ага, когда Эдрик загонит шкуру в Лайвене. Учти, если бы не я, тушка замерзла бы, и тогда, лед ее возьми, никто бы не сумел ее ободрать.

Морт удивился. Он считал вражцов чем-то большим, чем просто звери - как-никак, они сражались собственноручно изготовленным оружием, разводили огонь и построили город. Да, лед их возьми, они даже статую воздвигли!

- А шкуры вражцов тоже можно продать?

- Тварь, она и есть тварь, - пожал плечами толстяк. - В общем, мы договорились.

Тут на стенах заорали часовые. Из здания повалили солдаты, на ходу натягивая меховые куртки и щелкая пряжками ремней. Морт взбежал к брустверу. Эдрик уже был там, рядом с угасающим факелом. Уже взошло солнце, и надобность жечь огонь отпала, но тушить факел почему-то никто не стал, и он мирно догорал, исходя серым дымом в белое зимнее небо.

Эдрик молча ткнул рукавицей в тень под деревьями. Морт снова подумал, что напрасно Туйвин обошелся с телом вражца, как со звериной тушей, эти твари были слишком похожи на людей, хотя в их жилах текла холодная кровь Зимы. На этот раз мохнатые шли на приступ по всем правилам. Морт не помнил, откуда у него в голове эти сведения, он просто понимал, что вражцы подготовились как опытные вояки, поднаторевшие в осадном искусстве. Они сплели щиты из веток, облили их водой, те, застыв, приобрели каменную твердость. Еще они выволокли из-под деревьев таран. Ледяных щитов было с десяток, а то и больше, Морт не мог сосчитать, пока вражцы оставались за деревьями. Потом затрубила их проклятая раковина, и начался приступ. Твари поволокли ледяные щиты к стенам, четыре штуки они составили вместе и прикрыли таран - здоровенное дерево, с которого не стали обрубать сучья, чтобы сподручней держать. Атаковали они сразу со всех сторон, и было их больше сотни. Из жилого здания вышел Махаба. Он отчаянно кашлял и, казалось, сейчас выхаркнет легкие на снег, но лук был с ним.

Вой раковины смолк, по заснеженному лесу бродило эхо… но тут же его заглушил рев тварей, вражцы устремились на приступ. У ворот загрохотало, ослепительно полыхнуло пламя - это Лайк швырнул молнию в ледяные щиты, прикрывшие таран. Обугленные дымящиеся обломки и брызги горячей воды взметнулись выше поперечной балки ворот, это Морт еще успел увидеть, потом ему стало не до зрелищ - вражцы под прикрытием щитов подобрались к стене и снова стали карабкаться друг другу на плечи, чтобы перевалить бруствер.

Копье Морт вскоре потерял, верней, его опять вырвали из рук, когда он всадил острие в брюхо первому вражцу, который показался над бруствером. Копье Эдрика, дравшегося рядом, переломилось с сухим хрустом. Эйбон в своей башне кашлял так громко, что, казалось, заглушал вой тварей. Он пускал стрелу за стрелой, но чаще мазал - похоже, зубы его дракона притупились. Вражцов было слишком много, и сегодня они нападали еще напористей, чем накануне.

Эдрик размахивая топором, попятился, дюжему вражцу удалось вскарабкаться на бруствер, и он ревел, размахивая палицей - призывал сородичей лезть за ним. Махаба всадил в мохнатого две стрелы, но вражец продержался, пока к нему не вскарабкались еще двое, и лишь потом свалился. На других участках стражников тоже потеснили. Лайк больше никак себя не проявил - то ли ослаб, то ли он зависел от запаса магической силы в маленьком кристалле на посохе, и она иссякла. Ворон чародея описывал круги над заставой и отчаянно каркал.

Белые мохнатые твари то тут, то там перемахивали частокол, потом на ворота обрушились тяжелые удары, несколько вражцов подхватили обломок тарана и подтянули его к воротам. Их щиты превратились в обугленные ветви и быстро застывающие лужи, но теперь штурмующие могли подобраться к воротам без помех, потому что бой шел на стенах. Морт и Эдрик отбивались, став спиной к спине, Морт несколько раз чувствовал, что приятель свалился бы, если б не опирался на него. Стражники падали один за другим, Лайка нигде не было видно… и тут с четырех сторон в лесу затрубили рога. Вражцы, остававшиеся под стенами, тревожно задрали морды и издали глухой рев. Те, что работали тараном, уже не могли удержать движения и еще раз долбанули в ворота, но уже без прежней силы.

Между деревьями на белом истоптанном снегу показались разноцветные щиты, заблестели доспехи. Конные и пешие воины сходились к осажденной заставе, позади солдат в латах виднелись ополченцы, вооруженные похуже. Морт воспользовался тем, что сражавшийся с ним мохнатый воин замешкался, прислушиваясь к пению рожков и реву сородичей. Ринулся на вражца, проскользнул под неуверенным взмахом палицы и врезался плечом в мягкий заросший белой шерстью живот. Вражец поскользнулся на залитом не замерзающей лиловой кровью настиле и брякнулся на спину, ударился затылком о доски и замер. Палица выпала из ослабшей лапы. И тут же перед носом Морта вонзилась стрела. С вышки донесся душераздирающий кашель.