Мила Рудик и Магический Синод - Алека Вольских
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Присаживайтесь.
Жестом Мстислав указал Миле на огромное деревянное кресло с высокой спинкой и подлокотниками. Оно стояло аккурат напротив стола. Мила села. Владыка опустился в точно такое же кресло за столом.
Пока Мила мучительно соображала, что же ей сказать, чтобы Мстислав сразу же не выставил ее за дверь, он заговорил с ней первым.
— Как поживает ваш питомец, госпожа Рудик? — любезно спросил Владыка.
Мила непонимающе моргнула.
— Драконий пес, — пояснил ее собеседник. — С которым мне… посчастливилось довольно близко познакомиться около месяца назад.
Мила живо припомнила, как воинственно отнесся Шалопай к Владыке — постоянно рычал на него и не желал подпускать близко к хозяйке. Шалопаю почему-то очень не понравился Мстислав.
К чему был этот вопрос? Мила не понимала.
— Хорошо, спасибо.
— А как поживает ваша опекунша, госпожа Варивода? — все с той же любезностью поинтересовался Владыка, словно вел светскую беседу.
Мила нахмурилась.
— Плохо.
Мстислав озадаченно вскинул брови.
— Что так?
— Ее жених в больнице. — В собственном голосе Мила различила язвительную нотку. Зачем Мстислав разыгрывал удивление, если прекрасно знал, в каком состоянии сейчас находится Гурий?
— Ах, да, — без выражения отозвался Владыка. — Ваш учитель, на которого вы напали.
Мила глубоко вздохнула.
— Я на него не нападала, — тщательно выговаривая каждое слово, негромко сказала Мила.
Он усмехнулся.
— Ну… это будет решать суд.
— То есть — вы.
Мила не смогла удержаться от обвинительного выпада.
Мстислав откинулся в кресле и посмотрел на нее пристальным безмятежным взглядом. Ей показалось, что в темных глазах под сводами тяжелых надбровных дуг она видит насмешку.
— Ну что вы, госпожа Рудик, — мягко возразил он. — У меня есть всего лишь один голос из трех. Как же я могу решать?
Мила чувствовала себя основательно сбитой с толку. Странный разговор складывался. Она совсем не так представляла себе эту встречу. С одной стороны, она вообще плохо представляла, о чем будет говорить с Владыкой. С другой — предполагала, что Мстислав… послушав от силы минуту невнятные объяснения, без церемоний выставит ее вон из кабинета. Или будет метать гром и молнии, когда поймет, что она морочит ему голову. Или, что вероятнее всего, попросту проигнорирует наглую девчонку, посмевшую к нему заявиться в неположенное время. Но чего Мила точно не могла предположить, так это того, что Мстислав будет столь любезно беседовать с ней.
— Так что же вы хотели обсудить со мной, госпожа Рудик? — с внезапной серьезностью спросил Владыка.
В грудной клетке у Милы на миг похолодело. Растерянность переросла в беспокойство. Ей нужно было срочно что-то придумать, пока Мстислав не выставил ее за дверь.
От необходимости немедленно отвечать на вопрос Милу избавил довольно громкий звук — бой часов.
Мила вздрогнула. Три часа! Сейчас Мстислав должен принять порцию «Паутины мысли»!
Она отвела глаза от часов и встретила устремленный на нее взгляд Владыки. Возникла долгая пауза, во время которой они смотрели друг на друга, почти не мигая. Взгляд Мстислава был тяжелый и напряженный. Миле казалось, что в этот момент он придумывает, как бы немедленно от нее отделаться. Ему нужно было принимать «Паутину мысли», и, судя по возникшему напряжению, либо он забыл об этом, либо он вовсе не собирался принимать ее, потому что никогда и не делал этого!
Мстислав крепко обхватил подлокотники кресла и выпрямился, словно собирался встать.
Сейчас он скажет, что время приема вышло, подумала Мила. Мышцы ее спины напряглись — она приготовилась подняться с кресла. Оставалось только дождаться, когда Мстислав, сославшись на какие-нибудь срочные дела, попросит ее удалиться. Часы пробили в последний раз и замолчали.
Однако, к величайшему удивлению Милы, вместо того чтобы встать, Мстислав, напротив, слегка расслабился в кресле, поднял руку, небрежным движением открыл ящик стола. Когда его рука вновь появилась над столешницей, Мила увидела в морщинистых старческих пальцах прозрачный флакон с жидкостью, похожей на молоко.
С приоткрытым от удивления ртом Мила наблюдала, как Владыка открыл флакон и одним движением опрокинул в себя его содержимое. Поставив пустой флакон на стол, он вновь обратил свой взор к посетительнице.
