Биометаллический одуванчик - Ардо вин Акисс

А потом кольцо аномалии полностью сомкнулось – и стянулось на «Антарсии», словно петля палача.

Хэль активировала защитный барьер, и его золотистое сияние успокаивающе вспыхнуло у нее перед глазами. Сквозь его светящуюся решетчатую структуру, связанную символами древнего языка, она увидела только сплошную серую пелену, все прочие цвета, как и звуки, пропали. Изнутри аномалия была заполнена чем-то, похожим на туман, и женщина с содроганием увидела, что он просачивается сквозь ячейки магической защиты, способной выдержать взрыв внушающей уважение мощности в тротиловом эквиваленте и спасающей от космической радиации. Чем бы ни была эта дрянь, Дарр не знал способа защиты от нее.

«Он рассказывал о существах, перед которыми расписался в своем бессилии,» – мелькнуло у нее голове.

А потом серая мгла начала рассеиваться, и Хэль услышала подозрительно знакомый звук. Звук удара кулака по сухому дереву.

В глаза ударил яркий солнечный свет, слабый порыв ветра донес до нее шелест прибоя и острый запах моря. Проступили очертания фундамента развалившегося маяка, одинокого дерева с голыми ветвями – и стройной девичьей фигуры со стянутыми в конский хвост волосами.

– Халлэ... – прошептала Хэль, и забыв обо всем, подбежала к ней и заключила в объятия. Хорошо знакомый запах, тепло тела, крепкие мышцы под гладкой кожей... Это была она – ее любимая подруга. Ее старшая, пусть и не родная сестра.

– Привет? – с удивлением произнесла Халлэ, не способная пошевелиться в столь пылких и неожиданных объятиях.

Хэль отстранилась от нее и позволила девушке повернуться к ней. Встретилась взглядом с большими, ярко-синими глазами.

Растерялась.

– Кто ты? – спросила девушка, которая никак не могла быть Халлэ – кареглазой красавицей, отмеченной шасса-барса – клеймом рабыни. Кожа незнакомки была девственно чистой, а черты лица лишь отдаленно напоминали тщательно хранимый в сердце образ. И одета она была иначе – обрезанные выше середины бедра синие джинсы и кожаный жилет на молнии поверх белого топа принадлежали совсем иному, отличному от Хэль и Халлэ родного мира.

– Прости, я... Я обозналась, – ответила Хэль, отступая назад и растеряно озираясь по сторонам. Это место... Это был ее дом, она узнавала каждый камешек на этой горе. Но девушка... Это была не Халлэ.

– Наверное, я очень похожа на дорого тебе человека, – произнесла незнакомка, и широко улыбнулась, с любопытством рассматривая Хэль. Женщина была почти на две головы выше нее, шире в плечах и массивнее, и она отметила это одобрительной искрой во взгляде. Некоторое время с восхищением рассматривала ее густые и пышные золотистые волосы, с недоумением остановилась на высоком воротнике, закрывавшем большую часть лица, и наконец обратила внимание на глаза.

– Одинаковые, – еще шире улыбнулась незнакомка. – У нас одинаковые глаза! Как интересно. Откуда ты? Как твое имя.

– Хэль. И я... отсюда. Я родилась в этих местах.

– Как странно... – ответила девушка. – Моя родина находится вдали от моря. У нас только степи и пустыни... У тебя красивые волосы. Мое имя – Нола Орчи, и не знаю, как сюда попала. Но мне кажется, я здесь уже очень давно.

– Красивое имя.

– Твое – тоже. Мы никогда не встречались раньше? – ее звонкий голос отличался от мягкого выговора Халлэ, и он нравился Хэль – его мелодичность, светлые интонации.

– Нет...

– Конечно же нет, – подтвердила Нола. – Я бы запомнила тебя, обязательно запомнила. Почему ты прячешь свое лицо?

– Я... – Хэль в защитном жесте поднесла ладонь к застежке молнии на воротнике, а потом сжала ее в кулак. – Мне приходится.

– С тобой что-то произошло? – с сочувствие спросила Нола и наклонила голову набок. – Ты – боец, это заметно. У меня тоже есть шрамы, – и она приподняла край топа, открывая большой неровный шрам чуть ниже груди. Эта демонстрация не была обязательной – другие, многочисленные следы от старых ран тонкими полосками виднелись на всех открытых участках ее кожи.

Хэль покачала головой, а потом, подумав, решилась расстегнуть молнию до середины груди.

Сначала глаза Нолы расширились в ожидании какой-нибудь кошмарной картины, а потом сузились в некотором разочаровании.

– Ты что, просто никому не хочешь открывать свое лицо? – спросила она, забавно надув губы. – Не хочешь, чтобы все пялились на тебя, выкатив глаза от восторга? Ну, в какой-то степени это понятно... Но знаешь, если бы я была такой же красивой, как ты, то ни за что не стала бы прятаться от всего мира. Все-таки ты очень забавная.

Хэль в непонимании провела пальцами по коже на щеках и подбородке и не обнаружила ни следа тонких ровных шрамов шасса-барсы. Ее кожа была совершенно чистой, словно ее никогда не касались серебряный нож и масло даррака. И она никогда не была рабыней дома Балькара.

– Не понимаю...

Нола тихо прыснула в кулак и покачала головой. Хэль стало немного жутко – она уже видела точно такой жест, пару раз – в зеркале.

– Кто ты? – еще раз спросила она у девушки.

Нола задумалась. Потом пожала плечами.

– Не знаю. Никогда об этом не задумывал. Как-то не было времени. Но если подумать...

– То что? – не выдержала Хэль.

Нола посмотрела на нее глубоким, задумчивым взглядом, потом прикоснулась к губам кончиком указательного пальца.

– Я – это ты.

– Что? О чем ты? – не поняла Хэль.

– Я – это ты, потому что только ты сейчас реально существуешь в этом мире. Ведь я – мертва. Меня убили... много лет назад.

– Бред, – Хэль отступила еще дальше, но когда Нола внезапно бросилась к ней, не стала останавливать ее и позволила заключить себя в объятия.

– Сейчас, когда я обнимаю тебя вот так, я смутно вспоминаю... – прошептала девушка. – Энзою, Эрсан, Халлэ, Дарра Темного, Кнаррес... Сражения... Как же много я сражалась. Валерику. Потом... Какой прекрасный мир... И Дженази. Ты знаешь Дженази, – с