Осторожно: добрая фея! - Юлия Набокова

– А вот еще дает о себе знать ушиб колена – так стреляет, так ноет, мочи нет, – ныл Теодор. – А еще селезенка побаливает, ночами не сплю! Но хуже всего, когда радикулит обостряется, желудок пошаливать начинает. Бывает, целыми днями с горшка не слезаю…

Марта, не в силах больше сдерживаться, поморщилась от таких физиологических подробностей.

– Ваша светлость, – притворно-сочувствующим голосом перебила его фея. – С такими симптомами вам просто необходимо показаться Жюльену. Увы, магия против ваших недугов бессильна.

Кажется, сообщение о бессилии магии Теодора не расстроило, а, напротив, воодушевило. Он распрямил плечи и сверкнул глазами, будто говоря: вот видите, раз уж и магия бессильна, как я на самом деле страдаю!

– Ваша светлость, вы должны поехать с нами в королевский дворец, – предложила Белинда.

– Бэль, ты с ума сошла? – чуть слышно зашептала Марта. – Зачем Изабелле это старое корыто?

– Помолчи, Мари, – прошипела фея. – У нас осталось очень мало шансов найти Изе жениха, нельзя упускать ни одного!

– Но это невозможно! – ужаснулся Теодор. – За воротами замка одна зараза, я не доеду живым до дворца.

«Эге, – смекнула Белинда. – Так вот почему тебя, дружок, не было на королевском балу».

– Тогда вы не сможете получить консультацию Жюльена, – отрезала фея. – Король не отпускает его за пределы дворца.

Герцог заметно приуныл.

– С такими недугами вы можете не дотянуть до осени, – притворно-озабоченно добавила Белинда.

– В самом деле? – ужаснулся Теодор. – Но этого никак нельзя допустить! В следующем номере медицинского сборника, который появится весной, будет описан способ, как дожить до ста лет. Я не могу его пропустить! – в отчаянии заскулил он.

– Тогда нам следует отправиться во дворец, не медля ни секунды, – поторопила его фея. – Вот только… – с сомнением запнулась она.

– Что? – Асприн взволнованно свесился с балкона.

– Не знаю, согласится ли Жюльен вас принять, – покачала головой волшебница. – Он ведь пользует только членов королевской семьи.

– О-о-о, – пронзительно взвыл Теодор, – вы меня убиваете!

– Но Жюльен может стать вашим личным доктором, – вкрадчиво сказала Белинда.

– Как? – замер от счастья хозяин.

– Если вы станете мужем принцессы и войдете в королевскую семью, – нарисовала перспективу фея.

Герцог замер как громом пораженный. Но далеко не от счастья, как хотелось бы Белинде.

– Мне жениться на принцессе? – На лице его отразилось такое брезгливое выражение, словно ему предложили поцеловать лягушку, выловленную из кишащего бактериями болота.

Марта многозначительно глянула на приунывшую Белинду и покачала головой.

– Принцесса до сих пор хранит ваши письма! – пошла ва-банк фея. – Под подушкой! Перечитывает их каждую ночь!

– Какие письма? – смутился Теодор.

– Не отпирайтесь, ваша светлость, мы все знаем, – вкрадчиво сказала Белинда.

– Ошибки молодости, – нервно дернул шеей давний поклонник.

– Принцесса – редкая красавица, – не отступала фея. – Посмотрите, какая она сейчас!

В воздухе перед герцогом соткалась созданная магией копия портрета Изабеллы. Теодор отшатнулся от нее, как будто перед ним возникло видение прокаженной, а не прелестной цветущей девушки, и глухо закашлялся.

– Вам необходима забота жены и уход опытного лекаря, – продолжала искушать его Белинда.

Герцог замер на месте, вглядываясь в портрет.

– Я же говорю – такая любовь не проходит с годами! – обрадованно зашептала крестнице фея.

– Что ж, – хорошенько взвесив все за и против, Асприн обреченно тряхнул головой, – лучше быть женатым, чем мертвым.

Марта закашлялась от возмущения. Теодор поспешно отскочил от края балкона, размахивая перед собой кружевным платочком, словно отгоняя бактерии, которые могли напасть на него с воздуха.

– Я прикажу Бертраму, чтобы он принес вам противокащлевый отвар, – донеслось до Марты с балкона.

– Спасибо, не надо! – воскликнула девушка.

– Вы не знаете, от чего отказываетесь, – с обидой ответил хозяин. – Яички горных баранов, которые входят в его состав, стоят целое состояние!

Марта вцепилась в локоть крестной, едва не грохнувшись в обморок. «От благодарности за мою милость», – подумал бы герцог, если бы в данный момент не был занят разгоном воздушной заразы платком, пропитанным особым эликсиром.

– Я позабочусь о ней, – заверила его Белинда. – Своими волшебными средствами.

– Как знаете, – расстроился Теодор. – Что ж, раз вы считаете, что медлить нельзя, пойду, отдам распоряжения к отъезду.

– Бэль, что ты творишь? – простонала Марта. – Как ты себе представляешь эту развалину в роли мужа Изабеллы?

