Неистовый голод - Сюзанна Райт

Он вытащил что-то из кармана и протянул.

Взяв у него маленький листок бумаги, Трик едва сдержал рычание.

— Это чек на пятьдесят тысяч долларов.

— Я умею читать.

— Они твои… если оставишь Фрэнки, и никогда к ней не вернёшься.

Кипя от злости, Трик посмотрел человеку прямо в глаза и осторожно разорвал чек на мелкие кусочки. Некоторые приземлились на землю, другие улетели вместе с прохладным ветром.

Челюсть Брэда напряглась.

— Тогда, может быть, это изменит твоё мнение.

Он подошёл к своей машине, сунул руку в открытое окно и вытащил конверт из плотной бумаги. Трик взял его со скучающим вздохом и вытащил тонкий файл. Гнев вспыхнул в нем, когда он прочитал это. Очевидно, Брэд немного покопался в его жизни.

— Было нелегко найти эту информацию, — сказал Брэд, и самодовольство в его голосе заставило волка Трика щёлкнуть зубами. — Как только Фрэнки узнает это, она возненавидит тебя. И точно уйдёт. Если ты сейчас оставишь её, она никогда не узнает. Конечно, она расстроится из-за того, что ты её бросил, но, по крайней мере, не будет тебя ненавидеть.

Трик вернул файл в конверт и бросил его к ногам Брэда.

— Твой источник либо не знал истории целиком, либо решил немного приправить её каким-нибудь вымыслом. В любом случае, это не имеет никакого значения.

— Для Фрэнки это имело бы значение.

— Она уже знает.

Брэд помолчал, раздувая ноздри.

— Знает, что она не твоя истинная пара? Что ты ушёл от своей пары много лет назад, и что она пыталась покончить с собой из-за этого?

— Я не объясняюсь с людьми, но дам тебе немного информации, поскольку ты дядя Фрэнки. Яна не была моей истинной парой; она была эмоционально неуравновешенным влюблённым подростком. Ни больше, ни меньше. Если хочешь верить другому, это твоё дело. Но Фрэнки знает правду; это всё, что имеет для меня значение. — Трик бросил пренебрежительный взгляд на конверт. — Всё это было пустой тратой твоего и моего времени.

— Она тебе небезразлична? Потому что, если это так, ты в долгу перед моими родителями.

Трик не мог поверить своим грёбаным ушам.

— Повтори, — прогрохотал он.

Брэд отступил.

— Ты должен быть благодарен им. Они вырастили её такой. Они заботились о ней, оберегали её, позаботились о том, чтобы она получила хорошее образование, и…

— Лгали ей всю жизнь, — закончил Трик. — Они заставили её чувствовать, что она не соответствует их ожиданиям. И учитывая, что они разлучили семью Фрэнки по отцовской линии, вычеркнув их из её жизни, можно сказать, что они этого заслужили.

Глаза Брэда сузились.

— Тебе это нравится, да?

— Вот тут-то ты ошибаешься. Мне не нравится, что есть какие-то стороны. Я хочу, чтобы в жизни Фрэнки были все люди, которые ей дороги. Ты и твои родители — единственные, кто мешает этому, а не я. И ради чего? Мы же не ожидаем, что кто-то из вас ступит на нашу территорию или пригласит стаю в свою жизнь. Но если ты и твои родители хотите быть в её жизни, вам всем нужно сойти со своих пьедесталов. Так что к чёрту их, к черту тебя и к черту твою взятку.

Глаза Брэда блеснули.

— Это моя мать…

— Твоя мать, возможно, знает, что ты здесь, но она не просила тебя выписывать этот чек. Ты возлагаешь вину на неё на случай, если я расскажу Фрэнки о том, что здесь сегодня произошло.

— Если ты скажешь ей, она разозлится, что ты пришёл без неё.

— Да, разозлится. Но между мной и моей парой не будет лжи. Я не буду скрывать это от неё, хотя и знаю, что это причинит ей боль. Как я уже сказал твоему отцу, вы все отталкиваете её тем дерьмом, которое вытворяете. Я думаю, она ожидала бы такого от твоих родителей, но не от тебя. Ты только что искренне облажался. — С этими словами Трик запрыгнул во внедорожник и резко повернул ключи в замке зажигания. — Гребаный ублюдок.

Маркус выдохнул.

— Чёрт возьми, Трик, я не знаю, как ты не вышиб дерьмо из этого ублюдка.

Трик сдал назад и выехал со стоянки.

— Было трудно сопротивляться, но Фрэнки будет итак больно услышать, что дядя пытался подкупить меня. Ей было бы ещё больнее услышать, что её пара и дядя потом подрались.

Маркус склонил голову.

— Ты поступил правильно. Если бы ты оставил на нём хоть один синяк, он бы пошёл к ней плакаться с дерьмовой историей, которая сделала его жертвой, а тебя злодеем.

— Я бы оставил на нём нечто большее, чем просто синяк, — прогрохотал Трик. Он бы причинил этому ублюдку серьёзную боль.

После долгой паузы Маркус сказал:

— Эй, она сказала тебе, что у нас с ней был небольшой разговор?

Хотя Трик знал, что его друг меняет тему разговора, чтобы помочь Трику остудить гнев, он согласился.

— Она упоминала об этом. Заверила, что между вами не возникнет никакой неловкости.

— Некоторые женщины не приняли бы наше прошлое так легко. Они бы реагировали. Очевидно, она достаточно уверена в вас и в том, что ты к ней чувствуешь, чтобы не беспокоиться о том, кто был до неё. Это хорошо. И это значит, что ты поступил правильно, не давя на неё. Завоевать её доверие и двигаться в её темпе — вот что ей было нужно. Но я чувствую, что тебе становится всё труднее не давить.

— Если ты это чувствуешь, она тоже почувствует. — Однако она и словом не обмолвилась об этом.

— Возможно. Тебе недолго осталось сдерживаться, Трик. Я наблюдал за ней вместе с тобой. Наблюдал, как она постепенно смягчается. Раньше она хмурилась из-за того, что ты постоянно прикасался к ней. Теперь она тянется к этому. Раньше она никогда не прикасалась к тебе в ответ, но теперь да. Она также начала расслабляться в окружении остальной стаи, но не улыбается нам и не разговаривает так открыто, как