Сокровища Аттилы - Клайв Касслер

Она находилась в темноте, в чем-то мягком, и она не чувствовала свои мышцы, не могла напрячь их, словно тонула. Сделав огромное умственное усилие, она поняла: находится внутри большого картонного барабана, лежит на груде тряпок, и ткань брошена на нее сверху, крышка барабана закрыта. Должны же существовать щели для воздуха, подумала Реми, но никаких щелей не заметила и после нескольких минут напряжения снова потеряла сознание.

Неизвестно, через сколько часов Реми снова пришла в себя. На этот раз ей удалось открыть глаза. Теперь она знала, что лежит в большом барабане с полотенцами, который уборщицы вывезли из туалета аэропорта. Она приняла более удобное положение, встала на ворох полотенец, подняла руки и попробовала открыть барабан. Крышка чуть подалась, но не открылась. Реми провела руками вдоль ее края и надавила, но та держалась прочно.

– Эй! – крикнула она.

Ответа не последовало.

– Эй? Вы там! Откройте!

Она мысленно восстановила произошедшее. Ее похитили из женского туалета московского аэропорта. Потрясающая дерзость… но сейчас ее не интересовали подробности. Две сильные женщины усыпили ее, уложили в барабан, вывезли из аэропорта, погрузив в машину с бельем. Теперь машина ехала быстро.

Она, вероятно, оказалась в пути еще до того, как Сэм забеспокоился. Бедный Сэм! Сейчас он, должно быть, вне себя от тревоги. Она представила, как он расхаживает по залу ожидания, смотрит на людей, торопящихся на рейс в Казахстан, и гадает, что с ней могло случиться. Сейчас он уже наверняка известил власти, и это хорошо. Он не позволит забыть о ней, никому не ведомой иностранке, попавшей в неприятности и не имеющей связей, чтобы доставить другим неприятности.

Реми задумалась, не закричать ли, и решила: не стоит. Кричать нужно будет, если барабан начнут передвигать. Тогда есть шанс, что ее услышат посторонние. Час спустя фургон свернул с ровной дороги, недолго прыгал по ухабам и пошел по другой поверхности, тоже ровной, но более твердой. Возможно, по гравию или камням.

В темноте Реми стала обдумывать вероятность будущих событий. Скорее всего кто-то видел их с Сэмом американские паспорта и решил захватить заложницу-американку.

Фургон остановился. Реми услышала скрип открываемых ворот. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы просчитать варианты действий. Она гораздо спортивнее, чем они подозревают, прекрасно фехтует и хорошо стреляет. Можно выскочить – и что? Не исключено, ее пристрелят. Можно сделать вид, что она еще не пришла в себя, и слушать их разговоры на языке, который она не понимает? Она решила выглядеть разумной, открытой и постараться не бояться. Скрывать испуг трудно, но ее актерские способности тут пригодятся.

Она слышала, как раскрывают защелки, потом алюминиевая крышка барабана поднялась. Чьи-то руки сняли слой полотенец, и она встала.

Реми узнала женщин из аэропорта. Теперь вместо рабочих халатов на них были комбинезоны, волосы зачесаны назад и убраны под головной убор. За ними виднелись двое мужчин. Наверно, это они вели фургон и, возможно, помогали погрузить, а потом снять барабан. Один держал автоматический пистолет Стечкина с коротким стволом – такими вооружали спецназ еще в советской армии. Реми знала: полиция использует такие пистолеты, они дешевы, их легко заменить, и у них почти нет отдачи. Она видела – пистолет снабжен глушителем. «Стечкин» не предназначен для точной стрельбы на соревнованиях, зато скорострелен, делает до шестисот выстрелов в минуту. И уж в женщину в большом барабане из него точно попадут.

Были еще двое мужчин в синих костюмах и плащах, вооруженные чешскими короткоствольными пистолетами-пулеметами «Скорпион». Несколько дальше за ними стоял еще один мужчина, в сшитом на заказ светлом костюме, превосходно сидящем на фигуре. Очевидно, именно за ним следовало наблюдать. Он кивнул и улыбнулся четверым в комбинезонах, затем что-то сказал по-русски всей группе. Они быстро помогли Реми выбраться сначала из барабана, потом из фургона и пластиковым шнуром связали ей руки за спиной.

Тем временем человек в костюме продолжал добродушно улыбаться; его непосредственная, непринужденная манера держаться противоречила военной дисциплине и послушанию подчиненных. Реми он казался дореволюционным аристократом, проводящим лето в своем имении. На нем белела безупречная рубашка, на шее – синий шелковый галстук. Мужчина закурил сигарету и обратился к Реми:

– Миссис Фарго, вы сейчас похожи на «Рождение Венеры» Боттичелли, когда она выходит из своей раковины. – Он подождал и спросил: – Вы не хотите со мной разговаривать?

– Не хочу изречь что-нибудь такое, отчего вам сразу захочется убить меня.

Он кивнул.

– В целом очень разумно. Но похищение в России – очень похоже на похищение в Штатах: если меня поймают, мне крышка. Далее вам необходимо знать следующее: с вами будут обращаться хорошо и уважительно, но запрут вас в комнате. Каждый день к вам будут приходить со свежей газетой и фотографировать вас с ней. Мы свяжемся с вашим супругом. Когда он удовлетворит мои требования, вас освободят.

– И каковы ваши требования?

– Ага, – отреагировал он. – Значит, вы заинтересовались.

– Конечно.

– Мне известно о поисках пяти кладов гунна Аттилы. Вы с мужем нашли один из них в Италии, в районе Мантуи. Еще один вы украли во Франции, в Шалон-ан-Шампани. Вы добились ареста Арпада Бако за находку сокровищ в захоронении Бледы. Вы украли клад, зарытый на берегу Дуная. И направлялись к пятому, тут я вас остановил. – Он наблюдал за ней. – Будете что-нибудь отрицать?

– Вы же мне не поверите.

– Итак, вы с супругом сейчас контролируете по крайней мере три из пяти очень больших древних кладов – из Италии, Франции и Венгрии. Все они образовались в результате основных завоеваний и грабежей гуннов. Мне говорили: каждый из этих кладов пришлось вывозить на грузовиках. – Он внимательно изучал ее реакцию. – Не сомневаюсь, ваш супруг обменяет эти три клада на вас. Простой такой обмен.

– Сокровища не у нас, – поведала она. – Мы и раньше делали находки. Это легко проверить. Мы всегда соблюдаем международные договоренности и законы тех стран, где делаем находки. Чаще всего вывоз археологических ценностей из страны вообще запрещен. В тех случаях, когда правительство разрешает продавать найденное, мы передаем свой процент в наш фонд. Мы ничего не берем себе. Упомянутые вами три клада целиком поступили в распоряжение итальянского, французского и венгерского государств. Пройдут годы, прежде чем мы узнаем, какова их судьба.

– Тогда вашему супругу придется обратиться к их правительствам за помощью. – Он улыбнулся. – Вам, конечно, интересно будет узнать, насколько названные правительства окажутся благодарны вам за работу.