Пожиратель Ци 4 - Егор Петров

Я не мог бы однозначно определить ни размер Ядра, ни дистанцию до него. Казалось, любые единицы измерения бессильны в этом странном пространстве капсулированной бесконечности… Оно переполняло мое поле зрения, мое сознание, мою энергетическую систему. Я стоял, не в силах пошевелиться, абсолютно раздавленный этим сокрушительным ощущением невероятной силы. Да уж, а мне до этого Клык мощным показался…

«Дышалось» легко, поскольку энергия здесь была без примеси усыпляющей силы, затянутой в плотные желтые жгуты, к которым достаточно было просто не прикасаться. Единственное, что я чувствовал — это оцепенение перед величием и безумием этого творения, обернувшегося ловушкой.

Кажется, Безымянный что-то восторженно орал, но я никак не мог переключиться на его слова. Потому что наблюдал за маленькой черной черточкой в облаке силы, стремительно несущейся по направлению к огромному Сердцу Чертогов. Я заметил ее в тот момент, когда она своим телом разнесла целый канат усыпляющей силы, который, казалось, был куда толще черной черточки.

Клык сделал свой ход… Сгорит мотылек? Или станет настоящим богом всего существующего?..

Глава 99

Тишина, царившая еще мгновение назад, была взорвана. Взорвана чудовищным энергетическим гулом, вибрацией, которая потрясала саму структуру реальности вокруг Сердца. То, что я принял за размеренный, вечный пульс Ядра, превратилось в аритмичную, хрипящую агонию.

Клык — эта ничтожная, с точки зрения масштабов Сердца, чёрная точка — вонзился в его сияющую поверхность. И не просто вонзился, а начал пожирать. От точки контакта во все стороны разбегались чёрные прожилки, словно ядро гигантского плода поразила мгновенная, смертельная гниль. Они расползались с непостижимой скоростью, выжигая сияющую белизну и оставляя после себя пустоту, мерцающую отвратительным фиолетово-багровым светом Бездны.

Именно сейчас, в этом акте святотатственного уничтожения, я наконец увидел то, что было ранее недоступно зрительному восприятию. Вокруг Сердца существовал невидимый барьер, кокон из сплетенных в невообразимо сложный узор силовых линий — защита, созданная самими Хранителями. Но теперь в этом коконе зияла дыра, аккуратный, словно вырезанный скальпелем разрез, через который Клык и проник внутрь. Он взломал защиту — точно так же, как, будучи когда-то клыком у меня на шее, пробивал любую, самую крепкую шкуру.

От разъедаемой изнутри плоти Сердца вырывались протуберанцы энергии. Казалось, что вся эта махина вот-вот рванет, но… Сначала Источник вдруг затих, и я было решил, что все кончено и Клыка больше нет, как на поверхности Сердца начала вспухать черная опухоль, пока еще совсем небольшая. Клык как-то успокоил беснующееся море энергии и начал его неторопливо… пожирать.

Глядя на всю эту картину, я пребывал в неком оцепенении, однако перед моим мысленным взором невольно стала разворачиваться цепь событий, что происходили в мире с момента моего попадания. Какая-то заварушка со школой Пламенной Птицы, что лишила меня наставничества Гу Луна. Затем моя встреча с тем стариком Чжаном и получение Клыка. Первый убитый зверь, первый сделанный взрывной камень. А потом… осколок ключа, из которого я получил знание о рунах. Затем второй осколок, попавший мне в руки, и… Клык так неистово мечтал его сожрать, это я помню отчетливо. Но я изо всех сил сопротивлялся этому желанию, впервые показав Клыку свой характер. И, спустя пару недель ожидания… Случилось вторжение демонов. И я в поиске силы поглотил и вторую половину ключа.

А ведь, если задуматься… Первое нападение демонов, по-большому счету, обернулось ничем. Ну, империю они захватили, там была готовая почва. А вот с Королевством Лунного Света они явно облажались. Потому что королевство отбилось, а столица осталась нетронутой. Сейчас, осознав гениальный план Клыка, видя, как он стремительно набирает силу, я понимал — он рисковал. Активировал план именно в тот момент, хотя подготовка к полномасштабному наступлению еще явно была не завершена, чтобы я уже не соскочил… И он добился своего. Проиграл локально, но что значил этот проигрыш в рамках глобальной цели? Даже вполне могу предположить, что это поражение было частью его плана — такой же, как и показушная сцена с изгнанием Кибато — лишь бы убедить меня, что он мой союзник, готовый прийти на помощь в любой критической ситуации… А потом…

Чем больше пазлов вставало на свое место в общей картине, тем сильнее меня душила яростная, бессильная злоба. Меня, с*ка, использовали.

— Вся история с долбанным вторжением демонов — его рук дело… — борясь со злобой, высказал я это откровение своему единственному собеседнику, — Он всех обманул… Использовал меня, использовал тебя, использовал даже этого предателя Хуань Ло… Ради этого момента…

— Ты только сейчас это понял⁈ — привычно энергично-добрый голос Безымянного сменился удивлением, а затем он заговорил со злой обреченностью, — И он победил. Он отымел реальность. И всех нас. А нам только и остается — наблюдать, как он празднует свою победу. Он получил всё, что хотел. Абсолютную власть. Абсолютную сытость. Он, можно сказать, высмеял твою жертвенность, твои принципы, твою любовь. Нассал тебе в душу. И доказал, что прав был он — сильный и жадный, безжалостно идущий к своей цели.

— Молчи… — зарычал я, чувствуя, как красная пелена ярости застилает мой разум.

— Он дал тебе всё. А затем отнял всё. Он наверняка решит оставить тебя в живых и наслаждаться тем, как ты страдаешь, глядя на то, как он разрушает всё то, что ты считал ценным, — голос Безымянного стал холодным и слегка насмешливым. Казалось, он специально меня злит. И у него это отлично получалось…

— Я сказал, МОЛЧИ! Он еще не отнял у меня ничего. И он нихрена не получит победы. Есть одна вещь, которую он не может контролировать. Не может поглотить. Не может предсказать. Это моя, с*ка, принципиальная упертость. И если я не могу его убить… я могу испортить ему весь гребанный праздник… — Моя ярость резко стихла, сменяясь холодным расчетом. — Говоришь, если эту хрень уничтожить, все миры вокруг заживут только лучше?

— Определенно.

— А если она взорвется?

— Пострадаю я, и все адепты шестой стадии, запертые в этом мире. На остальных это не должно повлиять.

— Ты к этому решению подталкивал меня, да? Почему нельзя просто словами сказать, что это единственный выход⁈

— Такое решение каждый волен принимать только… самостоятельно, — в голосе Безымянного прорезалась грусть. Он сам меня натолкнул на эту мысль, а теперь… понимал. И, видимо, грустил. Ну, либо показывал это.

— Да насрать мне на твою грусть,