Древний Восток - Наталья Александрова

Однако за многие преступления, включая различные виды воровства, карали смертью; в этом отношении нравы в Месопотамии были гораздо суровее, чем, например, в Египте, где обычно казнили только за покушение на цареубийство или мятеж, да и то не всех. В то же время Законы учитывают наличие «злой воли»: так, устанавливается различие в наказании за предумышленное и нечаянное убийство. По сравнению с былыми временами в Законах Хаммурапи практически исчезли наказания денежными штрафами, широко применявшиеся при III династии Ура; нет сомнения, что Хаммурапи и его подданные считали, что такая практика несправедлива, так как фактически дает богачам возможность откупаться от наказания.

Интересно, что наиболее простые уголовные преступления, в частности обычное воровство и убийство, Законы Хаммурапи не упоминают вовсе, ибо такие дела решались по уже существовавшим обычаям и Хаммурапи не собирался вносить здесь ничего нового. Зато исключительное внимание Законы уделяют семейному праву; здесь они тоже пытаются проводить справедливость и ограждать законные интересы людей, как их тогда понимали, вдумчиво учитывая конкретные обстоятельства. Например, прелюбодеяние каралось в том случае, если в него была вовлечена замужняя женщина, однако приговор и тут зависел от оскорбленного мужа, которому предоставлялось выбирать одно из двух решений: либо предать смерти и неверную жену, и ее соблазнителя, либо простить обоих. Иными словами, если потерпевший не хотел губить жену, он должен был отказаться и от мести обидчику, ведь они оба равно были виноваты в происшедшем. Отец не имел права лишать сыновей наследства, если те не совершили преступления.

С другой стороны, некоторыми своими законами Хаммурапи стремился не карать преступление, а остроумно предотвращать его. Так, военным колонистам — «царским людям», получавшим от царя небольшие участки государственной земли под условием несения воинской службы, — было, разумеется, запрещено продавать эти участки: ведь последние принадлежали государству, а им лишь предоставлялись в пользование. Чтобы на деле добиться выполнения этого запрета, Законы Хаммурапи определяют: если кто-то купит надел такого воина, то ему достаточно заявить об этом, и земля вернется к нему, а деньги, полученные за нее, он может не возвращать. Казалось бы, закон нелогичен: виновный не только не наказан, но даже остался с прибылью. Но дело в том, что такой закон исключал саму возможность описываемого в нем преступления: никто не захотел бы приобретать у военного колониста его служебный надел, зная, что на этом легко потеряет собственные деньги, а землю так и не получить.

Хаммурапи необычайно гордился своими Законами, считал их главным достижением своей жизни и призывал всех будущих царей следовать их духу и образцу, многозначительно прибавляя: «Мои законы отменны, мои установления не имеют равных! Только для неразумного они — пустое, но мудрому они созданы для соблюдения». Более того, он запретил преемникам уничтожать их, что-либо менять в их тексте или заменять в них его имя их собственными именами под угрозой самых чудовищных проклятий такому правителю и всей его стране.

Но некорректно разделять досужее заблуждение, будто Хаммурапи намеревался таким образом на все грядущие тысячелетия обязать всех жить по созданным им Законам: он требовал лишь того, чтобы их текст не искажали и не приписывали другому правителю, иными словами, не уничтожали память об этом труде Хаммурапи, а не того, чтобы по ним вечно судили! Это требование царя жители Двуречья, чрезвычайно уважительно относившиеся к его памяти, неукоснительно исполняли и много веков спустя, сохраняя и переписывая текст его Законов без всяких искажений (до современных ученых дошло около 40 их поздних копий — больше, чем у любого другого клинописного текста), хотя судили в стране, конечно, уже по совершенно иным установлениям. Тем самым потомки могли не опасаться проклятия Хаммурапи.

