Плоть и кровь - Иэн Рэнкин

— Мистер Блэр-Фиш, давайте я пришлю человека, и он у вас все заберет. Если вы не возражаете.

Ребус потянулся за ручкой и бумагой.

— Что ж… не вижу причин вам отказывать.

— Будем считать это окончательным урегулированием вопроса с вашим внучатым племянником. Продиктуйте, пожалуйста, ваш адрес…

Местные называли этот паб «Мясной рынок», потому что он располагался рядом с бойней. Рабочие с бойни в обеденный перерыв приходили туда выпить пинту, съесть кусок пирога, покурить. Иногда на одежде у них были пятна крови. Хозяин ничего не имел против. Когда-то он и сам был таким — работал с пневматическим пистолетом на птицефабрике. Пистолет, подключенный к компрессору, сносил головы нескольким сотням оглушенных птиц в час. В «Мясном рынке» он управлялся с такой же невозмутимостью.

Время обеда еще не наступило, а потому в «Мясном рынке» было тихо — два старика неторопливо попивали пиво в разных концах бара, усердно игнорируя друг друга — не иначе как между ними пробежала черная кошка, двое молодых безработных гоняли шары. Паузы между ударами заполнялись напряженным раздумьем, как будто гроссмейстеры встретились за шахматной доской. И еще в зале сидел человек с искорками в глазах. Хозяин время от времени поглядывал на него. Он нюхом чуял тех, от кого вечно жди неприятностей. Человек потягивал виски с водой. К такому лучше не подходить, когда напьется. Но сейчас он не собирался напиваться — наоборот, сколько мог растягивал одну порцию. Судя по всему, это был не его стиль, и настроение у него не улучшилось. Наконец он допил свою четверть джиля.[111]

— Удачи, — сказал хозяин.

— Спасибо, — ответил Джон Ребус, направляясь к двери.

Работники скотобойни — народ особый. Рабочий день они проводят среди мозгов и потрохов, дерьма и крови, в окружении белых стен, под фоновую музыку. С потолка свисает громадная электрическая установка, втягивающая запахи и нагнетающая свежий воздух. Молодой человек, смывавший кровь в водосток, ловко управлялся со шлангом — ни одной лишней брызги. Закончив, он повернул кран, сбросив давление в насадке, и обмыл свои черные резиновые сапоги. На шее у него, как и у большинства вокруг, был завязан белый резиновый фартук, доходивший до колен. Фартук для Ребуса был знáком принадлежности к определенной профессии — бармен, строитель, мясник. На бойне ассоциация возникала только с последней в этом ряду.

Здесь работали со скотом. Коровы казались молодыми и испуганными, смотрели вокруг глазами навыкате. Вид у них был осовелый, ноги заплетались, как у пьяных, — вероятно, им уже ввели препарат, расслабляющий мышцы… Ребусу сказали, что Дейви Саутар работает в конце цепочки, так что ему пришлось идти через всю скотобойню. Он шел, и ему с улыбкой кивали забрызганные кровью мужчины и женщины. На всех были шапочки, чтобы в мясо не попали волосы.

Или чтобы мясо не попало в их волосы?

Саутар стоял почти у выхода, чуть опираясь на стену и пряча руки под нагрудником фартука. Он разговаривал с девушкой, похоже, пытался ее закадрить.

«Что ж, значит, любовь не умерла», — подумал Ребус.

Потом Саутар увидел его — Ребус как раз поскользнулся на мокром полу. Саутар тотчас узнал его, поднял голову и закатил глаза, словно говорил: «Что ж, делать нечего». В следующую секунду он бросился вперед и схватил какой-то предмет со сверкающего металлического стола. И только когда Саутар прицелился и девушка пронзительно вскрикнула, Ребус понял, что в руках у парня пневмопистолет для оглушения животных перед забоем. Потом раздался звук — двухфунтовый ударник шарахнул по стержню. Било вылетело из пистолета, но Ребус увернулся. Саутар швырнул в него пистолет, метнулся к задней стене, поднял щеколду на запасной двери. Дверь распахнулась и снова закрылась за ним. Девица продолжала истошно кричать; Ребус пробежал мимо нее к двери, поднял щеколду и оказался на заднем дворе скотобойни.

Посреди двора стояли два больших фургона для перевозки скота, из которых выгружали обреченный груз. Пока животных заводили в загоны, они надрывно кричали. Двор был огорожен, чтобы никто извне не видел это зрелище. Но, обойдя грузовики, можно было по дорожке вернуться к главному входу в здание. Именно так Ребус и собирался поступить, когда его свалил удар. Удар настиг его сзади. Стоя на четвереньках, Ребус попытался обернуться, чтобы увидеть нападающего. Как видно, Саутар прятался за дверью. Он держал в руках длинный металлический прут — погонялку для скота. Этой штукой он и ударил Ребуса по голове, попав по левому уху. На землю капала кровь. Саутар попытался ударить еще раз, но Ребус ухватил прут и сумел подняться. Саутар наступал, но, хотя на его стороне были молодость и ловкость, он не обладал ни массой, ни силой Ребуса. Ребус выдернул прут из рук Саутара и увернулся от удара ногой. Кикбоксинг в резиновых сапогах — вещь непростая.

