Голубая кровь - Юлия Кильтина

— Готово.

— Ой! Я ее вижу! — взвизгнула обрадованная Кайле, — она светится!

— Кейрет, а дальше-то что? — азарт, любопытство и предвкушение захватили эльфа с головой, и он даже не пытался этого скрывать.

— А дальше пойдем вниз, — невозмутимо сообщил ухмыляющийся уголками губ вейр, — не все же вам своей магией хвастаться! Дайте уж и старому вейру побаловаться!

И Кейрет начал плавно погружаться прямо в каменный пол.

— Прыгайте ко мне, сейчас с комфортом доедем до места назначения! — и мы, не дожидаясь повторного приглашения, соскочили на небольшую круглую платформу, в самом центре которой и стоял принц. Места на импровизированном "лифте" хватило как раз для нас четверых.

— Как ты это сделал? — в голосе Рьена легкая зависть переплеталась с растущим уважением.

— Магия камня. Я же говорил, что каждый вейр с рождения владеет этим даром, только в несколько разной степени. Твоя нитка стала направляющей, по ней мы и доберемся прямо к пещере.

Мы уже погрузились в узкий каменный тоннель с головой, и только сверху продолжал мерцать кристальный потолок огромной пещеры. Меня накрыла легкая волна паники — а что если вся эта каменная мощь внезапно обрушится на нас? Если тоннель вдруг схлопнется? Кейрет покрепче прижал меня к себе, легонько поцеловал и шепнул на ухо:

— Не бойся, камень никогда еще не причинял нам вреда.

Успокоил, ага…

А между тем мы уже приехали — с одного края платформы прорезался узкий лучик голубоватого света, становясь все шире и шире, а затем стало ясно, что прямо перед нами та самая пещера. Мы вышли из "лифта" на краю небольшой комнаты с грубо выточенными в скале каменными стенами, в которой не было ничего, кроме небольшого ярко светящегося шара на подставке в самом ее центре. Шар пульсировал, словно нечто, заключенное в нем, неистово жаждало выхода — и не находило. По всей поверхности то и дело мелькали сотни темно-синих искорок, которые и производили такой странный и захватывающе прекрасный эффект пульсации.

— Это он? — еле слышно прошептала Кайле. В этой комнате громко говорить казалось чем-то кощунственным, излишним и совершенно недопустимым.

— Он, — подтвердил Рьен, сосредоточенно разглядывая непонятный шар, — только вот зачем он здесь нужен? Это не простой накопитель энергии — от него так и веет чем-то таким… запретным, что ли? Лета?

— Ага, и у меня точно такое же ощущение, — без промедления согласилась я. Шар, даже несмотря на всю свою холодную красоту, действительно производил впечатление чего-то незаконного, противного природе.

— И что мы с ним будем делать?

Резонный вопрос. И правда, что? Мы имеем перед собой неизвестный нам артефакт, с неизвестным предназначением и даже отдаленно не представляем себе его силового потенциала. Да если мы хотя бы до него дотронемся, нас вполне может снести мощной волной отдачи — и хорошо если только нас, а не половину всего дворца. Насколько я поняла, этот шар собирал энергию жертвоприношений, которые третью тысячу лет совершались над каменным цветком — а значит, силы он наверняка накопил более чем достаточно…

— Его надо как-то нейтрализовать, — протянул задумчивый Рьен, — но вот как?.. Магия его наверняка не возьмет, да и опасно это…

— А если просто долбануть хорошенько камешком? — поинтересовался Кейрет, за что получил два скептических взгляда от нас с Рьеном.

— Как ты себе это представляешь? Кидаться булыжниками прямо в этой пещере? Да нас просто по стенам размажет, когда он взорвется! К тому же вряд ли это поможет…

— А мне кажется, именно это и поможет, — возразил вейр, — смотри, стены зачарованы от случайного камнепада, значит, неведомый хозяин этой игрушки был спокоен насчет незапланированного физического воздействия. А где тонко, там, как говорится, и рвется!

— А ведь это мысль, — синхронно протянули мы с Рьеном, и стали усиленно обдумывать варианты.

Спустя два часа мы сидели в "Закатном луче" и готовились к началу операции "Мыльный пузырь" — так назвал нашу авантюру неугомонный эльф. Сошлись в конце концов на том, что самое лучшее — оставить в пещере подвешенный Кейретом точно над шаром камень, который потом в нужный момент можно будет отпустить, и "паука" для контроля за результатом. И вот теперь настал решающий момент…

— Ну что, готов? — спросил растрепанный вейр сидящего напротив с закрытыми глазами эльфа. Тот утвердительно кивнул, и… ничего не случилось. В первую секунду. А затем глухо вскрикнувший Рьен резко дернулся и прижал руки к обожженным глазам — воспаленные покрасневшие веки опухли, из-под них градом теки слезы с примесью крови… Я метнулась к нему, не обращая внимания ни на тоненький всхлип разом побледневшей Кайле, ни на отборную ругань Кейрета (потому что ничем иным произносимые им на родном языке шипящие фразы просто не могли быть), и приложила холодные ладони к глазам друга. Моя сила прозрачным потоком хлынула с кончиков пальцев, успокаивая боль, унимая кровотечение и восстанавливая разрушенные мощной отдачей ткани. Спустя несколько долгих минут и почти всего моего резерва силы я наконец смогла отнять ладони. Лета, ты можешь собою гордиться — о случившемся теперь напоминала лишь легкая краснота на веках.

— Рьен, посмотри на меня, — дрожащим голосом попросила я, с замиранием сердца ожидая ответа — хоть я и восстановила все поврежденные ткани, но зрение — такая тонкая материя… Эльф глубоко вздохнул и резко распахнул… мда, теперь черные с темно-синим кольцом вокруг радужки глаза. Не получается у меня, видимо, работать без побочных эффектов.

— Какие-то вы все бледные, ребята…

Дружный смех, в котором отчетливо слышалось всеобщее облегчение, был ему ответом.

Как выяснилось, Рьен видел, что камень упал точнехонько на шар, который ослепительно вспыхнул и… всё. Исчез. Именно вспышка после разрушения артефакта чуть не лишила Рьена глаз. Он, конечно, эльф молодой и выносливый, да еще и маг, и вполне возможно, что зрение бы восстановил. Лет эдак через сто. Впрочем, все уже обошлось… Оставленный им в Кристальном зале второй "паук" остался нетронутым, как, впрочем, и сам зал.

— Хорошо сработано, — резюмировал Рьен и повернулся ко мне.

— Спасибо за мои глаза, сестренка, — искренняя благодарность в двухцветных глазах грела лучше самого яркого солнышка, — и, кажется, тебе не помешает небольшой отдых.

Я и правда чувствовала себя преотвратно — почти осушенный резерв требовал немедленного сна. Что он, собственно, и получил через неполные полчаса…

Уже прощаясь у дверей наших комнат, я наконец сформировала мысль, которая все крутилась в голове смутным комочком, не давая покоя: