Эпоха роста. Лекции по неокономике. Расцвет и упадок мировой экономической системы - Олег Вадимович Григорьев

ли применительно хотя бы к этому периоду говорить о ренте? И в каком смысле? На мой взгляд, тут речь идет о совсем других отношениях, не являющихся экономическими. Еще раз повторю: земля в этот период не проблема. Но просто земля, без тех, кто мог бы ее обрабатывать, никакого смысла не имеет.

Конечно, если рентой называть все подряд, то и эти отношения можно описать как рентные. Только я не вижу в этом никаких признаков научного анализа.

Вторая форма государств для меня более загадочна, в том числе и потому, что здесь царит большое разнообразие, а исходные ситуации теряются в глубине дописьменной истории. Речь идет о городах-государствах.

Они, как мне представляется, возникают как раз в результате интенсификации процесса вытеснения одних племен другими, при этом в условиях, когда хозяйственные структуры племен сходны. В этом случае речь идет о захвате территорий именно как территорий для ведения хозяйства.

В этом случае местное население либо уничтожается, либо обращается в рабство. Здесь тоже запускаются свои механизмы развития ситуации. Здесь тоже формируются империи, обладающие своеобразием сравнительно с территориальными империями и на пике своего могущества носящие смешанный характер (например, Римская империя или империя Александра Великого). При этом изначальный мотив – захват природных ресурсов для организации хозяйства – уже на ранних стадиях либо вовсе исчезает, либо тонет во множестве других мотивов и интересов.

Как бы то ни было, я предпочитаю и эти события описывать в терминах, более адекватных реальным процессам и мотивам, и не прибегать к понятию ренты.

К чему я это все рассказываю?

Посмотрим еще раз на рис. 26. Я вовсе не хочу сказать, что ситуация, которая описывается этим графиком, не является реалистичной. Хотя, конечно, всегда требуется тщательно изучить, может ли конкретная ситуация, которую мы рассматриваем, описываться таким образом. Но в любом случае этот способ описания реальных ситуаций сложился не так давно.

Второе, что надо иметь в виду: появление денег никоим образом не связано с возможностью представления ситуации таким образом, как это изображено на рис. 26. Сначала появляются деньги, а потом

уже, в ходе длительной исторической эволюции, природные ресурсы «экономизируются». И мы можем начать в некоторых случаях изображать их таким образом.

Итак, мы должны прежде всего описать, как происходит эта экономизация отношений по поводу природных ресурсов.

Как появление денег влияет на процесс освоения природных ресурсов.

Экономическая модель.

Итак, есть реальный исторический процесс, и есть явление ренты. Они очень сильно переплетены. Чтобы отделить одно от другого, мы вынуждены будем построить достаточно абстрактную, внеисторическую модель. Впрочем, когда мы ее построим, мы увидим, что у нас прибавится возможностей для понимания реальных исторических событий.

Представим себе совокупность индивидуальных производителей, каждый из которых представляет собой отдельный воспроизводственный контур (модель множества Робинзонов). Собственно, в этом и есть антиисторичность нашей модели, хотя с точки зрения ортодоксии здесь все в порядке.

Каждый Робинзон владеет однородным по качеству участком земли, на котором может выращивать зерно и виноград (с целью производства вина). Пока каждый Робинзон действует изолированно, он на части земли выращивает зерно, на части – виноград, в пропорции, задаваемой функцией потребительского поведения, которая одинакова для всех. Мы не предполагаем, что Робинзоны используют свои участки полностью.

Участки земли (напомню, однородные), находящиеся в распоряжении каждого из производителей, различаются по качеству, а следовательно, по количеству труда, которое требуется на производство единицы того или иного продукта. На одних участках и зерно, и виноград растут хорошо, на других – и то и другое растет плохо. На некоторых участках хорошо растет зерно, а виноград – плохо. Другие хороши для выращивания винограда, а зерно на них растет плохо.

Воспроизводственные контуры, в основе которых лежат эти участки, различаются, во-первых, по продуктивности (высокая – низкая) [67]' а во-вторых, по распределению рабочего времени между производством зерна и вина.

Пусть А1 (выход зерна на единицу затрат труда) у всех производителей находится на отрезке [1;2], а А2 (выход вина на единицу затрат труда) – на отрезке [1;3]. Тогда все участки земли будут обозначаться точками внутри прямоугольника на рис. 28.

Предположим, что государство запустило в обращение монету и установило правило, согласно которому одна единица зерна (X1) приравнивается к двум единицам вина (X2):

X1 =2 * X2

Нарисуем на графике соответствующую прямую. Отрезок [М;N] представляет собой пересечение прямоугольника производственных возможностей с прямой, задающей пропорции обмена.

Если некий Робинзон владеет участком земли, описывающимся точкой, лежащей на отрезке [М;N], то он не будет получать никаких выгод от торговли за деньги [68]. За пределами этого отрезка производители могут получить выгоду от денежной торговли. Те, чьи участки описываются точками, лежащими северо-западнее отрезка [М;N], будут получать выгоду от обмена вина на зерно. Если юго-восточнее, то, наоборот, будут заинтересованы в обмене зерна на вино.

Наибольшую выгоду от обмена будут получать те производители, чьи участки будут описываться точками, наиболее удаленными от отрезка [М;N]. Это участки, описываемые точками с координатами (1;2) и (1;3). Заметим, что владелец наиболее продуктивного участка с координатами (2;3) не настолько сильно заинтересован в обмене. Кстати, если бы монетные пропорции были установлены на уровне 1,5 единицы вина за одну единицу зерна, то владельцы наиболее продуктивного участка вообще были бы нейтральны к денежной торговле.

Пойдем далее. Предположим, что обмен между производителями с самого начала организуется финансовым сектором (купцами) [69]. Понятно, что в этом случае в денежный обмен будут вовлекаться те, кто получает максимальную выгоду от обмена. То есть распространение денежных отношений будет идти двумя «волнами» навстречу друг другу. Одна от северо-западного угла прямоугольника, другая – от юго-восточного (рис. 29).

При этом величина процента будет снижаться. Что касается реальных цен на зерно и вино, то есть цен, по которым производители продают свою продукцию купцам, то они будут расти. Примерная динамика процента и цен также приведена на рис. 29. Я сейчас не буду обсуждать, какой уровень цен и при каких условиях установится в конечном итоге, – это не предмет данной лекции.

Эти рассуждения еще не касаются ренты, мы пока только задали общие условия. Какие решения в отношении использования находящихся в их распоряжении природных ресурсов будут в этих условиях принимать индивидуальные производители? Речь, конечно, идет