Ребус хотел подобраться к парню поближе, чтобы достать его кулаком или ногой или даже сойтись в рукопашной и повалить его на землю. Но Саутар быстро сунул руку в карман передника и достал золотистый нож-бабочку. Взмахнув рукой, он разъял два сложенных «крыла», которые образовали рукоятку для опасно сверкнувшего лезвия.

— Есть разные способы прикончить свинью, — сказал Саутар, ухмыляясь и тяжело дыша.

— Люблю драться на публике, — сказал Ребус.

Саутар метнул взгляд в сторону — погонщики скота оставили коров и наблюдали за потасовкой. Когда он снова перевел взгляд на Ребуса, тот ударом ноги выбил нож из руки Саутара. Нож со звоном упал на землю. Не теряя ни секунды, Саутар бросился вперед и ударил Ребуса головой в переносицу. Удар был хорош. Глаза защипало от слез, и Ребус почувствовал, что силы оставляют его, по губам и подбородку побежала кровь.

— Ты труп! — закричал Саутар. — Ты просто еще не понял!

Он подобрал нож, но в руках у Ребуса был теперь металлический прут, и он широко размахнулся. Саутар помедлил, но потом бросился наутек. Напрямик рванул к решетчатой перегородке, вдоль которой скот гнали в загоны, потом подпрыгнул, оттолкнулся от спины одной из коров и перемахнул на другую сторону.

— Задержите его! — крикнул Ребус, разбрызгивая вокруг себя кровь. — Полиция!

Но Дейви Саутар уже скрылся из виду. Было слышно, как грохочут его сапоги.

Докторша в больнице не в первый раз видела здесь Ребуса и, как всегда, прежде чем приступить к работе, сочувственно поцокала языком. Ему повезло. Два шва — и готово. Нить, которую использовала докторша, была толстой, черной и уродливой.

— Куда девались невидимые материалы?

— Они не производили устрашающего воздействия.

— Резонно.

— Если будет жечь, пусть ваша подружка залижет вам раны.

Ребус улыбнулся. Может, докторша с ним заигрывала? Ну да у него и без того хватало проблем. Поэтому он промолчал. Изображал из себя послушного пациента, потом отправился на Феттс и написал рапорт о нападении.

— У вас вид, как у Кена Бьюканана[112] после боя, — сказал Ормистон. — Вот то, что вы просили. Клейверхаус ушел обиженный. Не любит, когда его используют как мальчика на побегушках.

Ормистон похлопал по картонной коробке на столе Ребуса. От коробки исходил запах пыли и старой бумаги. Ребус открыл ее и вытащил бухгалтерскую книгу, в которую когда-то заносились фамилии членов «Щита и меча». Синие чернила выцвели, но фамилии были написаны печатными буквами, так что поиски не отняли у него много времени. Он сидел, с удовлетворением глядя на две фамилии, и на его губах мелькнуло подобие улыбки. Вообще-то, гордиться было нечем. Ящик его стола не запирался, но у Ормистона в столе был ящик с замком.

— Шеф это видел?

Ормистон отрицательно покачал головой.

— Его не было в офисе, когда доставили коробку.

— Я хочу убрать ее в надежное место. Можно в ваш стол?

Ормистон открыл глубокий ящик, сунул туда коробку, закрыл ящик и запер его на ключ.

— Надежнее, чем в банке, — сообщил Ормистон.

— Спасибо. Слушайте, я пошел на охоту.

Ормистон положил ключ в карман.

— Можете на меня рассчитывать, — сказал он.

26

Нет, Ребус вовсе не надеялся застать Дейви Саутара дома. Он не думал, что Саутар настолько глуп. Но ему хотелось взглянуть, как тот живет, а теперь и предлог появился. К тому же при нем был Ормистон — его грозный вид мог привести в чувство любого, кто стал бы артачиться. Ормистон, раззадоренный историей о том, как Ребус получил свои раны и синяки (кожа вокруг глаз у него все больше лиловела и припухала), еще больше воодушевился, узнав, что они направляются в Гар-Би.

— Там сафари-парк пора открывать, — поделился он мыслями. — Знаете такие места? Там вам советуют на время автопрогулки запирать дверцы машин и не открывать окна. Точно такой же совет я дал бы любому, кто проезжает по Гар-Би. Невозможно знать наперед, в какой момент бешеный бабуин сунет тебе задницу в физиономию.