Поход (СИ) - Князь

***

Давно мне так плохо не спалось. Сны какие-то дурацкие, болит, кажется, вообще всё, да ещё слюни текут. Кое-как встал, роюсь в своем рюкзаке.

– Андрей, тебе плохо?

– Сандра, у нас водка должна быть. Не помнишь, где лежит?

– А что болит?

– Зубы у меня болят.

– Какие зубы, у тебя же протезы...

– Водку найди, зубы у меня режутся. Похоже, все сразу.

Сандра

Выключить Анечку

Оказавшись там же, где ей уже пришлось побывать благодаря картине, Сандра и впрямь почувствовала себя в знакомом месте: она легко ориентировалась, всё совпадало – свет, цвет, звон, водопад, радуга... Но мы нашли только два ключа, – думала она, – неужели этого достаточно? Или мы попали сюда совершенно случайно? Что ни говори, место необычное, наверное, нам нужно будет тут тоже что-нибудь найти?

То, что они нашли, было ни на что не похоже, но обещало... что-то же оно обещало? И в этом надо было поучаствовать, и это надо было получить...

Она и получила.

Анечка включилась. Интересный оборот однако. Можно было, конечно, Бабмане и не верить, хотя Сандра действительно понимала её без слов, и это было убедительнее любых рассказов. Как бы то ни было, сейчас она думала по-русски. В голове мелькали какие-то словечки, обрывки песенок, но надо следить за обстановкой, сосредоточиться, чтобы не пропустить какую-нибудь страшную зверюгу. Ага, именно так – «страшную зверюгу».

Ну вооот! Андрей попросил «Анечку» выключить. По-русски – пока не говорить. Теперь бы ещё сообразить, вспомнить, как говорить и думать на итальянском… Уно-уно-уно-уно моменто… è ancora russo o già italiano? (Это всё ещё русский или уже итальянский?). Дальше Сандра подумала уже на итальянском: «Прекрасно, есть переключатель!»

Глава 30. Из рук в руки

Торг уместен...

Встречать колонну, которая уже должна была вот-вот появиться, выехали на основную дорогу. На Дачной всё равно делать нечего – выгребли всё подчистую, а потом, скорее всего, и дом разберут, увезут тоже. Вскоре показались машины, во главе, как-то нетипично, ехал кран. Не, совсем впереди, как положено, ехал квадрик охраны, он уже подъезжал к нам. За рулём сидел сам Гонта, за ним, упакованный в шлем и бронежилет, – пулемётчик.

– Здорово, орлы!

– Здравствуйте, Григорий Михайлович!

Би-бип! Прогудел кран.

– Поехали – поехали! – размахивая из окна рукой, сидя в кабине крана в новенькой спецовочке, прокричал Дугин. – Время дорого!

Понятно, почему кран впереди. Сам главный решил раньше всех на свои богатства посмотреть, да на месте определить, что и как. Значит, поехали. Впереди всех на мотоцикле понеслись Иван с Норой, потом мы с Сандрой на Штайре, следом остальные. Остановились возле недоразобранной баррикады.

– Вот, Григорий Михайлович, духу у нас не хватило. Брёвна больно уж тяжёлые, сейчас краном разберём.

Гонта неторопливо слез с квадра, следом за ним соскочил пулемётчик с ДПМ, покрутил стволом по сторонам – мол, всё нормально, всё под контролем. Машины малость приотстали.

– Ну что, воюете всё тут? – Гонта оглядывал местность, наша позиция ему явно не нравилась.

– Да разве это война, мы так, партизаним помаленьку.

Рядом переминался Иван, повесив Маузер на шею: так карабин круто смотрелся, как у меня.

– Я вот попросить хотел, Григорий Михайлович…

– Не дам!

– Чего не дадите?

– А того, что ты просить собирался – не дам! Думаешь, не знаю, что ты сейчас запоёшь? Мы тут, мол, все из себя героические, врага бьём, но несчастные, потому что у нас пулемёта нет. Вот пулемёта и не дам, нет их у меня лишних, я сам за пулемёт что угодно отдать готов.

– Ловлю на слове: за пулемёт – карбоновый приклад, карбоновое ложе, планку Пикатини, коллиматор, теплак – быстро перечислил я. И, видя по выражению лица, что список Гонту не очень-то и пронял, добавил:

– Это раз…

– Но-но! Все позиции канальные. И так за каждый грамм бьёшься… А какой пулемёт?

– А какой надо?

