Дурная жена неверного дракона (СИ) - Ганова Алиса

Неприятный вопрос, учитывая, что когда-то я едва не спалила дом и не сожгла родных. Но я сделала вывод, поклялась держать себя в руках. И всё то, что случилось со мной в этом мире, тоже научило выдержке. Я могу сдерживать дар, поэтому, прикрыв глаза, произнесла:

– Да. Всецело, насколько позволяют владеть даром мои знания.

Сердце ёкнуло в ожидании возмездия, но над священной реликвией засеребрились перламутровые искорки, которые фонтаном вырвались из сундука и «обрызгали меня» приятным покалыванием.

– Ах! – одномоментно вырвалось у свидетелей чуда.

Драгопатерос хотел что-то сказать, но Эрнель грубо перебил его, в большой спешке задав второй вопрос:

– Ты самозванка, грешница, впустившая в душу грех?! Мрак охватил тебя?! Отвечай!

Странный вопрос. И как на него отвечать?

Я впала в панику, потому что проиграть подлому старикашке без вины – горько. К тому же я должна защитить Милию, ведь на неё, как на мою дочь, инквизиция тоже ополчится.

Продолжая держать руку над сияющим камнем, я судорожно размышляла. Время шло, от меня ждали ответа. Заминка ухудшала моё положение. Ею обязательно воспользуется пёс Эрнеле. А душа разрывается от сомнений, от страха подвести родных.

Самозванка ли я? Пожалуй, да. Но тело-то настоящее! Значит, не самозванка вроде бы, но и не Каррина.

Насчёт грешницы… Конечно, я не идеальна. Уж за две жизни в чём-то да нагрешила, но чтобы отдаться мраку? Я так точно не отдавалась. А вот Каррина? Я её не знала, однако с чего бы и ей увлекаться им?

Коварный вопрос! Если легкомысленно отвечу, что нет, солгу… Если же не использую шанс спасти близких, смалодушничаю.

Ощущая пальцами теплоту каменной святыни, я отчаянно взмолилась:

«О, Светлая! Не хочу лгать даже в малом. Но и боюсь напрасно подвести под беду родных, которые ни в чём не виноваты. Я тоже никогда не желала занять чужое тело, поэтому искренне не считаю себя виновной. Но если в перемещении души есть нарушение твоего светлого порядка, молю, помоги: верни меня в своё тело, а Каррину в это…»

Мне казалось, что это прекрасный выход, ведь Милия могла родиться от большой любви Каррины к отцу ребёнка, и, узнав, что у неё есть дочь, хозяйка тела будет испытывать к девочке настоящую материнскую любовь.

Это будет правильно, и всё же сердце разрывалось от мучительной боли.

«Если же ты считаешь, что я виновата, умоляю, помоги спасти Милушу из лап алчных негодяев и обманщиков. Я буду благодарна и постараюсь отплатить за её спасение добром. Если останусь жива. Помоги, прошу!»

В зале послышалось роптание. Я неприлично долго держала руку на Сердце Светлой и молчала.

Камень нагрелся из-за касания, и моя ладонь ощущала, как нарастало тепло гладкой поверхности реликвии. Это показалось настолько неожиданным, странным, что я едва не ахнула.

«Неужели меня сейчас развеет?» – Ноги задрожали, перед глазами вспыхнул свет, и на краю сознания появились воспоминания…

Я вернулась в день, когда перенеслась в чужой мир, чужое тело. Я пережила его заново, но иначе, отслеживая с утра по кадрам каждый свой жест, поступок.

Проснулась в выходной день необычно рано, с ощущением, что сегодня случится что-то удивительно-радостное. Полюбовавшись ало-оранжевым восходом с желто-персиковой каймой, поймала себя на мысли, что надо спешить. Куда спешить в выходной, зачем, если можно выспаться, как давно мечтала, я не знала, но решила больше не ложиться.

Выспаться и уйти из дома, оставив после себя грязную посуду, плиту с разводами, показалось мне дурной идеей. Лишь скрупулёзно прибравшись, вылизав каждый угол квартиры, я успокоилась и вышла на прогулку.

