Я тебя заберу - Мария Сергеевна Коваленко

я головой. — Ты не успеешь проверить все объекты за два дня.

— Офисы можно исключить сразу. Места слишком людные, почти центр города. К тому же много камер. — Злотников убирает со стола ненужные планы и кучнее сдвигает листы с гаражами.

— Зато здесь не людно. — Кошусь на склады и фабрику.

— Есть у меня один человечек. Специалист по аэрофотосъемке. Везде полетать не успеет, но фабрику сможет взять на себя.

— Если девчонка уже там, съемка нам мало поможет.

— Хоть поймем, функционирует фабрика или нет. Работающая, она не сильно отличается от офиса. Хреновое место, чтобы прятать заложника. Кто-нибудь обязательно что-то услышит или увидит.

— Тогда склады и гаражи? — Я указываю на оставшиеся страницы.

После того как мы исключили офисы и фабрику, чертежей должно было стать меньше. Только стол все такой же — ни одного свободного места.

— Это неделя, — ставит новый срок Кирилл. — При самом лучшем раскладе, — невесело добавляет.

— Думаешь, у нас есть шанс на хороший расклад? — Я больше не смотрю на планы.

— Нет его. — Кирилл тоже отрывается от бумаг. — Я бы вообще не стал рассчитывать на обмен. Рогов не из тех, кто будет играть по правилам.

— Если со мной что-нибудь случится, девчонке тоже не жить.

Хреновая логическая цепочка, но, учитывая, с кем мы имеем дело, альтернатив нет.

— Да, живой заложник — это тюрьма. Вряд ли этот урод решится пойти по пути отца.

— Придется разделиться, — озвучиваю вывод, который напрашивался с самого начала. — Одна группа будет искать девчонку. Другая — со мной.

— Если мы не сможем вычислить крота, обе рискуют провалить свои задания.

— Тогда изолируй их. Пусть каждая думает, что она единственная. Никакой связи. Подписки о неразглашении. Разные локации для инструктажа.

— Предлагаете сыграть в наперстки живыми людьми? — мрачно хмыкает Кирилл.

— А у тебя есть идеи получше?

Бросаю взгляд на часы. С минуты на минуту должен прийти мой гость.

— Тогда два плана. Две группы. И начинать готовиться нужно прямо сейчас, — с явной неохотой соглашается Злотников.

— Лучше всего в офисе, — подтверждаю я.

«Подальше от Лизы и моего мальчика», — мысленно дополняю себя.

И словно знак, что нам действительно пора сворачиваться, на одном из экранов системы видеонаблюдения появляется хмурая рожа Хаванского.

Глава 55. Триггеры

У радости и паники свои спусковые крючки, чаще всего с корнями из прошлого.

Лиза

Дверь рабочего кабинета закрыта до позднего вечера и открывается лишь после звонка в домофон.

— Марк, ты серьезно? — произношу я, когда Шаталов впускает своего гостя.

— Клим будет присматривать за вами, пока я ищу Лену.

Он уже говорил об этом. Даже объяснил, что из-за крота не может доверять своим людям. Но все равно... челюсть отъезжает вниз, а идея собрать чемоданы превращается в острую необходимость.

— Я способна обойтись ключами и сигнализацией.

Не хочется даже смотреть на двухметрового белобрысого гиганта, которого Марк почему-то счел самой лучшей охраной.

— Может, она не помнит меня? — гремит за спиной хрипловатый, словно прокуренный голос. — Милая, специально для тебя могу снять штаны. Оживим воспоминания.

— Да ты... — Я разворачиваюсь так резко, что на секунду темнеет перед глазами.

— Он не будет ничего снимать. — Будто почувствовав, что сейчас может случиться, Марк берет меня за плечи. — И засунет свои дебильные шутки в свою же задницу, — рыкает в сторону.

— Скука смертная. Никаких удовольствий.

Пока мы с Марком сверлим друг друга гневными взглядами, Хаванский проходит мимо и по-хозяйски растягивается на диване.

— Я правда справлюсь.

За долгий день взаперти обдумала столько всего, что, кажется, готова сама найти этого ублюдка Рогова и вытрясти из него душу. Никакого страха уже нет. Сплошная злость, помноженная на желание действовать.

— Верю, что ты справишься. — Марк ведет по рукам вниз, оставляя на коже горячие дорожки. — Помню про скальпель, — криво улыбается. — Но мне так будет спокойнее. Клим не хуже меня знает, что такое безопасность. К тому же у него своя охрана.

Отпустив меня, Шаталов сдвигает в сторону штору. За окном все тот же двор. С туями и густым газоном, на котором мои мужчины несколько недель играли в футбол. Однако вместо привычных охранников у забора прохаживаются какие-то незнакомые мужчины. Все как на подбор плечистые, в костюмах и одного роста. Современные витязи.

Наверное, это должно успокоить. Вряд ли Рогов решится штурмовать дом, который стерегут как Алмазный фонд. Только вместо спокойствия я чувствую горечь.

— В прошлый раз был следователь, теперь целая армия церберов. И никакой информации... — Зажмуриваюсь. До боли. И резко распахиваю глаза.

До этого момента и мысли не было ни о каком сходстве с событиями девятилетней давности, а сейчас триггерит. Тот же дом. Тот же мужчина. Такая же неизвестность и прощание.

— Шаталов, ты опять собрался исчезнуть? — Меня передергивает от безумной догадки.

— Лиза... — Марк делает вдох и замирает.

— Лет на девять или дольше? — Внутри дыра, но улыбаюсь.

— Я не собираюсь никуда исчезать. Это просто охрана.

— Конечно... Безопасность превыше всего. — Не щадя ладони, бью бессердечного гада по груди и плечам.

— Если бы своим исчезновением я мог защитить тебя и твою подругу, я бы даже не раздумывал. Что угодно, лишь бы вас не коснулся весь этот пиздец.

— И что же теперь? Слабо? — Я вновь ощущаю себя глупой девчонкой, которая внезапно стала лишней.

— Не могу. Второй раз сдохну окончательно. — Шаталов обреченно пожимает плечами.

— В твоих интересах сдохнуть быстро. И чтобы без чудес с воскрешением.

— Мне нравится, как ты меня провожаешь. — Подлец еще и ухмыляется. — Это лучше любого признания.

— Признания? — хмыкаю. — Имей в виду, я не буду больше ждать! Замуж выйду! За первого встречного.

— Ты не уживешься со встречным.

— Ошибаешься. После тебя я с кем угодно уживусь! — Смахиваю с ресниц непрошеные слезы. — Вон Кравцов развестись обещал! Отличный вариант. Проверенный! Даже искать никого не придется.

— Ты его первым же ноутбуком пришибешь.

— Некоторым мужчинам сотрясения только на пользу. Прошивка обновляется! Как новые потом.

— Договорились. Через два дня вернусь, на мне проверишь. — Марк сгребает меня