Стальная бабочка - Вячеслав Шалыгин

Поначалу Борис только невнятно мычал, будто бы подбирая слова и нужные интонации, затем он откашлялся и выдал первую фразу, которая поставила точку над первой «и» в длинном ряду.

– Момо видит его прошлое и его эмоции. Это не мысли, это их основа. Причина, а не следствие.

– Момо подключился к Герцогу? – негромко уточнил Хауэр. – Интересно узнать, по какому такому интерфейсу?

– С нами так не получится, – Бозе пожал плечами. – Это все, что я понял.

– С нами не получится? Он имеет в виду нас с тобой или «нас» в широком смысле? – недоверчиво уточнил Хауэр. – Всех мароманнов?

– Скорее всех.

– Интересно! Руперт уникум? Почему же он скрывал, что может контактировать с киферами лучше, чем ты?

– Откуда мне знать?! – Борис поморщился и взмахнул рукой. – Может, он тайной полиции опасался. Что ты, Максим Генрихович? Не мешай! Кстати, Момо говорит, что ты был главным раздражителем… или как лучше сказать… главной угрозой для Руперта.

– Я? – Хауэр удивленно вскинул брови. – Ну, лет до пятнадцати ему от меня прилетало, конечно, если помнишь. Только все это было баловство.

– Я попробую синхронно изложить, – Бозе поднял руки, как бы отгораживаясь от всего, что могло отвлечь, и сосредоточился на наблюдении за Момо. – Вы друзья почти с пеленок…

– Пока все верно, – Макс усмехнулся.

– Ч-ч! Но Руперт считает, что ты лишь формально его близкий друг. Ваши отцы были лучшими друзьями, а вы просто однокашники. И чем старше вы становились, чем больше он тебе завидовал, тем формальнее была ваша дружба. Ты знал об этом?

– Даже не догадывался. А ты? Что Руперт завидовал мне в детстве – знал. Но мне казалось, это у него прошло.

– Он и сейчас тебе завидует. Твоему героическому имиджу, раздутому новостными агентами и букмекерами в инфопространстве, твоему удачному браку, даже тому, что я общаюсь больше с тобой, чем с ним.

– Себя, родного, ты никогда не забудешь. – Макс вновь усмехнулся.

– Это Момо сказал, не я!

– Не понимаю, какая тут может быть зависть? Руперт практичный человек, по должности выше и служит в теплом месте при штабе.

– Он даже как бы покровительствует тебе и прикрывает, когда ты принимаешь рисковые решения, но тайно копит на тебя компромат. – Бозе вздохнул и развел руками. – Такой вот друг.

– Бред какой-то, – проронил Макс недоверчиво и поморщился. – На кой черт?

– На всякий случай. Кроме служебной зависти, у Руперта имеется старая обида на тебя за уведенную из-под носа невесту…

– Анна никогда не была его невестой. – Хауэр помотал головой. – Он первый с ней познакомился, это правда, но невестой она была только моей. Кстати, тут неизвестно, кому повезло. Уступив в той борьбе, Руперт избавил себя от неприятностей в далекой перспективе. Ведь Анна и от него сбежала бы рано или поздно с каким-нибудь хлыщом из дворцовой гвардии.

– Руперт уверен, что он-то Анну ни за что не отпустил бы. Но Момо видит другую тайную занозу. Истинную причину скрытой агрессии Герцога в отношении твоей персоны, Максим. Ого! Я даже не знаю, стоит ли это озвучивать… это такая сокровенная тайна… оглашать ее, пожалуй, будет… аморально.

– Если касается меня, плюнь на свои моральные принципы, – приказал Хауэр.

– Это не так-то просто, Максим. – Доктор замялся. – Мои убеждения и статус не позволяют…

– Борис! Я не стану транслировать эту часть разговора. – Командор обернулся к бойцам. – Робокриги, снизить чувствительность принимающих модулей. Воины, не слушать, а что услышите – сразу забыть. Приказ ясен? Шершень, тебя тоже касается.

Воины и робокриги выполнили приказ мгновенно. Шершень демонстративно заткнул уши. Борис окинул их взглядом и обреченно кивнул.

– Хорошо. Как известно, в офицеры у нас могут пробиться только люди «правильных» кровей, а он жертва инцеста, нагулянный мамашей от родного брата.

– Иди ты! – Сдержанный обычно Макс едва не подпрыгнул на месте от удивления.

Реакция Хауэра была настолько необычной, что любопытный Шершень убрал пальцы из ушей, но командор не обратил на это внимания.

