Расческа для Лысого - Мария Зайцева

– Не надо. Я сам.

– Ну лады. Но, Миш, ты в следующий раз просто скажи. Не надо больше таких фейерверков. Люди напряглись сильно. Боятся теперь.

– Договорились.

Я кладу трубку. Задумчиво смотрю на окна малехи. Надо что-то решать. Хватит уже так. Я ж тоже не железный. Вчера вот пар выпустил, но это ненадолго. Да и чего там выпустил-то? Когда все равно, стоит подумать, чего могло бы быть, если б не Носорог, сразу в глазах темнеет. И злость такая накатывает, какой от себя уже давно не ждал. Я вообще не по этой части, так-то. Не злюсь обычно. Все решаемо. Эмоции – херня.

А тут просто вынесло ведь мозг.

Когда мне так последний раз выносило?

Наверно, когда в первый раз сел? Вернее, когда сделал то, из-за чего в первый раз сел.

Да, наверно.

Я прикрываю глаза, вспоминая, как мама прибежала домой с разбитым лицом. На рынке работала, хозяин, тварь, не заплатил дневную и еще и недостачу повесил на нее. А, когда возмущаться начала, по щеке ударил.

Она меня тогда не смогла остановить.

А потом и люди на рынке не смогли. Этот урод позже сдох. Не от моих рук. Не я был причиной. До сих пор жаль.

Да, я тогда хорошо влетел. Перед армией как раз. Вместо военной формы получил тюремный клифт. И кликуху свою тогда же. Потому что успел обриться налысо и такой ржачный ходил, худой, с ушами торчащими.

Потом меня так не срывало. Ни разу.

До этого момента.

Я прикуриваю еще одну, стараясь не думать, как херово было Ленке этой ночью. Напугалась, наверно. Не думать, не думать… А то ведь могу вернуться. А там, сука, уже и делать-то нечего. Все сделал. Быстро так. И нихера не разгрузился. А с чего там разгружаться? Три утырка, все под марафетом. Один с сотрясом после встречи с Носорогом. Избиение младенцев, сука. Развлечение влегкую.

Звонок. Черный. Ну давай, тварь, попробуй чего вякнуть… Как раз мне не хватает, хоть догонюсь.

– Лысый… Я так понял, Сухой не принял мое предложение?

– Нет.

– Ну… Я, ясное дело, не то, чтоб указываю… Но можно было и поспокойней намекнуть… Без таких предъяв…

– Это ты мне хочешь предъявить? Или Сухому?

– Неееее… Ты че, все нормально…

– Сухой будет с Носорогом напрямую работать. Без деловых.

– Так даже…

– Еще вопросы?

– Нет.

– Ну бывай, Черный.

– Бывай.

Я усмехаюсь, опять прикуриваю. Крыса ссыкливая. Даже бодаться не стал. Конечно, я много на себя беру, решая за Сухого, чего он там будет воротить с Носорогом, но, после такого, я все сделаю, чтоб поставить вопрос нормально. В конце концов, мое мнение тоже учитывается.

В обед, еще раз глянув на окна Ленки, я все же уезжаю по делам. И возвращаюсь только вечером, как раз в тот момент, когда ее сестра, сильно потрепанная, что и не удивительно, учитывая, что, наверняка, благодарила Носорога по-всякому, возвращается домой. Отслеживаю этот момент и отчаливаю. Сегодня малеха точно никуда не двинет.

Следующая неделя проходит в делах.

Сухой, наконец, рожает решение, половинчатое пока что, походу, ждет, пока Носорог сам доползет до него. Мне ему на глаза показываться запрещено, поэтому я только отслеживаю траекторию движения. Ну, и Ленку свою приглядываю.

Она ходит на учебу, демонстративно не обращая внимания на мою тачку, хоть я и не скрываюсь.

Хотя нет, обращает. Фак показывает. Мне смешно. Дерзкая такая, коза. Отмечаю, что юбки таскает короткие и задом крутит больше обычного, когда мою тачку видит. Это одновременно и бесит, и заводит. Такое состояние прикольное, я даже в какой-то степени кайфую от него. Мазохист, бл*.

Смотрю на нее, прикидываю, чего в голове дурной… И весело мне. Интересно. Потому что знаю, чем игра закончится. Знаю. И от этого еще кайфовей. Жизнь как-то по-другому играет.

Мимоходом решаю вопрос с опером борзым. Опять полкан помогает. В принципе, этот дебил сам подставляется. Я только внимание обращаю его руководства, что чего-то у мальчишечки тачила хорошая. А круто теперь платят в мусарне, да? Раз на такое хватает.

На этом, собственно, и все. Больше ничего не делаю. Опер сам прокалывается, на взятке ловится. А, учитывая, что его резко перестают покрывать, следующий ход для него печальный. Хоть и поедет он на специальную, мусорскую зону, но там тоже, говорят, не сахар.

В конце недели меня дергает Сухой. Очень не хочется уезжать, но, если босс в стране, и хочет личной свиданки, то надо. Никуда не денешься. В этот раз я поступаю умнее и четко обозначаю полкану, кто такая Ленка. И прямо прошу посмотреть за ней. Знаю, что это должок, сука, но, с другой стороны… Какого хера? Могу я хотя бы немного попользоваться служебным, бляха муха, положением?

Сухой, который совершенно не меняется с прошлой нашей встречи, лично накручивает хвосты и мне, и Ремневу за про*б с прошлой сделкой. Как будто мало мы хватанули веселья!

После этого радует лишением всех бонусов за работу на ближайшие полгода. Обидно. Но терпимо. Мне. Я-то не особо трачу. Не на что. Пока. А вот Ремнев позеленел. Он как раз домишко отгрохал в хорошем таком месте в Подмосковье, небольшой, примерно на тысячу квадратов, с гектарчиком земли. В ипотеку, наверно, взял, бедолага. Последние кровные выложил, да.

И то, что бонусов не увидит, прям расстраивает его.

Я сохраняю лицо, хотя очень охота подъ*нуть. Но нет. Только-только отношения более-менее наладили. Маринка расстроится, хотя, она, как жена декабриста, и в огонь, и в воду за этим козлом. Повезло утырку.

Я стараюсь не думать, а что было бы, если б я… Ну, при условии, что Ленка была бы со мной? Осталась бы она? Или мотанула хвостом и свалила? И вот не могу спрогнозировать. С одной стороны, вряд ли осталась бы, ветреная сучка. А с другой… Да кто ее знает.

Только в этот момент я полностью осознаю, насколько, сука, я попал. Потому что Ленка – это не Маринка Ремнева, которая надежная боевая подруга, поддержит, плечо подставит. В Ленке я вообще не уверен ни разу.

Молодая она, дерзкая, дурная. Нахрена такое мне? Но не поменять ничего. Не могу просто даже. В печени сидит ведь, не в сердце уже. Глубже. В самой структуре днк, бляха муха. И не вытравить никак. Мысли только о ней, люди полкана шлют отчеты каждый день. И фотки, фотки, фотки…

Моя дерзкая зараза учится. Ведет себя образцово. Мелькает опять знакомый байкер и бармен.