Расплата. Цена дружбы - Ярослав Зуев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Замечательно! – воскликнула она через мгновение, потому что в картридже высохла лента. – Замечательно! Так и должно было быть! – Она оглянулась в поисках копирки, потому что копировальная бумага – лучшее средство, обеспечивающее фактическое бессмертие картриджам матричных принтеров.
Ах ты, дура! – стонала вскоре Мила, выдергивая из аппарата текст, словно специально изготовленный при помощи волшебного польского фонаря.[51] – Не той стороной… – Мила в досаде закусила губу. – Последний бланк изуродовала. Ну-ка, немедленно успокойся! – Запасные бланки, как и сама печать, а с ней и владелец подписи, находились, под арестом, на конспиративной квартире экономической милиции. Мила уже взялась за трубку, когда что-то ее остановило. Какое-то зловещее предчувствие, отголосок недавних обещаний.
«У Бонасюка, Мила, нет никакого будущего, – проговорил Украинский в голове, и она отдернула руку, словно телефонная трубка была под током. – Кредит взял, и растратил. В долгах, понимаете, как в шелках. Жена, опять же, бросила. Запутался полностью человек. Тут у кого хочешь, нервы сдадут. Недолга и руки на себя наложить, в его-то положении». «Бонасюк-то наверняка в квартире. Другой вопрос, живой ли? Или уже мертв, пару часов как… Кто знает, какие инструкции у Следователя с Близнецом?»
«Не хотела бы я оказаться в его шкуре…»
«А ты не здорово далеко ушла…»
«Самое время в петлю залезть». – Донесся эхом Украинский. Миле представилась дергающаяся в пеньковой удавке нелепая фигурка Вась-Вася, и Близнец со Следователем, наблюдающие за своей работой с видом юных недоумков, оборвавших лапы кузнечику. Изо рта банщика вывалился синюшный язык, глаза вылезли из орбит, а коротенькие ножки быстро-быстро перебирали по воздуху. Только опереться им было не на что. Следователь с Близнецом переглянулись:
– Ну же, Бонасюк. Давай, заканчивай, не томи.
– Точно, толстый, ты задрал. Мне еще за Катькой в роддом…
«Нет, туда я ни за что не позвоню», – пообещала себе Мила. Она бы еще долго, наверное, простояла, если б не телефонный звонок, перебросивший ее из воображаемого кошмара в реальность. Звонок показался госпоже Кларчук сиреной, и ее опять прошиб пот. «Как и не купалась», – мимоходом отметила Мила.
– Письмо можете не набирать! – сообщил Паша. С таким торжеством, словно вручал Миле Сергеевне премию. Впрочем, Мила все равно испытала облегчение. Уж слишком реалистичен был мираж ПОСЛЕДНИЕ МИНУТЫ БОНАСЮКА.
– То есть? – осведомилась она.
– В общем, так. Счет действительно арестован. Но, он пустой. Утром была тревожная информация, и деньги клиентов успели перекачать в наличные. А что поступило в последний момент, просто отфутболили обратно. Так что ваши денежки вернулись вам на счет.
– Последний момент, понятие растяжимое… – сразу насторожилась Мила.
– Сто процентов ушли, – пробормотал Паша, переполненный надеждами столкнуть не нее головную боль. Но, не тут-то было. Мила разгадала чаяния собеседника, и ее переполнили самые дурные предчувствия.
– Мои деньги были отправлены вчера и к вам поступили или вчера вечером, или, на худой конец, утром. – Она говорила с расстановкой, как хороший лектор для глуховатой аудитории. – Значит, их успели обналичить. – Последнее было произнесено так, что Паша подавился с возражениями.
– Деньги вчера отправляли при мне, – повторила Мила Сергеевна с таким нажимом, словно собиралась спрессовать Пашу до размеров спичечного коробка. – Сколько они идут? Три часа? Или четыре? А ты мне сказочки тут рассказываешь?! Про какой-то ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ?!
Оставив собеседника в замешательстве, Мила отстучала телефонный номер приемной кабинета Поришайло. Обращаться за помощью к Артему Павловичу хотелось меньше всего, но, похоже, не было выбора. Ее почти что сразу соединили.
– Мила, гм? – голос олигарха звучал устало, она сообразила, что он расстроен. – Хорошо, что позвонили. Завтра жду у себя.
«Сама нарвалась», – подумала Мила. – Что-то серьезное, Артем Павлович?
– Серьезное и вполне логичное, – вздохнул Поришайло. – Очевидно, то, о чем мы с вами говорили, переносится на конец недели. Ориентировочно – на субботу. Так что, завтра жду у себя, Мила. Требуется обсудить нюансы.