– Вот представь! Этакое «происхождение» могло повлиять на генетические тесты при поступлении в Академию, и Герцог устроил своему формальному отцу аварию – пришел проводить его в экспедицию и подкинул разуму «Стальной бабочки» синтовирус. Поскольку сделано это было не через инфопространство, а при непосредственном контакте, следов диверсии не осталось нигде, кроме секретного архива в личном синтетике Руперта. В результате корабль корпоративной разведки «Стальная бабочка» не вышел из прыжка. Других родичей в живых уже не было… если помнишь, шла большая битва с Аррадактом за планету Рондо, и в ней «удачно» погибли два дяди и дед по отцовской линии Руперта, а бабушка исчезла за несколько лет до этого в лагере для «переформатирования «некондиции». В результате все тесты Герцог проходил только с матерью. Военные затребовали в корпорации, конечно, генетическую карту отца, но вместо нее мать подсунула карту брата, который к тому времени стал главой отдела кадров корпорации. А не отметить схожесть генетики матери и биологического отца помог твой отец, Максим, член Наблюдательного совета Академии генерал Генрих Хауэр. Ему эта подтасовка могла выйти боком, но в те времена на фронт гребли всех подряд, «бумаг» были ворохи, поэтому генерал Хауэр без труда засунул рапорт о «сомнительной» крови Герцога в архив, а в деле оставил только личную генетическую карту Руперта. Естественно, об этом не узнал никто, кроме самого генерала, Герцога и его матери. Хауэр-старший не сказал ничего даже тебе, Максим. Ведь так?

– Я запомнил бы. – Хауэр выглядел слегка растерянным.

– Старший Хауэр сделал это из уважения к памяти друга – отца Герцога, не зная, кто на самом деле устроил ему полет в один конец. Более того, когда после успешной кибератаки противника обновлялись базы Академии, генерал Хауэр придержал часть архива как раз с данными Герцога. В тот момент было потеряно очень много данных, поэтому никаких подозрений очередная махинация не вызвала.

– Полный… привет. – Хауэр потер затылок. – Но при чем тут я? Обо всей этой темной истории я даже не догадывался!

– После смерти отца тебе достался ключ от шкафа, где случайно сохранился скелет из шкафа Герцога, – Бозе развел руками. – Ведь резервная копия базы данных отцовского синтетика хранится в твоем домашнем архиве, не так ли? В этой копии нет генетической карты Руперта, но есть воспоминания обо всех махинациях с ней. Тайной полиции, если что, этих воспоминаний будет вполне достаточно, чтобы прижать Герцога к стенке. Даже без особого расследования и раскручивания всего клубка Герцога могут пнуть из армии, если узнают, что он… фактически «некондиция». Кстати, даже большая, чем я.

– И поэтому он следил за мной?

– Да. С одной стороны, Герцог имеет все мотивы, чтобы избавиться от такого опасного «друга», как ты, но с другой стороны, не может этого сделать, пока ты не отдашь ему архив. Но прямо попросить Герцог не может, поскольку хорошо тебя знает. Ты непременно докопаешься до истины.

– Ну и докопался бы, чем это ему грозило? Я все равно не сдал бы его, даже если бы мы разругались в пух и прах. Он ведь знает меня как облупленного.

– Да, Максим, он знает, что ты человек благородный и умеешь хранить секреты. Но ведь необязательно ты можешь выдать свои, а заодно и чужие секреты по собственному желанию. Тебя может за что-нибудь подцепить на крючок тайная полиция или враги возьмут в плен и выпытают все тайны. В том числе и эту. Поэтому Герцог наблюдал и ждал удобного момента, чтобы выудить из тебя код доступа к семейному архиву. Или на крайний случай – уничтожить тебя, не вызывая подозрений.

– И вот удобный случай выпал… – подражая манере Бозе, вставил Хауэр. – И Герцог решил совместить приятное с полезным. Точнее – полезное с выгодным.

– Тавтология, но в принципе верно. – Доктор кивнул. – Но операция «Терранова – Эпсилон-13» стала не первым, а последним этапом затеянной Герцогом большой провокации. Началось все полгода назад, когда бойцы Герцога обнаружили «Стальную бабочку», отцовский корабль, пропавший много лет назад, и Герцог лично прилетел на него посмотреть. Похоже, что там Руперт встретил кого-то, кто и подсказал ему, как добиться долгожданной свободы от прошлого. И сейчас этот «консультант» прячется на корабле.

– Отец Руперта? Понял, простил и дал совет?

– Сам отец вряд ли, не мог он выжить, а вот его синтетик… – Бозе почесал макушку. – Правда, для синтетика все равно нужен носитель – хотя бы кластер в корабельном разуме, а у «Стальной бабочки» с разумом проблемы.

– Что скажешь? – Хауэр вдруг обернулся к Шершню.

– Я? – Смаглер замешкался. – Ну, как бы… да, поймать на крючок из сокровенных тайн и секретов… это реальный сценарий. Мне так кажется. Я сам на это попался.