Режим бога - 2 (СИ) - Неизв.

   Несколько секунд по асфальту шарят пятна трех фонарей и, наконец, судя по возгласам, искомое находят...

   ...Пока нас везли в отделение, я успел не только успокоиться, но даже сообразил, как из всего происшедшего попытаться извлечь прибыль!..

   Доставили нас в 18-ое отделение милиции и когда мы вылезли из машины, Клаймич крепко сжал мое плечо. Я обернулся.

   - Спасибо, Витя... Я сам чего-то подрастерялся... - негромко и пряча глаза выдавил Григорий Давыдович.

   "Хм... ты смотри, стыдно ему...".

   Отвечаю так же негромко:

   - Вас же не тренирует каждое утро двухметровый бугай-боксер... Зато сразу стало наглядно, зачем нашей группе будет нужен Леша и "его служба"...

   Клаймич криво усмехнулся и мы пошли за позвавшим нас лейтенантом. Тот развел нас по разным кабинетам, дал ручку и бумагу и велел описать, все что произошло.

   Такая ситуация стала мне активно не нравится. Ни тебе цветов герою, ни почетного оркестра с бравурными маршами! "Охренелость" ментов дошла до того, что у меня спросили документы. "Свидетельство о рождении" осталось в чемодане в гостинице, о чем я и сообщил, а заодно попросил разрешение позвонить.

   - Ты сначала напиши все, что тебе сказано, а потом будешь названивать по телефону, - строго заявил мне молодой лейтенант.

   - Ты сначала измени Уголовно-Процессуальный Кодекс РСФСР, а потом уже будешь допрашивать несовершеннолетнего в ночное время и в отсутствии его родителей, - раздраженно ответил я и развалился на стуле, - и пока мне не дадут позвонить, я не буду ничего писать!

   Лейтенант сначала подавился воздухом, покраснел, открыл рот и хотел что-то сказать... затем снова его закрыл, постоял в раздумьях и вышел из кабинета.

   Посидев немного в одиночестве я задумался... странно, в сегодняшней драке, мне ни разу не попали по голове. Тогда какие другие оправдания мешают несчастному идиоту позвонить, если телефонный аппарат стоит на соседнем столе?!

   Не находя комментариев для своей тупости, я подхожу к телефону и поднимаю черную трубку.

   "Слава богу номер простой - засел в памяти... 261-06-06...".

   Странные короткие гудки раздались в трубке, еще до того, как я закончил набирать семь цифр.

   "Хм... Чо не так?.." - понапрягал мозги - вспомнил сочинский санаторий, и попробовал набрать номер через "девятку":

   - Дежурный...

   - Э... здравствуйте...

   - Слушаю, кто вам нужен?

   - А Юрия Михайловича можно услышать?

   - Юрия Михайловича нет на работе, в такое время, - мужской голос напрягся.

   - А вы его помощник? - не нашелся я, спросить что-нибудь поумнее.

   - Нет, во внерабочее время телефоны переключаются на дежурного офицера, - сухо ответил мне невидимый собеседник.

   - Меня зовут Виктор Селезнев. Юрий Михайлович сказал, что я могу к нему обратиться, если у меня будут проблемы... Ну, вот они у меня и случились... Я сейчас в 18-ом отделении милиции и с удовольствием его покинул бы.

   - А что вы хотите от меня? - озадаченно спросил "дежурный".

   "Сам туплю и вокруг тупые...".

   Уже не скрывая раздражения я ответил:

   - Так свяжитесь с ним или с его помощниками... Я помню по фамилии только подполковника Зуева, он, кажется, сейчас в отпуске, но остальные тоже должны меня знать...

   - Хорошо, повторите, пожалуйста, как вас зовут и в каком отделении вы сейчас находитесь... - уже деловито ответил министерский дежурный...

   ...Дверь открылась и в кабинет "вплыл" пузатый майор с добродушным круглым лицом, на котором покоряли своим великолепием длинные ухоженные усы, в стиле "а la Буденный"!

   - Ти чого буянишь?! - ухмыляясь в свои роскошные усищи, пророкотал майор густым басом.

   - А чего он... - заканючил я плаксивым голосом, одновременно тыча пальцем в маячившего в дверной проеме лейтенанта, - сочинения я и в школе писать не люблю, а он говорит "пиши подрооообно"...

   Передразнил я, недовольно зыркающего на меня молоденького офицера.

   Майор стал еще добродушнее и расплылся в широкой улыбке, но маленькие глазки жили на его лице своей отдельной жизнью, смотря цепко и насторожено:

   - Врач со "Скорой" казав шо тама дви зламани челюсти и нис всмятку!.. - "усатый хохол" счастливо захохотал.

   Я изобразил святую невинность и независимо засопел, уставившись в пол.