Вавилония при наследниках Хаммурапи. Нашествие касситов

Держава Хаммурапи в полном объеме просуществовала недолго: уже при его преемнике Самсуилуне (1749–1712 гг. до н. э.) ее постигло тяжелое потрясение. В 1742 г. до н. э. на Месопотамию с северо-востока обрушились неведомые ей ранее неиндоевропейские племена под предводительством своего вождя Гандаша. В их названии присутствовал этноним «касс» (аккад. кассу), в современной науке их именуют «касситы», самоназвание, по-видимому, «каспе» — каспии. Вероятно, это были аборигены Северо-Центрального Ирана, сдвинутые с мест обитания под ударами переселений народов, как раз в то время проходившим на территории Ирана и вызванным миграцией сюда индоиранцев из-за Кавказа. Между прочим, это переселение привело к гибели трансиранскую цивилизованную ойкумену — многие ее центры погибли, другие, включая знаменитую индскую цивилизацию, деградировали и были заброшены. Восточной границей цивилизованного мира для Месопотамии на тысячу с лишним лет стали горы Загроса.

Касситы рассекли надвое державу Хаммурапи, прошли ее насквозь и обосновались на Среднем Евфрате, где вступили в симбиоз с местными аморейскими племенам ханеев, создав независимое кассито-аморейское государство Хана. Другая часть касситов осела восточнее Диялы, при верховьях рек Керхе — Карун. Отрезанная этим движением от Вавилона, Верхняя Месопотамия, включая Ашшур, отпала и вскоре вновь, как до Шамши-Адада, стала конгломератом мелких политических образований.

Вскоре после этого, в 1739 г. до н. э. против Вавилона восстал былой шумерский юг Нижней Месопотамии; Самсуилуна подверг Шумер невероятному разгрому, но в 1722 г. до н. э. и он все же отпал от Вавилонии, образовав особое царство Приморья, цари которого принимали искусственные шумерские имена, хотя на живом шумерском языке уже давно не говорили ни они сами, ни их подданные. Как видно, некоторое противостояние между былым шумерским югом и аккадским севером Нижней Месопотамии продолжало существовать и осознаваться даже и после того, как все жители юга перешли на аккадский. Царство Приморья периодически вело с Вавилонией войны за пограничные земли.

Активизировались и народы горной периферии. К концу XVIII в. до н. э. эламиты вернули себе Сузы и сами совершили опустошительный — набег на Вавилонию. В конце XVIII — начале XVII в. до н. э. большая часть Верхней Месопотамии (до того преимущественно аморейской) оказалась занята хлынувшими с ее северных и северо-восточных окраин хурритами, образовавшими здесь государство Ханигальбат (Митанни).

К концу XVII в. до н. э. Вавилония стала постепенно восстанавливать свои позиции и около 1630 г. до н. э. аннексировала Ханейское царство, распространив свою власть на долину Среднего Евфрата. К этому времени, кстати, династия настолько оторвалась от аморейской племенной среды, из которой когда-то вышла, что самоуправляющиеся аморейские племена, жившие в Вавилонии под властью ее царей, стали теперь рассматриваться как особое сословие «амореев», отличное от прочего населения — «аккадцев». Однако в 1595 г. до н. э. неожиданный набег хеттского царя Мурсили I из Анатолии, захватившего и разграбившего Вавилон, покончил с правящим домом Хаммурапи. Последний его царь, Самсудитана (1625–1595 гг. до н. э.), погиб. Хетты не пытались закрепиться в Месопотамии, а сразу повернули назад, вывозя с собой огромную добычу, прежде всего драгоценную статую бога Мардука из посвященного ему храма в Вавилоне — главную государственную реликвию страны.

После ухода хеттов за контроль над оставшейся без власти страной вступили в борьбу сразу две силы: Гулькишар, царь Приморья, и поселившиеся к этому времени в самой Вавилонии племенные группы касситов, выходцев из кассито-аморейской Ханы. Ими предводительствовал князь из рода Гандаша. Гулькишар на некоторое время занял Вавилон, но вскоре был вытеснен из него касситами. Начался так называемый Средневавилонский период — время правления касситской династии в Вавилоне.

Средневавилонский период (XVI–XII вв. до н. э.)

Официальным самоназванием государства вавилонских касситов было «Кардуниаш». Именно при касситской династии окончательно сложилась классическая социальная структура Вавилонии, да и ее территориальное единство. Пришельцы-касситы, опиравшиеся на боевые отряды своих родов, восприняли вавилонскую культуру, отождествляли касситских богов с вавилонскими и покровительствовали традиционным культам и храмам, но не собирались поддерживать то огосударствление социально-экономической жизни, которое пестовали наследники Хаммурапи. Как следствие, эта жизнь оказалась в значительной степени пущена «на самотек».

Общественный строй Касситской Вавилонии