– Но уж лучше быть замужней, чем вечно спящей, – нерешительно возразила фея.

– Уж лучше спать сладким сном, чем жить в том кошмаре, в который превратит ее жизнь этот зануда! – сердито прошипела Марта и громко крикнула: – Ваша светлость!

– Вы все-таки решились отведать отвар? – донесся сверху радостный голос вернувшегося хозяина. – Хорошо, что я не успел далеко уйти.

– Ваша светлость, – торопливо сказала Марта, – вы знаете, что, для того чтобы жениться на принцессе, вы должны ее поцеловать?

– Поцеловать? – с содроганием переспросил он. – Я скорее умру!

– Но вы же согласились на ней жениться, – опешила фея.

– Жениться – да, целоваться – ни за что на свете, – отрубил герцог.

– А как же наследник короны? – поразилась Белинда. – Принцесса должна родить от вас ребенка.

– От меня? – ужаснулся Теодор. – Вы намекаете на эти нелепые телодвижения? Ну уж нет, пусть решит этот вопрос как-нибудь без меня.

– Без вас? – Лицо феи вытянулось. – Ну, знаете! Пойдем отсюда, Мари! – Она схватила крестницу под локоть и потащила ее со двора.

– Как? – Хозяин заметался по балкону. – А лекарь Жюльен? Я же умру без него!

Пылая негодованием, Белинда обернулась и воскликнула:

– Вы, Теодор, здоровы, как молодой конь! Вы доживете до ста лет без всяких рецептов из справочников! Все ваши болезни вы себе выдумали сами!

– Да что вы такое говорите? – возмущенно вскричал оскорбленный в лучших чувствах герцог. – У меня – сердце, у меня мигрени, у меня…

– Ничего у вас нет! Зарубите себе это на носу! – отрезала фея и сердито ткнула в него волшебной палочкой. Зеленая искорка ударила герцога в лоб, и тот со стоном схватился за голову. – Я зачаровала вас ото всех болезней ровно на год. Все это время к вам не пристанет никакая хворь, и никакой из прежних недугов не даст о себе знать. А вздумаете притворяться – пеняйте на себя. Отныне вы будете говорить только правду о своем состоянии и не сможете никого обмануть. Так что не советую даже пробовать, чтобы не выставить себя дураком!

– Значит, я буду полностью здоров целый год? – схватился за сердце Теодор.

– Именно! – звонко и радостно заверила фея.

– Ведьма! – проскулил герцог Асприн, оседая на пол.

Глава 14

УКРОТИТЕЛЬ ТИГРОВ

Граф Том де Этвед удивительным образом походил на косолапого мишку. Неуклюжий, невысокий, округлый, с наметившимся брюшком, глубокими карими глазами и всклокоченной рыжевато-каштановой шевелюрой, он чувствовал себя весьма неуютно в многолюдной толпе приглашенных. Дамы его сторонились после того, как во время размеренного танца он оттоптал все ноги молоденькой маркизе Конти, а потом в перерыве подскочил к уважаемой герцогине де Сталь, впервые появившейся на балу после продолжительной простуды и опасающейся любого сквозняка, и попенял ей на то что она носит меха. Вот нахал! Мужчины тоже поглядывали на гостя косо: заслышав о том, как группа завзятых охотников обсуждает результаты последней соколиной охоты и хвалится трофеями, де Этвед с негодованием подскочил к собравшимся и срывающимся от возмущения голосом принялся читать проповедь о недопустимости такой жестокости по отношению к братьям нашим меньшим. Главный рассказчик, барон де Сад, только плечами пожал: мол, помилуйте, милорд, чем же тогда скрасить досуг скучающим аристократам? На что проповедник дико засверкал глазами и предложил зверей не убивать, а взять себе в замок и ухаживать за ними – это и для души услада, и для ума развлечение. Друзья барона только пальцем у виска за его спиной покрутили – чудак! А де Этвед, кажется, удовлетворился всеобщим молчанием, после чего поспешно раскланялся и вышел на веранду. Если бы там находился хоть один человек, его наверняка бы шокировали дальнейшие действия графа.

Де Этвед запустил руку за пазуху, выудил оттуда небольшой тряпичный кошель и вытряхнул из него… живую мышь. Разомлевшая от жары, та даже не предприняла попыток бежать, а внимательно выслушала все, что возбужденно поведал ей граф:

– Вот видишь, Бланш, мы не зря приехали! Мне уже удалось посеять зерно добра на черствую почву жестокости. Надеюсь, эти скучающие франты прислушаются к моим словам и променяют охоту на благородную заботу о зверьках. К сожалению, та длинноносая и заносчивая герцогиня, кутающаяся в меха, не вняла моим словам о недопустимости носить на себе трупы лис и публично обозвала меня сумасшедшим, – сокрушенно добавил он и вздохнул. – Конечно, что толку проводить беседы с каждым, если король своим примером поощряет охоту, а королева постоянно щеголяет в мехах – и зимой, и летом? К счастью, принцесса не замечена ни в чем подобном. Быть может, я смогу убедить ее повлиять на родителей. Она так мила, так очаровательна, у нее наверняка доброе сердце.