– Я поняла, – сказала Мила, возвращаясь к тому, ради чего позвонила:
– Артем Павлович, у меня к вам личная просьба…
О том, что нынешний Управляющий акционерным коммерческим банком Комбанк в советскую пору возглавлял Октябрьский райком ЛКСМ, Мила знала от самого Поришайло. В те времена Артем Павлович занимал кресло секретаря райкома, и отношения между двумя секретарями сложились, как у старшего брата с младшим. Вопрос состоял в том, захочет ли Поришайло об этом вспомнить.
– А что требуется, Мила Сергеевна?
Мила, не вдаваясь в подробности, изложила суть: проследить проделанный деньгами путь, с расчетного счета ООО «Кристина», и обратно, на тот же счет. По траектории, незамысловатой, как полет бумеранга. Всего-то.
– Мои партнеры вчера отправили, а им, якобы, перевели обратно. Странная какая-то ситуация…
– Ждите звонка, – сказал Поришайло.
«Вот кто не бросает слов на ветер!» — Мила приготовилась ждать. И двадцати минут не прошло, как Артем Павлович сообщил ей, что счет «Кристины» пуст, как перевернутое кверху дном ведро:
– На корреспондентский счет Комбанка деньги тоже не возвращались, – добавил Поришайло и закашлялся. – Скорее всего, г-гм, вам их вообще не отправляли.
Мила рассыпалась в благодарностях. Поришайло не стал выслушивать:
– Вам, Мила, очевидно, еще не раз потребуется такая информация? Запишите, гм, телефон. Назоветесь, и вам сообщат реальное положение дел.
– Спасибо, Артем Павлович! – пролепетала Мила Сергеевна.
– Теперь вот что, – голос Поришайлы стал таким сухим, словно принадлежал пассажиру дрейфующей через океан шлюпки. Или заблудившемуся в пустыне бедуину. – У вас неприятности, так? – она замешкалась, и олигарх продолжил: – У организации, с которой вы, как я понял, связались, гм, возникли большие проблемы. Ее руководителей настойчиво разыскивают, чтобы задать кое-какие вопросы. Но, они разбежались, оставив вместо себя бомжа, на которого зарегистрирована лавочка. Он же, гм, числится директором и главбухом…
– Спасибо, Артем Павлович, – пролепетала госпожа Кларчук.
– Кстати, – сказал Поришайло, – вы не знаете, где Украинский?
– Меньше часу назад мы разговаривали по телефону.
– Черт знает что, – пробурчал Артем Павлович. – Звоню, а там автоответчик.
Повесив трубку, Мила кинулась звонить Паше. Завтрашний визит к олигарху, который, в силу каких-то своих, неизвестных ей обстоятельств принял решение форсировать события, ей совершенно не понравился. С другой стороны, думать об этом сейчас было некогда.
* * *– Это не всегда так! – Паша старался быть убедительным, но выходило на уровне преподавателя научного коммунизма. – Кто вам правду скажет, Мила Сергеевна? Комбанк вашими деньгами играет, краткосрочные кредиты раздает, а вам лапшу на уши вешает. Вот у нас был недавно случай… Клиент на животе рубашку рвет, бандитской крышей пугает, проведенными платежками перед носом трясет. А денег нет. Только потом выяснилось, что его банк почти банкрот. Они…
– Хватит пороть чепуху, Павел! – ее голос зазвенел. – У меня на счету ни копейки!
– Вы уверены?
– Как и в том, что у тебя неприятности.
– Все либо выдано живыми, либо отправлено восвояси, – уперся Паша. Ничего больше ему не оставалось. Миле это напомнило заевшую на самом паскудном аккорде пластинку.
– Я хочу видеть банковскую распечатку всех ваших платежей. Ты меня хорошо понимаешь? Чтобы я могла воочию убедиться, что деньги отправлены, как ты говоришь. А так это пустые слова. Мне нужны документы. И чем скорее, Павел, тем лучше. Пока я не заподозрила, что ты, дружок, мухлюешь.
– Что вы, Мила Сергеевна?! За такие номера в нашем деле голову снимают!
– До-ку-мен-ты! – по слогам повторила она.
– Мила Сергеевна?! – взмолился Павел. – Да кто же мне такую информацию даст?! Это же не обыкновенная фирма. Она же не по благотворительной части! Да я ж в этой системе Винтик со Шпунтиком! МИСТЕР НИКТО, разве не ясно?!
«А вот съезжать некрасиво!» — подумала Мила. – Мне, Паша, безразлично, кто ты там. Суть в том, что ты есть. Понимаешь?! Есть!
– Я сейчас перезвоню, – выдохнул Паша, и повесил трубку. Мила заметалась по квартире, будто раненая пантера, угодившая в ловко замаскированную западню. Все ее существо алкало немедленных и самых решительных действий, но, в создавшейся ситуации, от нее пока мало что зависело. Именно бессилие привело Милу в состояние белого каления. Через полчаса Паша только подлил бензина в костер, сообщив, что ее денег нет не только на арестованном счету, но и среди подготовленных к выдаче сумм.
