Гнев единорога - Жанна Лебедева

Жестокая Эльгина из любопытства оставила малыша у себя. Старейшины Гильдии как огня боялись чистокровных драконов и умоляли предводительницу убить драконенка, но их убеждения оказались напрасными. Самоуверенная Эльгина сочла, что сможет приручить детеныша и держать его при себе в качестве ручной зверушки.

Между тем дракончик рос и набирался сил. Всех успокаивало то, что он был покладистым и мирным по отношению к своим собратьям-полулюдям. С младенчества ему внушали, что он такой же полукровка, как и все остальные участники великой Гильдии…

Тоги раскинул крылья, чтобы подняться в воздух, но тут же почувствовал, что мышцы налиты свинцом и почти не слушаются его. «Яд!» – понял он. Яд от укусов виверна разошелся по телу и парализовал его. Дракон устойчив к большинству ядов и неуязвим для магии. Однако слюна виверна, ближайшего драконьего сородича, опасна для бронированного гиганта.

Под натиском гоблинов напуганный Тоги развернулся спиной к врагам и, пригибаясь, исчез в зарослях высокой травы.

– Уйдет, господин Широ, он уйдет! – высокий коричневый гоблин тревожно махнул рукой.

– Пусть уходит, – стеклянные красные глаза смотрели в степь, в которой скрылся раненый Тоги, – он отравлен, скоро упадет. Наш враг не он.

Мертвец закинул за спину лук и вскочил на поднявшегося виверна. Раскачиваясь на кривых лапах, не приспособленных для пешего передвижения, и хрипло повизгивая, раненый черный монстр шагом двинулся прочь, понося только ему самому понятными ругательствами врагов, а, может быть, и своего мертвого наездника.

Тианар давно мечтал избавиться от любимца Нарбелии, молодого дракона, и много раз пытался втолковать ей, что этот зверь хорош и мил, лишь пока молод. Теперь же, насладившись провалом Тоги, принц злобно ухмыльнулся и дал знак Эльгине, которая, сложив крылья-паруса, с высоты кинулась на деревню.

Гоблины никак не ожидали увидеть второго дракона. Они и так бросили все силы на битву с Тоги, стараясь хоть как-то помочь мертвецу-альбиносу, и с облегчением выдохнули, когда дракон пал. По сравнению с ним королевские рыцари и даже эльфы уже не казались им такими опасными врагами. Но враг был гораздо чудовищнее, чем надеялись защитники Гиеньей Гривы.

Когда загорелись первые дома и гоблины заметались в панике, уверенный в успехе Тианар дал команду своим союзникам. Победа была в кармане, а отсиживаться в кустах искушенному воину не полагалось. Отряд нападающих неспешно выдвинулся из подлеска «на подмогу» Эльгине.

Но добраться до пылающей деревни они не успели: им преградил путь черный всадник, тот самый, что так ловко расправился с Тоги. Не оставляя позиции предводителя, эльф пришпорил коня, предоставив расправу с неуемным врагом тем рыцарям, что двигались позади. Когда остатки отряда ворвались в кольцо огня, оставшиеся гоблины, – что не сгорели в потоках драконьего пламени, – самоотверженно подняли клинки…

Нанга, в это время охранявший убежище, не находил себе места. Оставить доверенный пост гоблин не мог, а вот Таша и Тама, узнав, что самый младший из Нангиных братьев остался в деревне, самовольно направились туда.

Вокруг царила неразбериха. Исполинская драконша крушила Гиенью Гриву безжалостно и жестоко. В укрытии женщины, дети и старики беспомощно молились за тех, кто сражался, отдавая жизни, чтобы спасти своих родных и соплеменников…

Гоблины и мертвец недооценили силу и выносливость молодого дракона. Несмотря на мутные круги перед глазами и болезненно ослабевшие ноги, Тоги бесшумно двигался в густой траве, прижимаясь тяжелым бронированным брюхом к земле. Гибкие сухие стебли неприятно хлестали его по морде, заставляя отплевываться и моргать. На окровавленной пасти застыла кровожадная ухмылка. Там, за его спиной, в траве остались лежать несколько растерзанных гоблинов – не слишком умелых и не слишком везучих.

Дракон приподнял голову: Гиенья Грива осталась позади, он сумел пробраться в тыл врага. Тоги нервно стегнул по земле мощным хвостом, зрачки огромной рептилии сузились, ноздри заходили ходуном, втягивая воздух. В низине за Гиеньей Гривой прятались женщины и дети, и чуткий драконий нос отчетливо уловил их запах. Возможно, тех стерегли несколько воинов-мужчин, но они не были для Тоги препятствием. Снова пригнувшись к самой земле, он двинулся к убежищу.

Первым на дракона с ревом кинулся огромный волк. Тоги огрызнулся, волк легко отскочил в сторону и замер, преградив проход. За спиной ощетинившегося зверя стояли всего два воина-гоблина. Дряхлый старик в дырявой кольчуге сжимал древний ятаган, а молодой воин – это был Нанга – с огромной палицей в руках пытался загородить собой старика. Нанга размахнулся, готовясь ударить врага, но старик остановил его, прокричав огромному зверю хриплым простуженным голосом:

– Что ты за тварь, решившая назваться гордым словом – дракон?

– Я и есть дракон, безмозглая степная жаба, – гневно взревел Тоги, – или ты совсем ослеп от старости, несчастный гоблин? Бойся меня, глупец, дрожи!

– Даже незрячий увидит, что ты не дракон, а всего лишь жалкая дворовая шавка с псарни Высокого Владыки эльфов! – усмехнулся старик. – Разве может называться драконом зверь, травящий для удовольствия волчьи стаи, сбрасывающий ради забавы со скал гнезда каменных горгулий, терзающий от скуки молодых туров и нападающий на детей и женщин? Еще ребенком я слыхал легенды о настоящем драконе – царе, владыке всех зверей, мудром и заботливом, отважном и благородном! Царе, что бережет и охраняет каждую живую тварь и убивает лишь для еды или защиты! Глядя на тебя, подлый пес, я не вижу дракона, я вижу труса!

От неожиданности Тоги оторопел, забыв, что минуту назад готов был растерзать старого гоблина. Столь горячая речь поразила его. Проживая с другими людьми-драконами в Гильдии, он привык пользоваться силой, ни перед кем за нее не отчитываясь. Сказанные честно и бесстрашно, слова старика проникли в самое сердце юного Тоги, заставив его трепетать от удивления и непонимания. Смелость старого гоблина вызывала уважение.

Тем временем действие яда усилилось и, потеряв равновесие, молодой дракон пошатнулся. Нанга, решив не упускать такой шанс, отстранил старика и пошел в атаку. Тоги увидел, что гоблин взмахнул палицей, и ринулся на отчаянного воина, но тот увернулся от клацнувших зубов-кинжалов и ударил прямо по бронированной драконьей башке…

Если бы Тоги не был отравлен виверном и изранен мертвецом, он, пожалуй, и не заметил бы подобный удар. Но слабость сделала свое дело, и гигантский хищник рухнул, закатывая глаза и захлебываясь хрипом.

– Только попробуй тронуть наших женщин! Даже не вздумай подходить к нашим детям! – срывающимся голосом заорал на него Нанга, выронив палицу из отбитых рук. Удар он не рассчитал и нанес его так сильно, что собственные мышцы и кости не выдержали, отозвавшись страшной болью во всем теле.