Погода стояла обычная. Однако мне хотелось надышаться, налюбоваться с детства знакомой улицей. Прогуливаясь пешком, я умилялась каждому кустику рябины, каждой божьей птахе, суетливо порхавшей и предвещавшей скорую весну. Солнце казалось особенно красивым, свежий воздух пьянил… Стала считать дни до весны и спохватилась, что совершенно позабыла о дне рождения…

Он уже давно перестал для меня быть праздником. Но тортик прикупить надо, поэтому, грустно фыркнув, зашла в торговый центр.

Проходя мимо витрин, увидела вечернее роскошное платье.

Оно сразу запало в душу, я даже остановилась. Так и хотелось его примерить, но куда мне такое? Никогда его не одену, потому что не успею…

Эта мысль нагрянула внезапно, ошарашила. Я быстро от неё отмахнулась и, почти сбежав от витрины, отправилась примерять более практичную одежду, хотя перед глазами стояло то самое платье…

Я помнила его в мельчайших подробностях, особенно вышивку из бисера, пайеток и шелковых ниток… Она всплыла перед глазами, ослепив, и сознание перенесло меня в другой мир – мир Каррины…

Стоя в красивом свадебном платье алого цвета, я от её лица теребила пальцем золотую вышивку и думала о том, что приношу с собой беду…Что этот красивый мужчина никогда не станет моим настоящим мужем, потому что я слабачка и даже не могу отказаться от брака с этим вечно хмурым, пугающим мужланом. Он, низший по рангу, сделал брату и мне одолжение, согласившись взять полоумную замуж…

С тоской на сердце представляла, как пожизненно буду заточена в монастыре, но разве есть иной выход?

Я впервые увидела мир её глазами, ослепляюще ярко, неожиданно, без утайки, всецело ощущая отчаяние и тоску хозяйки тела…

Переживая её воспоминания, я вспомнила, как проходила брачная церемония, как приехали в родовой замок мужа. Как сначала Даррен был добр ко мне, то есть к Каррине, но потом… Потом всё пошло не так. Слуги невзлюбили меня, то есть её, обвиняли во всех грехах, даже в подгоревшем пироге… И я, то есть она, всё острее чувствовала свою никчёмность, слабость…

Только надежда, что где-то в библиотеке скрыта книга, способная дать мне помощь, придавала толику сил и удерживала от отчаянного шага. Но сперва её надо найти…

Прыжок во времени, и вот я крадусь по коридору, таясь от любопытных слуг, чтобы прокрасться в конюшню и сбежать домой…

Порталом нельзя, иначе Эванс не даст побыть одной, а мне надо воплотить задуманное, иначе так и останусь злом, не контролирующим дар.

Я просачивалась, как воровка, зато смогла пробраться в конюшню. И уже оседлала Искорку, когда дорогу преградил Фаддей.

– Герцогиня, – взял он кобылку под уздцы. – Я не могу вас отпустить. Извините.

– Надо! Мне очень надо… – едва не плача взмолилась я. – Ты не понимаешь. Есть шанс… Отпусти!

Фаддей не двигался, разве что смотрел в мои глаза. И я не сдавалась, боясь упустить единственную возможность.

– Я туда и обратно. Иначе задохнусь тут, умру!

– Даррену не понравится.

– Если у меня получится, он только обрадуется.

– Ладно, – он отошёл с пути и даже помог открыть ворота.– Но если что, меня не выдавайте! – Донеслось вслед…

Но я уже не слышала. Проскакав галопом через манеж, заметила вездесущую мерзавку Эдит, которая спала и видела, как бы избавиться от меня. О, Светлая, да я сама уйду отсюда, как только подчиню дар…

Ещё перенос во времени… Притаившись под лестницей в замковой библиотеке, я листаю страницы древнего фолианта. Трепещу от страха и надежды, зачитывая древний запретный текст, написанный бурыми чернилами.

Страх, что прочитаю не так, что заклинание не сработает, пугало сейчас больше, чем возможная смерть. Эванс мог бы помочь, он умный, но брат никогда не даст прочитать его, опасаясь, что оно убьёт меня. В прошлый раз, стоило заикнуться о книге, пригрозил, что сожжёт её, чтобы я не причинила себе вреда. И сжёг. Только не знал, что сжечь то, что принадлежит огненному магу из поколения в поколение, невозможно.

Я собрала пепел древней книги и, рыдая над ней, смогла воссоздать. И в благодарность древний фолиант, который писали величайшие маги прошлого, подарил мне шанс.