Забыть всё - Тэми Хоаг

— Да уж, не хотел бы я оказаться на месте доктора Крейна.

Мендес пристально посмотрел на него.

— Я не о дантисте.

Леоне нахмурился и тактично промолчал, как и подобало в данных обстоятельствах.

— Как ты очутился здесь без машины? — спросил Мендес, отъезжая от тротуара перед домом Энн Наварре. — И почему понадобилось целых три сообщения по пейджеру, чтобы ты наконец ответил?

— Я проводил мисс Наварре с вигилии, а остальное не твое дело, — ответил Винс с самодовольной улыбкой.

Мендес усмехнулся:

— Не хочу слышать.

— Джентльмен не трубит повсюду о своих победах, малыш.

— Ты уже раструбил, — проворчал Мендес. Черт, этот человек не медлил. Он не отставал от Энн Наварре, как чертова самонаводящаяся ракета. И она, судя по всему, не была против. — Самец.

— Нет, — сказал он, посерьезнев. Выражение его лица стало предупредительным. — Нет.

Мендес поднял брови.

— Ладно.

— Рассказывай про дантиста.

— В общем, я звонил в управление Окснарда, говорил с тамошними детективами, и пришел телекс. Они проводили несколько зачисток по наркотикам и проституции. Осенью восемьдесят третьего. Ничего примечательного, обычный уличный рейд. Заковали и упрятали в автозак.

— Крейна вместе с Джули Паулсон?

— Что интересно, нет. Но Крейн был среди клиентов, а Паулсон была одной из проституток. Он всю ночь просидел в камере, вышел утром под залог. Потом пришел на суд, не стал выдвигать никаких протестов, заплатил штраф.

— И детектив запомнил его?

— Только потому, что Крейн был единственным, кто не ныл, не кричал и не пытался улизнуть, когда они накрыли их.

— Значит, он был там не впервые.

— Я запросил его досье. Посмотрим.

— Большая была облава?

— Двадцать пять арестованных. Там был какой-то фестиваль. Может, произошла какая-то заварушка. Кто знает?

— Это далеко отсюда?

— Тридцать пять — сорок минут, все зависит от пробок на сто первом.

— Это не ваша юрисдикция.

— Нет. Это округ Вентура.

— А облава произошла задолго до убийства Паулсон?

— За семь месяцев. Паулсон за шесть недель до смерти объявилась в Томасовском центре. Из программы она вышла довольно быстро, поэтому мы и потратили столько времени на выяснение, что она вообще здесь была.

— Итак, Крейн ездит в другой округ и там развлекается, — подвел итог Винс. — Здесь о нем никто не напишет, если он попадется там. В Окснарде он всего лишь очередной клиент очередной проститутки. Потом та проститутка объявляется здесь, в Томасовском центре, — каково?

— Шантаж? — предположил Мендес.

— Вероятно. А может, им там в округе Вентура лучше бы пройтись по спискам своих пропавших без вести и неопознанных жертв убийств? Второе убийство тоже произошло в другом округе?

— Да. К востоку отсюда.

Они подъехали к дому Крейнов. На подъездной дорожке не было машин, но в окнах на нижнем этаже горел свет. Кто-то был дома.

— Хикс недавно звонил и спрашивал Крейна, — произнес Мендес. — Джанет Крейн сказала, что его нет, и она его рано не ждет.

— Хорошо, — кивнул Винс, выходя из машины. — Это очень даже кстати. Мне надо перекинуться парой слов с миссис Крейн.

— Мне «скорую» сразу вызвать или подождать? — спросил Мендес.

— Не волнуйся, сынок. Давай я покажу тебе, как управляться с Джанет Крейн.

— Лучше ты, чем я, — усмехнулся Мендес, когда они пошли по дорожке.

— Держись за мной, — проинструктировал его Винс. — Не хочу, чтобы она увидела тебя сразу, как откроет дверь. А потом просто подыгрывай мне.

Винс подошел к двери Крейнов и позвонил. Красивый дом. Здесь живут Мистер и Миссис Калифорния. Безупречная пара, в безупречном доме, с безупречной работой и безупречным ребенком; безупречный загар и безупречно-белые улыбки. Приятный фасад. Только вот Винс по опыту знал, что за красивыми декорациями зачастую творятся не очень-то хорошие дела.

Джанет Крейн выглянула из-за застекленной двери, и тревога на ее лице тут же сменилась чрезмерным восторгом. «Расстройство личности», — подумал Винс.

— Мистер Леоне! — воскликнула она, открывая дверь. Она немного смутилась. Откуда он узнал, где она живет? Почему пришел в такой поздний час? — Какой сюрприз!

Винс улыбнулся во весь рот.

— Миссис Крейн, жаль, что приходится вас беспокоить так поздно, но у нас есть к вам несколько вопросов.

— У нас?

