Безмолвное дитя - Сара Дензил

— Так-то лучше.

Всё было не так, как в тот первый раз, когда мы скрылись от всех, играли в разные игры и смотрели DVD. В этот раз в доме было совсем неуютно. Дениз хлопотала c чаем и бутербродами — её стало намного больше, чем в начале следствия. Маркус приходил, потом убегал на какие-то встречи в полицейский участок и приходил снова. Пока он был у нас, то о чём-то вполголоса беседовал с Дениз. Джейк взял себе отгул, но уже в четверг утром снова был в школе. Дома он метался туда-сюда, словно покусанный пчёлами: то и дело открывал и закрывал дверцы шкафчиков, а я часто заставала его смотрящим на Эйдена сузившимися глазами. Он не раз предлагал отправить Эйдена в гостиницу к родителям Роба на недельку, но адвокат Джейка, узнав об этой идее, настоял, чтобы мы этого не делали. Поступив так, мы бы наверняка навлекли на себя подозрения.

Однако Роб сам навестил нас в четверг днём, что, честно говоря, стало огромным подспорьем. Он посидел и порисовал с Эйденом, не акцентируя внимание на странном хаосе чёрных спиралевидных завитков, которые так любил выводить Эйден. Он захватил с собой DVD-диски, которые мы смотрели, будучи подростками, — никакого насилия, никаких ужасов, исключительно фильмы вроде «Клуб «Завтрак» и «Один дома». Кроме того, он принёс пиццу и свои обычные глупые шутки: Зачем банан намазался солнцезащитным кремом перед тем, как идти на пляж? А чтоб кожура не слезла!

— Ты вроде получше, — сказал он. С тех пор, как моё «истерическое» видео разлетелось по Всемирной паутине, прошло всего несколько дней. — Вон, щёчки-то порозовели! Но я всё равно считаю, что тебе нужно съезжать отсюда.

— Завтра веду Эйдена на очередной сеанс.

— Хорошо, — сказал он, кивнув. — Только будь осторожна, хорошо? Ты подумала о том, что я сказал? О Джейке?

Я кивнула:

— Это не он, Роб. Я бы знала.

Он взял меня за руки и улыбнулся:

— Ну ладно, больше не буду об этом. Но если тебе что-нибудь будет нужно — реально, всё что угодно! — звони смело. Ну то есть даже если сникерс захочешь посреди ночи, поняла? Помнишь, как ты меня в четыре утра послала за банкой «Нутеллы», когда была беременна Эйденом?

— Да уж как не помнить, — заверила я. — Я тогда даже на хлеб её не стала намазывать, сразу взялась за ложку.

— Банку ожидала жестокая расправа!

Давненько я не смеялась. Собственно, уже много дней не возникало даже желания улыбнуться. Мы стояли на кухне и сквозь прихожую наблюдали за Эйденом, сидящим на диване. Телевизор работал, но у меня было стойкое ощущение, что он его не смотрит, и от этого по рукам бегали мурашки.

— Как ты думаешь, он когда-нибудь заговорит? — спросил Роб.

— Заговорит, когда захочет рассказать, что с ним случилось, — ответила я. Я так всегда отвечала на этот вопрос. — А пока мне просто хочется услышать его голос, хочется знать, как он звучит. Он будет явно не похож на голос того маленького мальчика, который пропал много лет назад, я это знаю. Скорее всего он уже басит, почти как взрослый мужчина. Но пока он скорее похож не на человека, а на оболочку от него…

— Уверен, Эйден прячется внутри этой оболочки. — Роб поставил кружку на стол и обнял меня за талию, и это было абсолютно естественно: отец моего ребёнка утешает меня, так оно и должно быть. — Ему просто нужно время.

— Меня уже достало это время, — тряхнула головой я. — У меня и так уже украли кучу времени, которое я могла провести с сыном. Я могла бы покупать ему футбольные бутсы, когда бы он вырос из старых, ругаться с ним из-за бардака в комнате, наблюдать, как он делает робкие попытки флиртовать с девушками.

— Ты ещё увидишь, как он этим занимается! — рассмеялся Роб в нос.

— Правда? Роб, он когда-нибудь придёт в норму? Я знаю, рановато об этом, но ты можешь представить его в школе или в университете? Не могу сейчас себе представить, что он вообще с кем-то общается. — Говорить это было легко, но слова оставляли горький вкус во рту, потому что в глубине души я знала, что это чистая правда. У Эйдена тяжёлая травма, и он никогда не будет таким, как обычные дети.

Рука Роба ещё крепче прихватила меня за талию. Он прильнул ко мне всем телом и прислонился лбом к моей голове.

— Мы разберёмся с этим, Эм.

В тот момент, когда мы стояли, держась за руки, на кухне у Джейка, я искренне верила, что именно мы с Робом призваны отыскать наилучший способ поднять Эйдена на ноги. Мы его родители, и кому как не нам знать, что лучше для нашего ребёнка. В тот момент я нисколько не думала о Джейке, хотя позже, предаваясь воспоминаниям, корила себя за это.

Звук открывающейся двери вернул нас к реальности: пришла Дениз:

— На улице прохладно. Осень наступает. Как дела у Эйдена?

Дениз вошла на кухню, и мы отстранились друг от друга. Точно так же мы бессчётное количество раз нервически разнимали руки, будучи влюблёнными подростками, — это происходило каждый раз, когда мама забегала ко мне в спальню, принося выстиранную одежду. Что ж, мы снова глупые тинейджеры…

— Он в порядке, — отрапортовала я. — Есть новости от инспектора Стивенсона? — Я машинально погладила рукой живот.

— Думаю, вам стоит самой позвонить ему и поговорить, — сказала Дениз.

26

— Попробуй ещё раз! — настаивал Роб.

— Я уже три раза набирала! — возразила я.

— У него сегодня несколько важных встреч, — вклинилась Дениз.

— А в чём дело, вы нам не можете сказать? — попыталась потребовать я.

Однако Дениз лишь покачала головой:

— Лучше, если он сам скажет. Позвоните снова через какое-то время. Поставить…

— …чайник? — передразнила я. — Нет, спасибо, в меня уже этот чёртов чай не лезет.

Роб ухмыльнулся. Я поскребла руки и постаралась прогнать мысли о высоком давлении, потом взяла мобильник с кухонного стола и нашла номер