Вот тут Григорий Михайлович завис капитально, поняв, что торговаться придётся, кажется, ему, а не с ним...

– Чего стоим, кого ждём? Здравствуйте, Андрей, здравствуйте, девушки, здравствуйте, вот не знаю, как вас… – произнёс выскочивший из кабины подъехавшего крана Дугин.

– Иван меня зовут – скромно буркнул Ваня, отходя за спину Норы.

– Да вот вас и ждём, Евгений Иванович, кран нужен, чтобы завал разобрать, мы руками не справились.

На дороге сразу стало многолюдно: из машин выпрыгивали люди, с подъехавшего шестьдесят шестого газона степенно спускались бойцы, затянутые в броню.

– Мы сейчас, Евгений Иванович, по-быстрому проверим, убедимся, что на локалке всё нормально, а потом вам сигнал дадим. Тогда можно будет там начинать. А то соседи попались неспокойные, так и норовят какую-нить каверзу утворить.

– А как же…?

– Женя, не спорь с ним. Вообще, не связывайся ты с этим семейством: одна на стрельбище меня, инструктора стрелковой подготовки, краснеть заставила, а второй – тот вообще прапорщика сумел обуть. Меня опять же. Пускай сходят, они тут местные. И я с ними пройдусь, осмотрюсь.

Я привычно поднял руку, показал «Внимание», а потом отправил Нору с Иваном по флангам, так же, жестами. Как будто специально готовились – подхватились и исчезли в кустарнике на склоне. На вопросительный взгляд Сандры показал на кран.

– И когда только успел выдрессировать? Красиво работают. – Гонта одобрительно покивал головой.

– Пошли, Гриша, я сейчас только проход в баррикаде проверю. Ага, чисто, никто никаких гадостей не поставил за это время. Да и, похоже, больше они сюда не лазили. Или напуганные сильно, или реально некому.

Не подходя к зданиям локалок, нарезал кружок, всматриваясь в следы. Никого не было. Из людей – точно никого. Да и зверьё подальше ушло – шумно здесь стало.

– А это… – Гонта показал на свежие холмики могилок.

– Пришлось, не повезло им. Ещё двоих не достали, в воде. И на холме ещё посмотреть надо, туда не добрался, некогда было.

– Теперь и эти во врагах окажутся.

– Не, Гриша, вряд ли. Мы же под Аргентину работали, да и видели они только меня да Ваньку. А он при них слова не произнёс. Я им наёмником показался, на службе. Так что не засветились. Если сейчас в эфире ваши болтать не будут – нормально пройдёт всё. Полезли наверх, там всё покажу, потом в дома зайдём.

– Вот, смотри диспозицию, – сказал я, когда выбрались наверх. Антенна наша самодельная так с тех пор и стояла, между прочим. – Вот в этот распадок не суйтесь совсем. Там из проволоки малозаметных препятствий наставлено: попадёшь – сам не выпутаешься. И вот здесь тоже плохой участок: самоделок с десяток прикопано, сработают они или нет, не знаю, но бережёного… сам знаешь.

Отсюда, километрах в трёх, за распадком – их угольный карьер. Я их корыто, которым они уголь возили, возле берега притопил, так что там будут ковыряться по-любому. Пускай, ну их. Захочешь посмотреть – верхом иди, тропа натоптана, растяжку они собой сняли, больше нет. Это короткий путь. По воде идти – километров сорок с хвостиком, покажу место, где причалить можно, оно там одно, считай. Следующий причал отсюда – километров пять по земле, проезжали мы его. Берег высокий, и глубина сразу под берегом, так что с реки надёжно. Пост где-то здесь можно ставить, но я бы на малом лучше сделал – но тут ты сам командир, решай, как считаешь нужным. Но их на стандарте мышления два раза подловил – тоже лезли, где повыше.

Подойдя к жилому дому, дверь открывал привычно, как если бы там была минная ловушка, чем заслужил одобрение во взгляде. Всё нормально, никто не заходил, контролка целая.

– Пошли богатство проверять.

– Андрей, а как эти скандинавы как противники?

– Крутые внешне, подготовка имеется, но, скорее, книжная. Что ты хочешь от нации, которая последний раз воевала никогда? В элите у них шведы, но те, что отсюда, ещё долго недееспособными будут – осколками посекло, а двое в безвозврате. А в расходной пехоте и курд был, и западный хохол, да и остальные – нескандинавской наружности. Моё мнение – верховодят у них шведы с примкнувшими фашиками прибалтийскими. Точнее – не знаю.