Тафгай 3 - Владислав Викторович Порошин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наша 30-ка игрок крайне необычный, думал про себя Эдик Беркутов. Во-первых, выглядел он почти выше всех на целую голову, а во-вторых, действуя в центре своей пятерки, он вел игру, словно дирижёр симфонического оркестра. Что-то постоянно покрикивал и показывал. Даже уже признанный мастер №10 Саша Мальцев его слушался. А молоденький паренёк под 25-ым номером, Боря Александров, так пару раз красиво сфинтил, что любо дорого было посмотреть на растерянные лица финских игроков. И жаль, что пока нет заброшенных шайб. И в двойне жаль, что нужно написать критическую статью, ведь команда пока смотрится здорово.
Внезапно, как только истекли две минуты штрафного времени, в атаку из обороны вырвался Мальцев и полетел на финского вратаря Валтонена. А параллельным курсом к нему покатил Тафгаев, который только что выскочил из штрафного бокса. Момент, когда двое наших остались против одного защитника Юхи Рантасилы, был встречен криками «давай шайбу» и громким свистом с мест. Саша Мальцев всем видом показал, что сейчас бросит, а сам сделал хитрый прострел на Тафгая. Однако финн Рантасила распластавшись на льду, вытянул свою длинную клюшку так, что шайба ударилась и полетела дальше по навесной траектории. Ещё немного и момент будет упущен, подумал Эдик. Но Тафгаев с лёту, словно битой из лапты, шлёпнул клюшкой по парящей шайбе и попал, за ворот финского голкипера вмиг вспыхнул красный фонарь.
- Гооол! – Подскочил вместе со всеми зрителями счастливый Эдик Беркутов.
И тут же подумал: «Что же мне теперь писать в статье?».
***
- Куда понеслись шамалять по воротам?! – Орал я на скамейке запасных на своих же защитников, которые поддавшись на народный призыв «забрасывать больше шайб», перестали придерживаться плана на игру. – Зашли, расставились, мать вашу! Покатали, едрён батон! Вратаря нужно задёргать, а не разогреть, японские коты!
- Тафгаев, а я говорю тебе, сядь! Сядь тебе говорю! – Прикрикнул на меня главный тренер Сева Бобров.
- Если все будут сидеть, то кто будет играть? - Пробормотал я и, успокоившись, плюхнулся на лавку рядом с Мальцевым и Александровым.
Я как в воду глядел, когда на льду оказалась третья пятёрка Коли Свистухина, с Шалимовым и Якушевым на краях, и с защитниками Паладьевым и Ляпкиным, мы «доигрались». Женя Паладьев перевёл вдоль чужой синей линии на Юру Ляпкина, а тот взял и безответственно щёлкнул по воротам. Заблокировать этот бросок выскочил «мой любимый» финн №13 Вели-Пекка Кетола. Шайба шлёпнула куда-то в его огромное тело и вылетела из зоны атаки. И первым полетел в контратаку на наши ворота какой-то шустрый 12-ый номер. Он сначала пересёк красную линию, затем нашу синюю и метров с четырёх сильно бросил по воротам. Шайба чуть-чуть зацепила плечо Володи Минеева и брякнулась в штангу. И когда мы уже выдохнули, Володя падая на спину сам же затолкал её в свои ворота. 1 : 1 – высветило электронное табло дворца спорта центрального стадиона имени Ленина.
После сирены на первый перерыв ушли в принципе в нормальном настроении. Ляпкину я немного напихал, призвал вспомнить, что играем не во дворе на валенках, а в цивилизованных условиях при членах ЦК и генеральном секретаре Брежневе. Поэтому в раздевалке царила рабочая обстановка. Счет, что называется, был не по игре, но игровое преимущество было наше. Финского вратаря по моим прикидкам мы уже основательно задёргали, ведь стоять в стойке в постоянном напряжении, пока идёт наша позиционная атака и морально, и физически нелегко.
- Ну, ты, Тафгай, и даёшь, - усмехнулся Валера Васильев, - и как ты этого 13-го за борт-то перекинул? Там харя такая - о!
- Да, финский парень полетел красиво. – Хмыкнул я. – Только коньками мне чуть глаз не выбил и ещё за этот аттракцион я две минуты схлопотал, поэтому …
Свою фразу я не окончил, так как в раздевалку забежал какой-то деловой шнырь, посыльный от членов ЦК, и начал что-то втолковывать Севе Боброву. Поэтому я встал и подошёл поближе. Деловой требовал немедленно перестать валять дурака, и начать забивать голы. Леониду Ильичу, видите ли, скучно.
- Не беспокойтесь товарищ, - вмешался я. – Комсомольскую беседу провели, цели наметили, во втором периоде палить будем из всех калибров и финскую армаду отправим на дно Финского залива, это я гарантирую. Но и вы в свою очередь тоже.
- Что тоже? – Уставился на меня раздражённо посыльный.
- Непорядок, в следующем году вся страна отметит 50 лет создания СССР, а у нас член сборной команды Александр Гусев до сих пор живёт с родителями в полуподвале. – Я кивнул на притихших хоккеистов. – Вы представляете, если узнают об этом в Забугории, то смеяться будут над самим ЦК. Над нашим дорогим и любимым Леонидом Ильичом! Непорядок.
- Вы только забейте побольше, вопрос с квартирой решим, - опешил деловой шнырь, доставая ручку и блокнотик. – Этот, Александр Гусев из этого?
- Из центрального советского клуба армии, - продиктовал я товарищу. – Место жительства - город герой Москва.
- Ну, ты, Тафгай, и даёшь, - нервно выдохнул защитник Саша Гусев, когда деловой шнырь выскочил из раздевалки и быстрее, чем финские защитники на льду, полетел на доклад кому следует. – Я уже и так и сяк подходил к Тарасову…. А он…
- Запомни, Гусь, пока я с тобой, не трусь! – Я тоже немного нервно выдохнул. – Поможем мужики Сашке Гусеву с квартирой?! А завтра он поможет нам.
- Да без бэ, - первым высказался армейский одноклубник Валерка Харламов. – Ну, Гусь готовь деньги на новоселье. Михалыч, сколько забить?
- Сколько сможете, - пробормотал Сева Бобров и зашептал мне на ухо. - Ты сейчас каждый раз будешь квартиры клянчить, когда они к нам будут приходить?
- Не боись Михалыч, я и тебе новую квартиру выцыганю, - засмеялся я в ответ. – Пусть товарищи привыкают к современным хоккейно-денежным отношениям.
***
Юный журналист Эдик Беркутов, сидя в перерыве матча уже успел набросать пару критических тезисов о том, что игра сборной схематична, нападающие мало бросают по воротам и пытаются разыграть всё до верного. Потом ещё добавил, что №30 Иван Тафгаев неоправданно жёстко ведёт силовую борьбу, из-за чего команда часто остаётся в численном меньшинстве. «Какую хрень я пишу!» – воскликнул про себя Эдик