   - Ти ж не хочеш щоб тебе звинуватили у драке! - "испуганно" округлил глаза майор, как бы предлагая мне тоже напугаться...

   - Хочу! - провозгласил я с пионерским задором.

   -...Э... нащо?.. - не нашелся милиционер.

   - Тюрьма, колония, блатная романтика... новые люди, интересные знакомства... - я увлеченно и с придыханием принялся перечислять "плюсы" новых жизненных перспектив.

   - Сплюнь, дурной... - мигом растеряв свою веселость, посоветовал майор... и даже перестал улыбаться.

   - Ну, не знаю... тогда... хотя бы посмотреть на того судью, который даст срок четырнадцатилетнему ребенку, отбивавшемуся от трех вооруженных рецидивистов, - я опять вольготно развалился на стуле и насмешливо посмотрел на собеседника.

   - ...Куди дзвонив-то?.. - немного помолчав и усмехнувшись в усы, спросил майор, легким кивком головы указывая на, сдвинутый мною с места, телефон.

   - Да так... знакомому одному... милиционеру... - неопределенно отделался я.

   - Еге, еге... Ти напиши на листке що було... Сам. Хоча б скильки зможеш... Я... хвылын через десять прийду... - майор дернул себя за левый ус и, переваливаясь, вышел.

   Когда с тобой разговаривают по-человечески, то почему не написать... Тщательно выверяя на бумаге каждое слово, я изложил свою версию "принуждения к миру": мол, гуляли... подошли... угрожали ножом... забрали бумажник... один хотел меня ударить... завязалась драка... сирена... Спасибо родной Советский милиции! Ура...

   Посидел... Поковырял в носу. Затем осторожно выглянул в коридор. Пусто и тихо... Недолго думая, отправился в соседний кабинет...

   - ...И обязательно, Григорий Давыдович, укажите, что "обезьяна" попыталась меня ударить и только после этого завязалась драка. Не забудьте отразить, что вы растерялись и участия в драке принять не успели..

   - Виктор, если у нас будут неприятности... то не надо меня выгораживать! Их словам не поверят... давайте я скажу, что дрался я...

   Я постарался максимально успокаивающе улыбнуться:

   - Не будет у нас неприятностей, а если я дрался один, то получается трое рецидивистов против ребенка... А двое против троих уже... несколько иначе... Не так героически! - я засмеялся.

   На лестнице послышался непонятный шум, идущий с нижнего этажа... на фоне неразборчивого бубняжа голосов, слышались визгливые женские нотки.

   Похоже, в ментовку доставили современных "интердевочек", и я счел за благо, ободряюще кивнув Клаймичу, быстренько вернуться в "свой" кабинет.

   Вовремя... Минуты через три, через неплотно прикрытую дверь, я услышал, как кто-то бегом поднимается по лестнице.

   В кабинет, тяжело дыша, буквально, ворвался давешний молоденький лейтенант. Яркий румянец на щеках и округлившиеся глаза...

   "Началось?!".

   - Пойдемте скорее! - резко перейдя на "вы" и переминаясь от возбуждения, лейтенант всем своим видом как бы призывал меня присоединиться к его бегу.

   Неторопливо поднявшись, и собрав со стола свою писанину, я, так же неспешно последовал за подпрыгивающим от нетерпения милиционером.

   Видимо, весь "ночной" личный состав отделения сейчас толпился в коридоре первого этажа. Они о чем-то активно перешептывались, но когда появились мы с лейтенантом, все разговоры тут же стихли. Провожаемые, в спину, взглядами присутствующих, мы подошли к обитой светло-рыжим дерматином двери. Висевшая сбоку табличка информировала: "Начальник отделения майор Галушко Н.Е."

   - Товарищ министр, задерж... э... гражданин Селезнев доставлен! - как мог отрапортовал "мой" лейтенант.

   Я стоял понуро свесив голову и держа руки за спиной. Услышав обращение "товарищ министр", я дернулся и чуть было не испортил свою клоунаду, но нашел силы продолжить изображать "статую обреченности".

   Сначала послышался чей-то смешок, затем присоединился второй голос, а затем уже смеялись несколько человек.

   "Надо мной, гады! Держим паузу...".

   - Ладно, шалопай, заканчивай изображать тут из себя жертву царского режима! - раздался веселый голос Щелокова.

   Я медленно поднял голову и... охренел...

   В довольно просторном кабинете "милицейского Буденного", за столом для совещаний, вольготно расположились, в парадной форме(!), Щелоков и Чурбанов, а рядом с ними сидели в вечерних платьях смеющаяся Светлана Владимировна - жена Щелокова и... (бум-бум-бум-тарям!) легко узнаваемая, Галина Леонидовна - дочь "дорохога Леонида Ильича"! Ну, и по совместительству, жена Чурбанова...