— Итак, что же вас привело ко мне, госпожа Рудик? — во второй раз спросил он, и в его голосе она четко различила насмешку, которую уже заметила сегодня в его взгляде, — словно он видел Милу насквозь и на самом деле вовсе не нуждался в ответе на свой вопрос.
Просто потому что знал, зачем она пришла к нему.
* * *Мила не помнила почти ничего из той ахинеи, которую несла, пытаясь объяснить свой визит. Она буквально сбежала из кабинета Владыки — злая, раздраженная, окончательно запутавшаяся, но абсолютно уверенная, что ее обманули. Она не знала, каким образом совершался обман, но это обстоятельство не сказывалось на ее уверенности.
Направляясь из Менгира в Львиный зев, Мила вспомнила лицо Мстислава, когда он наблюдал за ее уходом. Вежливая озадаченность, тень равнодушного удивления… Притворство! Когда в доме Гурия месяц назад он обвинял ее в убийстве, он не был так вежлив и любезен с ней.
Она бы еще поняла, если бы он сразу же холодно выставил ее за дверь. Но ему зачем-то нужно было разыграть это представление под названием «светская беседа».
Видимо, прохладный воздух стылого из-за постоянных дождей города благоприятно влиял на мыслительный процесс, потому что, уже на подходе к Львиному зеву, Мила вдруг поняла, какую цель преследовал Владыка Мстислав.
Другого объяснения подобному поведению Владыки Мила не находила. На ум приходило только одно — Мстислав хотел, чтобы она увидела, как он принимает «Паутину мысли»!
Опуская рычаг возле входа в Львиный зев, Мила бросила быстрый взгляд на Хранителя меченосцев. Высоко над головой каменного льва с немыслимой скоростью проносились облака, мчась куда-то на север. В их стремительном беге было что-то гнетущее и тревожное. В эту секунду Миле казалось, что Хранитель смотрит прямо на нее. Его взгляд, хмурый и колючий, словно предупреждал о чем-то, но предупреждения Мила не понимала.
Зато она поняла кое-что другое. Она видела своими глазами, как Мстислав выпил жидкость, похожую на молоко и еще — на «Паутину мысли». Одно из двух: либо он действительно принимал это зелье, как и говорил ей на днях Велемир, либо эта жидкость имела лишь внешнее сходство с Паутиной.
Если второе предположение верно, то верны и подозрения Милы насчет того, что Мстислав находится под влиянием Многолика. Но если верно первое предположение… Тогда Миле не оставалось ничего другого, кроме как решить, что Мстислав помогает Многолику по доброй воле, без всякого внушения.
Одно было несомненно — Владыка Мстислав был сегодня так любезен с Милой и не выставил ее за дверь сразу, как увидел, только потому, что хотел продемонстрировать ей, что, как все, без исключения, жители Троллинбурга и Таврики, защищает свое сознание от злонамеренного влияния Многолика с помощью «Паутины мысли».
* * *На следующий день в перерыве между антропософией и левитацией к Миле подошел незнакомый парень, судя по форме и вышитым на груди буквам, куратор из Белого рога. Он передал, что сразу по окончании уроков ее желает видеть в своем кабинете директор.
С трудом отсидев оставшиеся в этот день занятия, Мила поднялась на четвертый этаж. Войдя по винтовой лестнице в башню Мироздания, она уже знакомой дорогой направилась через лабиринт книжных стеллажей. Мила не ошиблась — Велемир сидел за своим столом и, время от времени макая перо в чернильницу, что-то писал на пергаментном листе. Заметив Милу, Владыка без слов указал ей на стул.
Мила села. Она ожидала, что Велемир сразу же заговорит с ней, но пришлось ждать не меньше десяти минут, пока он работал. К тому времени, как директор наконец опустил перо в чернильницу и свернул пергамент трубкой, Мила уже основательно разволновалась. Не стоило большого труда понять, что Владыка ею недоволен. Мила догадывалась, в чем была причина, и угадала.
— Мне стало известно, что вчера вы встречались с Владыкой Мстиславом, госпожа Рудик. Я не ошибаюсь?
Велемир обратился к ней с официальной приставкой «госпожа» — более чем очевидное указание на то, что он рассержен на нее.
— Нет. — Мила кашлянула, прочищая слегка осипшее горло. — Это правда. Я была вчера на приеме у Владыки Мстислава.
Мила не видела смысла отрицать.
— Вы позволите узнать, какова была цель вашего визита?
Выносить официальный тон Велемира оказалось непросто, но Мила не чувствовала, что в ее поступке было что-то неправильное.