Потапыч - Павел Юрьевич Беляев

— все мы несём за этих ребят ответственность. Потому что мы одни знаем, что происходит. Мы одни можем хоть как‐то представлять себе последствия того или иного исхода. Все остальные просто оказались в фильме ужасов на роли массовки. Поэтому мы должны были сделать так, чтобы этот ужастик не обернулся трагедией.

Насколько это возможно.

— Но что же нам делать? — робко сквозь слёзы спросил худосочный очкарик.

Мы с ребятами переглянулись. Я ответил:

— Мы знаем, что делать. Вооружайтесь и ждите команды!

Предполагалось, что это прозвучит круто, как в боевиках перед самой развязкой, когда персонажи подавлены, но главный герой всех вдохновляет на решающую битву, и все такие: «Да!» В действительности на меня уставились с недоверием. Ребятам явно нужно было больше подробностей.

Но проблема была в том, что ключевым моментом моего плана был эффект внезапности. А если мы сейчас начнём его обсуждать перед крысоморфами, то пиши пропало.

Это понимал и Хали-Гали. Он сориентировался быстрее меня, выкрикнув:

— С-ыграем в «Г-глухой т-елефон»!

— «Глухой телефон»? — не понял я.

— Да! «Г-глухой т-елефон», — и Хали-Гали красноречиво ткнул пальцем сначала в Глюкера, потом в девчонок, а потом растопырил пальцы и сделал руками круговое движение. — «Г-глухой т-елефон».

— А-а, — наконец‐таки догадался я, — «Глухой телефон»!

Не знаю, правильно ли я его понял, но сделали мы в итоге так.

Я, Соня, Софа, Кира, Глюкер и Хали-Гали встали в круг и за считанные минуты всё обсудили. Новенькую не стали привлекать к нашему предприятию из соображений безопасности. Ну, и тем более её всё равно никто не стал бы слушать. Остальные ребята проявили какое‐то сверхъестественное благоразумие и терпеливо ждали, уставившись на нас.

Во всяком случае, те из них, кто мог нас видеть. Как там были чуваки, которые находились в дальнем конце коридора: без света и в стороне от основного действия — вообще хз.

Когда наше короткое совещание было окончено, я снова взобрался на кушетку и провозгласил:

— Народ! Вы должны сделать всё в точности, как мы вам скажем — это не сложно! Сыграем в «Глухой телефон».

После этого мы шестеро разошлись в разные стороны. Каждый из нас подходил к первому попавшемуся больному и на ухо пересказывал ему всё, что необходимо сделать. Потом мы шли к следующему, но и он тоже должен был передать наши слова кому‐то ещё. Таким образом наш план стал расходиться во все стороны со всё возрастающей скоростью. Если мы наталкивались на кого‐то, кто был уже в курсе, то он, чтобы не тратить времени, просто сообщал об этом, и мы оба шли дальше.

Очень скоро я не смог найти никого, кто бы не слышал план. Конечно, возможно такие ребята и были, но, во-первых, думаю, они бы не захотели оставаться в неведении и сами бы спросили у того, кто в курсе, а во-вторых, в общем‐то, могли подключиться и по ходу. Говорю же, там ничего сложного. Это вам не план от Хали-Гали.

Короче, когда я был практически уверен, что все в теме, то снова забрался на кушетку и проорал, обращаясь к крысоморфам:

— Мы всё обсудили! Зовите свою хозяйку!

Косорукие твари снова заволновались и поскреблись в дверь, за которой скрылся остроухий. Тот вышел тут же, будто всё это время просто стоял и ждал сигнала. Возможно, так оно и было.

Крыса серой молнией выпрыгнула из зеркала и встала перед нами во всей своей ужасающей красе. В этот раз она казалась даже чуточку больше, чем в предыдущий.

В этот момент я понял, что забыл самое главное — убедиться, что всё готово для претворения плана в жизнь. И я имею в виду действительно всё.

Крыса быстро нашла меня взглядом и сделала шаг вперёд. Ребята ожидаемо шарахнулись в стороны, и таким образом я с этим чудовищем оказался лицом к лицу.

— Ну что, Дима? Что ты мне ответишь?

Я набрал в грудь побольше воздуха и в этот момент с удивлением осознал, что мой живот больше не крутит. В судорожных попытках отыскать выход, а потом донести свой план до всех без исключения присутствующих я и не заметил, как изменилось моё состояние. Мне просто в какой‐то момент стало не до того. А теперь, стоя перед этой тварью, я вдруг понял, что не боюсь. Всё, что можно было, уже сделано, домино выстроено по порядку. Осталось только толкнуть первую кость, чтобы все остальные пришли в движение.

— Я скажу, что нам очень жаль ваш мир. Но, как в своё время сказал князь Александр Невский: «Кто к нам с мечом пришёл, от меча и погибнет!»

Это был условный сигнал.

Ребята шарахнулись по сторонам. Некоторые с перепугу даже придавили крысоморфов. Кто‐то напоролся на их лезвия.

Я щучкой нырнул к столу и притаился.

А через мгновение на этаж ворвался кое‐как стоявший на ногах полицейский. Два его выстрела ушли в молоко. Я это точно знаю, потому что от первого вдребезги разлетелся плафон над головой Крысы, а второй высек щепки из дверного косяка какой‐то палаты. Но следующие четыре, я это видел, попали в цель.

Крыса даже не шелохнулась. Она только стояла и с удивлением таращилась направленный в её сторону ствол.

Полицейский кое‐как утвердился на ногах и выпрямился. Судя по его лицу, Крысу, как и остальных чудовищ, он не видел, а стрелял туда, куда ему сказали появившиеся секундой позже Рита и Миха.

Их роль заключалась в том, чтобы напасть на крысоморфа, который увязался за ментом, а потом всё рассказать полицейскому. В том числе и что от него требуется. Судя по всему, справились пацаны на ура.

Мишка подошёл к полицейскому и, взяв того за руку, слегка передвинул её вправо, чтобы точнее нацелить на Крысу.

— Стреляйте.

Мент нажал на гашетку. Громыхнуло. Пуля вошла в серый мех.

— Ещё! Да стреляйте же!

Повинуясь истеричному приказу, мент выпустил все патроны до единого, пока пистолет не захлебнулся.

На несколько мгновений воцарилась тишина. Она была тем пронзительнее, что минуту назад в больничном коридоре гремели, многократно усиленные эхом, выстрелы.

…Ни к селу ни к городу я вспомнил новогодний салют — почти такие же хлопки, карнавальные маски и костюмы повсюду. Радостные крики, подарки, бенгальские огни. Ожидание чего‐то нового, доселе невиданного, но обязательно хорошего. На Новый год всегда хочется ждать чего‐то хорошего. Несмотря ни на что. И даже наплевать, что все эти танцы и безудержное веселье в честь наступления года Крысы…

Крыса стояла, как вырубленная из камня, и тупо таращилась на человека в форме.

Все замерли в