Смерть Дракона - Эд Гринвуд

причудливые доспехи под правой подмышкой и вышло через горло. Тогда-то и раздался крик, смешанный с бульканьем.

Задыхаясь, он изо всех сил пытался закричать своему брату, зная, что сам Гулдрин обречен, взбесившись от того, что умрет здесь без всякой помпезности, никогда так и не получив Дом Хардасл в своё управление.

- Рафар! – наконец, ему удалось найти силы, чтобы простонать.  - Рафаааар!

Он никогда прежде не чувствовал такой боли - тошнотворное, мучительное жжение, которое угрожало превзойти даже огонь ярости, закипающий внутри него. Это разрывало его внутренности, это было...

Он дергал и пинался ногами, крича от боли даже громче чем орк, который нанёс эту рану Гулдрину, но сам был ранен человеком ... его убийца умирал, как и он сам. Красные глаза орка, бушующие в ярости... и меркнущие в тускло-фиолетовом свете…

- Умри, тварь! - взревела Стальная Принцесса. Ее голос был таким же грубым и глубоким, как у любого мужчины, а ее меч и кинжал были черными от крови орков.

Она прошла через все поле боя, ее клинки прыгал, как клыки дикого зверя. Куда бы она ни пошла со своими распущенными волосами, мужчины, которые видели ярость своего командира, издавали радостные возгласы, после которых рубили и резали с новой силой. Это был тяжёлый, жестокий бой. Пробираясь из Арабеля, шаг за шагом, по колени в крови, орки ревели повсюду вокруг, а дракон снова и снова бросался вниз, чтобы извергать пламя или просто сминать головы своими когтями. Когда рептилия проносилась мимо поля битвы очень низко, ветер, вызванный взмахами её крыльев, заставлял людей шататься на месте, а те, кто послабей, просто падали и бились носами о пятки впереди идущих Пурпурных Драконов.

Король шёл среди них, ведя за собой мужчин и женщин Арабеля. Многие из них были обременены тем, что помогали идти раненым или измотанным Боевым Магам, которые работали, чтобы удержать магические врата, через которые многие арабельцы бежали навстречу безопасности. Дракон продолжал вновь и вновь спускаться с небес, и многие из участников марша дрожали от страха, удерживаясь от полной паники только благодаря заклинаниям мрачных, испуганных священников, которые шли рядом с ними.

Алусейр зарычала, увидев, как черный клинок орков пробил доспехи Пурпурного Дракона перед ней. Когда мужчина всхлипнул и начал падать, она побежала к нему, поставив одну ногу на клинок, прошедший сквозь рёбра погибшего солдата, а вторую на пояс орка. После чего занесла меч двумя руками и с размаху всадила его в горло орку.

Гоблиноид взвизгнул, а звук, который он издавал, стал более глубоким и влажным. Он перестал пытаться вырвать свой меч и упал на затоптанную землю, чтобы умереть. Орки вокруг взревели на Алусейр, изо всех сил пытаясь добраться до нее своими кривыми черными мечами.

- Смерть всем вам! – Выкрикнула девушка, после чего быстро упала на землю. Когти дракона промелькнули в воздухе, где несколько мгновений назад была её голова, разрубая головы орков.

В мгновение затишья, между воем орков и скрежетом стали о сталь, до ушей Алусейр донёсся крик:

- Рафааааар!

Она резко развернулась и поднялась на ноги, подняв меч на тот случай, если какой-то орк захочет запрыгнуть ей на спину, и посмотрела туда, откуда, как ей казалось, доносился крик.

Она успела увидеть, как Гулдрин Хардасл умирает.

- Рафар! – пронзительно закричала он, сорвав голос, пытаясь перекричать пыхтящих людей и рычащих орков вокруг себя.

Алусейр повернула голову и увидела знакомое загадочно-красивое лицо. Рафар Хардасл убивал орков с ненавистью, которую он нес перед собой, как щит. Он был всего лишь одним из множества молодых, красивых благородных негодяев, чьи мысли были развращены идеей завоевать уважение, которое они хотели получить сразу от всего Фаэруна, или, по крайней мере, от всего Кормира.

В его глазах загорелась какая-то надежда, когда Алусейр подозвала его рывком головы, шагая мимо него, попутно сражая орка с привычной ей жестокой эффективностью.

- Пошли. - Огрызнулась она, указывая своим клинком, когда зеленокожий орк упал рядом с ней.

Рафар подскочил, чтобы последовать за девушкой, почти спотыкаясь из-за своего рвения. Когда он крепко встал на ноги, то обнаружил на пути Алусейр семь или около того неуклюжих орков. Стальная Принцесса не собиралась замедляться - ее клинок летал взад-вперед, как будто ничего не весил, а рычащие, вонючие тела орков, разрезались так, будто были кожаными оболочками, набитыми перьями или просто тенями.

Человек, который еще не знал, что он вот-вот станет наследником дома Хардасл, с энтузиазмом взмахнул своим клинком, пытаясь тем самым доказать, что он такой же герой Кормира, как и любой седой ветеран, подобный которым вечно расхаживают повсюду с мудрым видом, бросая снисходительный взгляд на любого, кто моложе их. Почему, когда он ...

Последний орк упал под дикими атаками Алусейр, ну что за женщина! Рафар немного побаивался её, даже несмотря на её стройную спину, покачивающуюся прямо перед его носом и гладкую линию мышц на бёдрах девушки, которые слегка дёрнулись, когда она повернулась к поверженному орку, лежащего рядом с телом Пурпурного Дракона, и ткнула в гоблиноида кончиком меча.

Несомненно, принцесса собралась совершить что-то значимое. Она наверняка собиралась признать Рафара Хардасла, наградив…

Внезапно, Алусейр развернулась, почти небрежно указав на опущенный клинок Рафара, про который он успел забыть, после чего похлопала его по плечу так же, как она обходилась с сотней плачущих или разбитых болью ветеранов.

- Твой, - прошептала она на ухо Рафару. Ее губы на мгновение коснулись его щеки, после чего она развернулась, пробормотав:

- Я буду стоять на страже.

Казалось, щека горела в том месте, которого коснулись ее губы. Рафар почти с удивлением протянул руку, чтобы прикоснуться к щеке, и посмотрел вниз, вдруг внезапно осознав, к чему это все было.

Его старший брат Гулдрин, такой же большой и бестолковый, как и всегда, смотрел на него с тусклым взглядом. Кровь тёмно-красным потоком лилась из его приоткрытого рта.

- Ты… услышал меня, - пробормотал Гулдрин, когда Рафар упал на колени среди мёртвых орков и протянул руку к брату. Его губы скривились, - Наконец-то…

- Ты… - Рафар огрызнулся, пытаясь приподнять брата.

Гулдрин кивнул почти устало.

- Умираю? Да. Ты ... наследник. Ты с твоей выдающейся внешностью, хихиканьем по вечерам, и ... и ... о, Боги, благословляю тебя, и дай нашему отцу повод для гордости

Из его рта текла кровь, и он слабо застонал, задыхаясь.

- Скажи ему… скажи ему, что я умер быстро и