Он отошел, и у него за спиной она увидела Мендеса. Женщина почуяла недоброе, и ее улыбка стала напряженной.

— Детектив. — Ее взгляд метался с одного из пришедших на другого. — В чем дело?

— Что ж, я должен сделать маленькое признание, — дружелюбно начал Винс. — Наверное, будет лучше, если мы зайдем и сядем. Не думаю, что вы бы хотели, чтобы ваши соседи выглянули в окно и увидели, что у вас на пороге в одиннадцать часов ночи стоят двое мужчин.

Пока она раздумывала, он приблизился к ней; она машинально отступила, и он беспрепятственно вошел в коридор. Мендес шагнул следом.

Джанет сменила свой устрашающий красный костюм на розовый спортивный, но макияж по-прежнему оставался на месте, а темные волосы были уложены.

— Я несколько обескуражена, мистер Леоне. Почему вы привели в мой дом детектива?

Винс состроил гримасу раскаяния, склонив голову.

— Вот здесь наступает момент истины. Боюсь, что я не был вежлив с вами сегодня.

Он начинал ей не нравиться. Она никому не позволит разыгрывать себя.

— Это не просто визит, — признался он. — Я здесь по делу.

Он вытащил свое удостоверение и поднял так, чтобы она могла все хорошенько разглядеть. Джанет уставилась на него, и ее лицо застыло.

— Я работаю в ФБР, — сказал он. — А здесь помогаю в расследовании.

— И чего же вы от меня хотите? — спросила она, скрещивая руки на груди.

— У нас всего лишь несколько вопросов, — успокоил он ее.

— О чем?

— Ваш муж дома, мэм? — спросил Мендес.

— Сейчас нет. А что?

— Может быть, вы знаете, где он? У нас есть пара вопросов и к нему.

— Он играет в карты. По пятницам он всегда играет в карты.

«Ложь», — догадался Винс, судя по тому, как она двигалась.

— С кем он играет в карты? — поинтересовался Мендес, держа ручку с блокнотом наготове.

— С друзьями. С теми же, с кем играет в гольф. Я их не знаю.

Винс вскинул бровь.

— Вы не знаете друзей своего мужа?

— Не всех, — сказала она, обороняясь. — Я не играю в карты, и у меня совершенно нет времени на то, чтобы играть в гольф. Это хобби Питера, и это друзья Питера.

— Но вы должны же хотя бы встречаться с ними, — сказал он. — Разве они никогда не приходят к вам, чтобы поиграть в карты? Вы не подаете им закуски?

Она начала выходить из себя. Ее глаза сузились.

— Я не барменша и не официантка. Я стараюсь не бывать там, где Питер развлекает своих друзей-мужчин.

Брови Мендеса подпрыгнули, и он что-то промычал, делая записи в блокноте.

— Стало быть, у вас тоже есть хобби, — сказал Винс. — Это очень мудро, по-моему. Люди ведь не должны делать все вместе.

— Я состою в нескольких городских комитетах и советах, — произнесла Джанет. — У меня нет времени на хобби.

Винс нахмурился.

— Делу время и ни часу потехе?

— Я не понимаю, зачем вы задаете мне эти вопросы, — резко оборвала она его. Тон ее голоса изменился, он стал более отрывистым и сдержанным. — Я слышала, у вас уже есть подозреваемый.

— Мы не можем разглашать подробности дела, миссис Крейн, — сказал Винс.

— Не представляю, чем я могу вам помочь.

— Где ваш муж был в четверг вечером, третьего октября? — спросил он.

— Дома. Он и наш сын любят вместе смотреть телепрограммы по четвергам.

— Да, «Косби». Мы знаем, — кивнул Винс. — Ваш сын говорил об этом своей учительнице, мисс Наварре.

— Она не имела права задавать Томми такие вопросы, — сказала она. — Он ужасно расстроен.

— С чего бы это, миссис Крейн? — поинтересовался Винс. — Мне кажется, это вполне безобидный вопрос. Почему ваш сын решил по-другому? Меня там не было, но я уверен, что мисс Наварре не подразумевала, что отец Томми серийный убийца.

— Он узнал, что в тот вечер пропала та девушка. Он умный мальчик.

— Наверное, — согласился Винс. — Мне уже надо подумать о том, чтобы завербовать его в Бюро, ведь для десятилетнего ребенка у него очень развитая логика. Как он вообще узнал об исчезновении Карли Викерс?

— Прочитал в газете.

— Ваш сын-пятиклассник сидит и читает газеты по вечерам?

— Его отец читал ее.

— У вашего мужа необычный интерес к такого рода делам.

— Не больше, чем у любого другого человека.

— Он хранит эти статьи?

— Зачем ему их хранить?

— Он был последним, кто видел мисс Викерс в тот день, — объяснил Мендес. — Вам это известно, миссис Крейн?