Мой сводный американец - Мэри Ройс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Особенно если вспомнить гуляющее по сети видео. Будь оно проклято. И тот, кто его выложил.
Нервно подергиваю ногой, продолжая напряженно следить за дорогой.
Телефон оживает от звука входящего сообщения. Вот и отлично, хоть что-то отвлечет меня от самокопания.
Но увидев на экране имя отправителя, замираю, в неверии хлопая ресницами.
Название чата «Убийственные красотки».
Так называлась наша группа чирлидеров. Один год мы с девчонками поддерживали местную команду по баскетболу. С тех пор эта фраза стала для нас своего рода лозунгом.
Проскакивает мысль взять и вернуть телефон обратно на приборную панель, но банальный интерес заставляет листать вниз.
Николь: Девчонки, мне вас не хватает. Давайте заканчивать этот цирк.
Замечаю, как Яра печатает сообщение и внутри все сжимается от ожидания неприятностей. Нервно кусаю губы. Если честно, даже не поняла, в какой момент наша дружба дала трещину. Но стоит признаться себе в том, что я тоже была не права. Приревновала подругу к сводному брату.
С чего бы это?
Резко откидываюсь на спинку сиденья, борясь с противоречивыми мыслями.
Мне не хватает ее. И тех дней, когда мы беззаботно проводили время вместе. Но даже несмотря на тот факт, что долгое время Яра была единственной, кто поддерживал меня в сложный период жизни, я все еще испытываю какую-то непонятную обиду на подругу.
Яра: И что ты предлагаешь?
Николь: А ты как думаешь?
Яра: OMG! Я никак не думаю. Я вообще не понимаю, зачем ты нас здесь всех собрала.
Вот же высокомерная курица!
Николь: Мияяя, помогай мне. Я вижу тебя онлайн.
Блин… точно! Как только я открыла переписку, тут же подписала себе приговор. А зная Николь, она теперь точно не отстанет.
Пару минут нахожусь в раздумьях, прежде чем выпрямить плечи, поудобнее взять телефон и написать сообщение.
Мия: Ну и что ты задумала?
Яра: Давай, не тяни уже!
Николь: В общем так, предлагаю возродить нашу традицию. Как насчет того, чтобы устроить пати века на нашем месте? На выходных обещают отличную погоду!
Мия: Не думаю, что это хорошая идея.
Яра: Тут я соглашусь.
Николь: Эй! Да бросьте вы! Парней мало что ли?
Меня посещает неожиданная идея, и я тут же набираю ее на экране телефона.
Мия: Хорошо. Я пойду. Но хочу знать, кто снял то видео!
Николь: Шантаж? Фу, какая (смайлик с языком). Ладно. Я знаю, кто, но скажу, только если придешь. Да и вообще мне кажется, все уже забыли про то видео. Забей! Пора показать, что тебе плевать на чужое мнение. Ну же, Мия, соглашайся (плачущий смайлик).
Засранка.
Яра: Ладно, нам действительно стоит поговорить, но без пары шотов тут не обойтись. Ник, с тебя простава.
Николь: Ага, как же.
Сомнения неприятно кусают меня изнутри, но я все же решаюсь.
Мия: Я в деле!
Я не в деле. Я в заднице. И что-то мне подсказывает, что ее размер только начинает набирать обороты.
Я позволила себе забыться, оторваться от реальности, и теперь тучи сгущаются, обещая мне нехилых размеров шторм.
А вдруг родители уже видели эту запись? Что скажет Александр? Как я смогу все ему объяснить? А в том, что он потребует объяснений, я ни капельки не сомневаюсь. Про маму даже думать не хочу. Она с ума сойдет. И я вместе с ней.
— Что-то случилось? — вырывает меня из тревожных мыслей настороженный голос американца.
Поерзав на месте, облизываю в момент пересохшие губы.
— Нам нужно поговорить.
— Валяй.
Томас съезжает на обочину, но двигатель не глушит. Парень напряжен не меньше меня. Вижу это по тому, как мужские руки сжимают руль. Как крепко стиснуты его зубы. Уверена, он тоже переживает о нашей общей проблеме.
— Что, если Александр увидит видео? — нарушаю сгустившуюся тишину.
— Это все, что тебя сейчас волнует? Что скажет мой отец? — с неприкрытым раздражением выдает Томми и резким движением избавляется от ремня, словно тот душит его. — Не парься. Я все решил. Этот вопрос закрыт.
Он даже не смотрит в мою сторону. Взгляд устремлен в окно, в то время как его губы кривит усмешка. Не могу понять, что так взбесило американца. Вообще-то в этой ситуации психовать должна я.
— Как тебе это удалось?
— Тема закрыта! — отрезает он, ударяясь затылком о подголовник.
Сейчас нет и следа от того парня, что боготворил меня еще несколько часов назад. У него как будто раздвоение личности. Томас вновь превращается в раздражающего сводного брата, которого я впервые увидела на кухне.
— Закрыта? — выкрикиваю, не в силах справиться с обидой. — Для тебя, может, и закрыта. Свалишь в Америку, и дело с концом…
— Остановись! — угрожающе цедит братец и впивается в меня пронизывающим взглядом.
Мне становится неуютно, и я прикусываю язык, пытаясь взять себя в руки.
Пожалуй, он прав. Поругаться сейчас будет проще простого, но это лишь добавит трудностей.
— Иди сюда, — устало выдыхает Томас и бережно заводит руку мне за голову, притягивая ближе. А потом и вовсе пересаживает к себе на колени, не обращая внимания на мой протестующий вскрик. Когда же до взбудораженного разума доходит, что из одежды на мне всего лишь его футболка, хочется провалиться сквозь землю, а не сидеть на нем. — Почему ты не можешь хоть раз выбрать нас? — Он внимательно заглядывает мне в глаза, а потом, словно сдавшись, утыкается носом мне в шею и продолжает хриплым шепотом: — Какая разница, что скажут окружающие? Давай уедем. Просто сбежим от всех. Тебе ведь хорошо со мной.
Его горячие губы опаляют кожу, а длинные пальцы завладевают запретной территорией, вызывая бурю мурашек. Но
