Темная сторона Швеции (сборник) - Рольф Бёрлинд

– Я же вам сказал бросать это дело… Табак только испортит вам нос.

Юхан Теорин родился в 1963 году в Гётеборге, втором по величине городе Швеции, городе-порте, но каждое лето проводил на острове Эланд. В студенческие годы он жил в Мичигане и Вермонте. Проработав журналистом много лет, в 2007 году он опубликовал свой первый роман «Мертвая зыбь», за который получил приз за лучший роман от Шведской детективной академии и «Золотой кинжал» от Британской ассоциации авторов-детективщиков. Его второй триллер, «Ночной шторм», стал детективом года и получил премию и еще один «Золотой кинжал». Юхан Теорин написал еще три романа, последний из которых вышел в 2013 году. Он описывает свои триллеры как смесь нуарных романов, историй с привидениями и скандинавского фольклора. Стилистически безупречные, мрачные, нуарные и глубоко личные книги Теорина подарили ему миллионы поклонников в Швеции и по всему миру. Сегодня Юхан Теорин – один из самых уважаемых писателей в Швеции.

Вероника фон Шенк

Майтрея

Вероника фон Шенк – своего рода атавизм в современном шведском детективе: ее любимый персонаж – Шерлок Холмс, а любимый автор детективов – Артур Конан Дойль. Ее зачаровывает сложность интриги. Ей нравится разбрасывать по книге ключи, с помощью которых читатели должны попытаться разгадать загадку и связать все концы воедино. К писательству она пришла не сразу. Вероника работала с компьютерными играми и редактировала специализированное издание, посвященное этой отрасли. Сейчас она продолжает работать на полставки консультантом по управлению кадрами, а в остальное время пишет книги. Живет с мужем и двумя детьми в пригороде Стокгольма. Главным героем двух ее последних книг является Алтеа Молин, наполовину шведка, наполовину кореянка. Из-под пера Вероники фон Шенк вышли также три подростковых романа. Все они основаны на реальных событиях. Вероника обожает историю. В ее подростковых романах читатель знакомится с определенным историческим периодом и расследует преступление в компании двух юных сыщиков Мило и Венделы.

В этом рассказе Вероника фон Шенк впервые представляет нам героя своей следующей книги. Стелла Роден разделяет интерес писательницы к истории, артефактам и разгадыванию загадок.

Стелла Роден пригубила шампанское и обвела взглядом выставку. Графитово-черные стены прекрасно дополняли красочные полотна современного искусства, напоминавшие лоскутное одеяло. Темные костюмы гостей-мужчин разительно контрастировали с яркими женскими нарядами, создавая потрясающий эффект. Гостей было очень много. Отец Стеллы Эммануэль Роден стоял посреди всего этого великолепия. Сегодня он просто сиял в светлом твидовом костюме и багряно-красном жилете с галстуком-бабочкой и платком в тон. Здесь он был в своей стихии – мягкой, но твердой рукой управлял самым важным вернисажем года и последующим аукционом, куда он щедростью и комплиментами заманил лучших экспертов, критиков и потенциальных покупателей с большими кошельками. Сегодня на кону была графика Уорхола. Сама Стелла ценила искусство столь же высоко, как и ее отец. Но мир искусства она ненавидела. Так было с самого детства. Стелла была в семье белой вороной. Милая, как куколка, она обладала острым умом, который с годами было все сложнее скрывать, и неутолимой жаждой знаний и правды. Большинство людей это пугало и раздражало. Стелла так и не научилась держать язык за зубами, и она не выносила лжи. Школьные годы по понятным причинам были сплошным кошмаром. Но они научили ее защищаться. Вместо того чтобы найти работу в мире лжи и лицемерия («мы делаем это из любви к искусству, деньги нас не интересуют»), она пошла работать в полицию. Экспертом по фальсификации. Это позволяло работать с искусством, которое она обожала, но в атмосфере, которая больше подходила ей по складу характера. Здесь не было театра – по крайней мере, так ей казалось. Но поскольку родители и брат, с которым она была очень близка, занимались выставочной деятельностью, ей часто приходилось посещать вернисажи. Вот и сегодня она была здесь. Стеллу попросили поработать на имидж семьи. Точнее, вынудили. Отец пошел на шантаж, чтобы заманить ее сюда. Красное винтажное платье с подчеркнутой талией, глубоким вырезом и пышной юбкой от Диор. Коллекция из пятидесятых. Отец хорошо знал дочь: перед такой взяткой Стелла не могла устоять.

