Сибирский. Детектив. Бракованные - Сергей Панч

я только труп двулетней давности видел, — Денис зря вел себя агрессивно, Крапивина явно была не настроена на открытую конфронтацию. — Когда тело эксгумировали.

— Вы здесь как частное лицо?

— А погибшего возле ЗАГСа, Олега тоже консультировали?

— И Снегиреву. На этом допрос считаю оконченным. Вечер. Я устала.

— Художник Артамонов?

— Нет, его не знаю. До свидания, молодой человек. Вызывайте на допрос, если надо.

Крапивина встала из-за стола.

— Вы связаны с тремя жертвами, вам не кажется это странно, Вы не хотите отвечать, и у Вас наверняка нет алиби. Это вы меня из окна выбросили? За что?

— Крапивина встала из-за стола и нависла над журналистом, тот слега отпрял назад. Психолог улыбнулась своим лицом со шрамом, взяла со стола шапку похожую на ту, что была у Нади в «Иронии судьбы» и так мягко сказала:

— Идите вон. Мне неприятно с Вами продолжать беседу.

Крапивина надела шапку, и направилась к вешалке, где висела шуба. Махом накинула светлую норку и замотала вокруг шеи пуховую шаль.

— А со мной поговорите, — раздался голос Кузнецовой, протягивая удостоверение, майорша давала понять, что на беседе она настаивает.

Крапивина и в этот раз не повела и глазом. Шрам не колыхнулся ни на миллиметр.

— Я вас и ждала. Надеюсь, беседа пройдет без папарацци.

— Он не совсем журналист, входит в группу расследования и полученную информацию не имеет право разглашать. Может и остаться.

— Тогда адвокат, — четко проговорила Крапивина, но в тоже время сняла шаль, будто зная, что выиграла схватку. Кузнецовой оставалось подчиниться и выпроводить Сибирского за пределы аудитории.

Денис сидел на подоконнике полукруглого окна подвала, он настроил камеру смартфона на дверь и ждал, когда Крапивину выведут в наручниках. Мозг рисовал кадры фильма и репортажа. «Преступник арестован» большим шрифтом на первой полосе вырисовалось в сознании Сибирского. Тщеславие наградило Дениса Тэффи, а половой инстинкт подсказал, что Ольга непременно возгордится им и воздаст сполна за все эти пропущенные дни.

Ожидание оказалось его проблемой. Кузнецова мило попрощалась с Крапивиной, и психолог быстрым отстукивающим шагом удалилась по направлению к лестнице. Сибирский еще долго возмущался тем, что майорша только что упустила убийцу, которая сейчас пойдет и вздернет кого-то еще. Связь со всеми убийствами налицо. Она была семейным психотерапевтом трех жертв.

— Возможно, она просто плохой психолог, но за это я ее посадить не могу. Других фактов нет.

— Алиби?

— Тут надо все проверять, естественно, что у одинокой женщины не всегда его можно найти. А, главное, мотив. Зачем все это?

— Да она же чокнутая. Какой мотив?

— Да, Крапивина подходит. Разумная с чертовщинкой в глазах, но пока, если честно, даже оснований считать ее подозреваемой нет. Нет никаких улик. А я действую только в рамках правового поля. Пойдемте, Вас подвезти?

Кузнецова улыбнулась. И пошла на мороз.

Ехать никуда не понадобилось. Недалеко от второго корпуса ТГУ в глубине университетской рощи располагался морг, где хозяйничал кореец Ким. Как только майорша вышла на улицу, Серов сообщил, что тело программиста и фитнес-тренера Егора оказывается пролежало в «трупной» весь день. Накануне вечером его избили битой и ограбили в Заистоке. Еще один мрачный закоулок сибирского города. Жена пострадавшего Катя приехала на опознание, и майорша решила устроить заодно допрос.

Алиби у жены было в порядке. Корпоратив и сотни свидетелей. На допросе худощавая Катя все время плакала, останавливаясь лишь, чтобы ответить кому-то в соцсетях. Вскоре появился Ким, взял девушку под руку и повел к телу. Жена признала мужа и, как показалось Сибирскому, даже успела зафоткать труп. Профессиональный фотограф Катя и правда скрытно и умело документировала весь процесс. Полицейские этого не замечали, но Денис спалил вдову, сам недавно ходил в храм со скрыткой. Катю выдало излишнее стремление занять хорошее место для съемки, чтобы никто не перекрывал кадр. Сибирский не стал об этом говорить, оставил козырь в рукаве.

После опознания, Кузнецова дала молодой вдове выплакаться и продолжила допрос. Вновь ничего путного потерпевшая не сказала, в основном мычала и подсматривала в смартфон, если запамятовала какое-то событие. Мессенджеры подсказывали нужную информацию, но расследованию это не помогало.

— А к психологам вы не ходили? — Денис решил подогнать теорию под факты, что в определенных жанрах считалось допустимым приемом. — Например, Вам знакома психолог Крапивина? — майорша не давала журналисту перехватить инициативу.

— Да! То есть, нет. В общем Егорушка как-то предложил сходить, мол, есть знакомая и денег не возьмет за первую консультацию. Я не захотела, а он пошел. Помню, он сыпал мне вопросы в чат, а я отвечала.

Сибирский была доволен, еще одна связь жертвы и подозреваемой.

— А зачем ему или вам двоим понадобился психолог? — Сибирский знал ответ. Катя молчала, потупив взор. — Сейчас, чего уж там, можно не скрывать, — Денис ждал правды. — Он мне изменял, я это точно знала, но выяснять отношения боялась. — Боялись, что и вас выведут на чистую воду?

Катя закивала. А Сибирский готовился произвести контрольный выстрел. Как только она подняла голову и посмотрела в глаза журналисту он спросил:

— И когда вы ему последний раз изменяли?

Катя заплакал и только еле слышно прошептала: «вчера и сегодня». Она рыдала и неумолимо погружалась в ужас, который приоткрывает ад и небытие. Чувство вины смешалось с реальностью и захлестнуло волной. Навзрыд и истерично. Теперь по-настоящему.

— Теперь давайте начистоту, за что его могли убить, намеренно?

— Это не я.

— Мы знаем, вы были на корпоративе, а вот ваш любовник, любовники?

— Нет, у меня на этом корпоративе и завязалось, он даже не знает, что я замужем, — Катя опять заплакала.

— Уже не замужем, — цинично заявил Сибирский. — Если не любовник, то кто?

— Я не знаю, — глаза Кати блеснули. — Утром он говорил о калыме, спешил на работу. Он же программист,