Она поцеловала отца в щеку.

– Папа, еще полтора часа, хорошо?

– Куда это ты так спешишь? На свидание? – спросил он недовольно. Они уже тысячу раз заводили этот разговор. Отец критиковал выбранную ею профессию. Работа в полицейской лаборатории не могла считаться удачным выбором для дочери Эммануэля Родена.

– Да, с ванной и книгой.

Он вздохнул.

– Ты хоть понимаешь, как мне неприятно это слышать? Ты же знаешь, сколько я боролся ради всего этого? А от тебя требуется всего лишь один вечер поулыбаться гостям… Разве это тяжело?

Стелла вздохнула:

– Хорошо, я задержусь.

Через час, заполенный поцелуями в щеку и улыбками, Стелла оказалась совершенно без сил. Она была не приспособлена к таким продолжительным социальным контактам – слишком много людей в одном месте. Стелла повернулась к картинам, чтобы избежать пустых разговоров, и долго смотрела на работу Пикассо в серых тонах. Необычный, но анатомически верный портрет юной женщины Франсуазы, как гласила подпись. Будь у Стеллы триста тысяч, она бы с удовольствием ее приобрела, но с зарплатой полицейского такую сумму ей нужно было бы копить всю жизнь. Стелла поправила покосившуюся раму. Днем раньше она помогала своему брату Николасу развешивать картины. Ей нравилось помогать ему с подготовкой выставок, а он с радостью принимал помощь. Это вошло у них в традицию. Стелла всем сердцем обожала произведения искусства, не уставая поражаться тому, сколько любви вкладывали художники в свои творения и сколько времени и сосредоточенных усилий уходило на одно произведение искусства. И сколько эмоций – от грусти до радости – вызывали они у ценителей.

Подошел Николас и положил ей руку на плечо.

– С тобою хочет поговорить Карл Андреасен. Он стоит у входа. Это ведь твой начальник?

Стелла посмотрела в указанном направлении. Там действительно стоял Карл, высокий седой мужчина с морщинистым лицом. Он как раз снимал шарф. Стелла нахмурилась.

– Да, это он… Что он тут забыл?

Она пробралась к нему сквозь толпу.

– Карл, что ты тут делаешь?

– У меня для тебя работа.

Стелла поймала на себе недовольный взгляд отца с другого конца зала.

– Ладно. Пошли со мной, – сказала она, уводя начальника прочь от любопытных взглядов гостей. Карл больше походил на бывшего военного, ставшего бомжом, чем на запоздалого посетителя вернисажа.

Стелла взяла еще один бокал шампанского для начальника и затолкала его в библиотеку. Вручив ему бокал, показала на кресло. Сама присела напротив.

– Не знал, что ты у нас папина дочка по выходным, – сказал Карл голосом, полным презрения. К шампанскому он не притронулся.

– Теперь знаешь, – ответила Стелла, не поддаваясь на эту жалкую провокацию. Он способен и на большее.

Их с Карлом связывала любовь-ненависть. Она считала, что он слишком консервативен и традиционен, хоть и хороший полицейский. Карл же считал, что Стелле нужно научиться держать язык за зубами и делать то, что скажут, а не совать свой нос в чужие дела. Другими словами, он считал ее занозой, но хорошим экспертом по фальсификации.

– Рассказывай, что же такого срочного произошло, что ты заявился собственной персоной к нам на вернисаж. Не похоже, что выставки входят в сферу твоих интересов…

– Я хочу предложить тебе пойти завтра на вечеринку с коктейлями. Думаю, такая работа тебе по вкусу.

Стелла подняла брови, но ничего не сказала.

Карл вздохнул.

– Один наш коллега работал под прикрытием в банде контрабандистов. Наконец-то его пригласили на праздник. Точнее, частный неформальный аукцион. Мы предполагаем, что там будет выставляться краденое. И нам нужна фальшивая девушка.

– Звучит несложно. Разве у вас в полиции наблюдается недостаток пышногрудых ассистенток, готовых на все? Зачем вытаскивать меня из лаборатории?

– Мне нужны твои способности. Нужно будет делать то же, что ты обычно делаешь в лаборатории. Посмотришь на картины и скажешь нам потом, настоящие они или фальшивые. Задание настолько простое, что даже такая лабораторная крыса, как ты, должна справиться.

– Но что, если кто-то из гостей меня узнает? Тогда все пойдет насмарку.