Запретное прикосновение - Шелли Такер

Но глаза, холодные, почти бесцветные, портили все впечатление. А чуть вздернутая верхняя губа придавала лицу презрительное выражение.

— В моих лесах шляется много негодяев, охочих до нашей дичи, — процедил он, не меняя тона и обращаясь к стражникам.

Кьяра почувствовала, как кровь отхлынула от щек. Омерзение пересилило страх. Она выступила вперед, не выпуская из рук копья, и сказала:

— Принц Дамон, я…

Тусклые глаза остановились на ней.

— Кто эта девка, осмелившаяся приблизиться ко мне с оружием?

Она бросила копье на землю.

— Я не девка. И мы не браконьеры. Я принцесса Кьяра из Шалона.

Вероятно, он меньше удивился бы, объяви она себя папой римским.

— Она говорит чистую правду, ваша светлость, — произнес Ройс, пользуясь наступившим молчанием. — Мы прибыли по воле короля Альд-рика. — Он отвел в сторону щит, прикрывавший лицо. — Возможно, вы меня помните?

Дамон вгляделся в лицо говорившего, увидел родовой герб на щите.

— Феррано, — сказал он. — Как ты сюда попал? И почему Альдрик не отрубил тебе голову? Если бы кто-то из моих посланцев был столь же дерзок, как ты, я бы скормил его собакам.

— На мое счастье, — спокойно ответил Ройс, — наш король, видимо, более терпим.

Дамон злобно сверкнул глазами и вновь повернулся к Кьяре:

— А ты… Нет, ты не можешь быть моей невестой, хотя, по-видимому, ты благородного происхождения. Принцесса должна прибыть только завтра. До ее кортежа день пути от Равенсбрука. Так доложили мне гонцы.

Кьяра в тревоге взглянула на Ройса. А если ей не удастся убедить Дамона, что она и есть принцесса? Ведь от этого человека можно ждать чего угодно. Несколько мгновений назад, ни в чем не разобравшись, он уже приговорил ее к смерти. Его стражники только и ждут приказа и с радостью предадут их мучительной казни.

— Послушайте, милорд, — сказала она, обращаясь к презрительно оскалившемуся Дамону. — Отец боялся за мою жизнь, если я отправлюсь к вам в Тюрингию. На меня до этого уже совершили нападение у нас во дворце. Вероятно, вы слышали…

— А, эти ваши мятежники! У меня бы они не посмели даже пикнуть!

— Потому отец и не позволил мне ехать со свадебной процессией, а решил послать с верным человеком. Втайне от всех.

Дамон пристально взглянул на Кьяру, и в его глазах она увидела лишь злобу и подозрительность. В самом деле, ни в ее лице, осунувшемся и загрубевшем на ветру, ни тем более в одежде, подобающей простолюдину, не было ничего королевского.

— Прости меня, женщина, — сказал Дамон насмешливо, — если мне трудно признать в тебе принцессу. — Он перевел взгляд па Ройса. — Но хотелось бы знать, какую еще грязную игру затеял со мной Альдрик с твоей помощью, Феррано? Какой обман?

— Никакого обмана, милорд, — ответил Ройс. — Мы лишь хотели одурачить мятежников, которые намеревались помешать Альдрику исполнить свое обещание.

— А, обещание, — проговорил Дамон и жестом подозвал одного из сопровождающих. — Если вы та, за кого себя выдаете, миледи, — издевательским тоном продолжил он, — то, несомненно, узнаете этого человека.

Кьяра всмотрелась в пожилого, бородатого и плотного мужчину из свиты Дамона. Кажется, он был среди тех советников, кого присылали к ее отцу для ведения мирных переговоров.

— Да, я знаю его, — твердо сказала Кьяра. — Это… — она мучительно старалась вспомнить имя, — сэр Уильям Камерон, ваш казначей, Дамон раздраженно прищелкнул языком.

— Камерон, — спросил он, — неужели эта женщина действительно принцесса?

Тот спешился и, отдуваясь, приблизился к Кьяре. Осмотрев ее со всех сторон, как предмет, выставленный на продажу, он наконец кивнул и произнес с заметным шотландским акцентом:

— Да, милорд, это дочь короля Альдрика.

Кьяра одарила его милостивой улыбкой:

— Приятно снова увидеть вас, сэр Уильям.

Дамон дернул головой и сказал, сразу сменив тон на изысканно любезный:

— Надеюсь, вы простите мою недоверчивость, ваша светлость, но, согласитесь, появление в таком наряде несколько необычно, не правда ли? Могу представить, какие неудобства пришлось вам претерпеть… несмотря на такого прекрасного сопровождающего, — добавил он со злобным блеском в глазах. — Однако я счастлив, что вы благополучно добрались до вашего будущего жилища. — Он кив нул одному из придворных. — Даллан, сопроводите принцессу во дворец и проследите, чтобы она ни в чем не нуждалась.

Тот выехал вперед, протянул руку Кьяре, чтобы помочь ей сесть на его коня, но она отпрянула: — Подождите, я…

Девушка устремила испуганный взор на Рейса. Он спокойно встретил ее взгляд, ни словом, ни жестом не выдав себя. Даже в глазах его она не увидела намека на то, что было между ними и должно остаться навеки их тайной.

Ей показалось, что дневной свет померк, а деревья закружились вокруг нее в каком-то диком танце.

В этот миг прошлое невозвратно кануло в Лету, унося с собой ее робкие мечты о будущем.

«Не надо! — беззвучно крикнула она. — Погодите еще немного. Я не готова. Слишком быстро наступила развязка, слишком внезапно прощание. Я не хочу, не могу. Разве я не имею права прижаться к нему в последний раз? Напоследок сказать, как люблю его?»

— Я… — Слова застревали в горле, ей не хватало воздуха. — Я должна быть уверена, что с моим сопровождающим обойдутся хорошо.

Дамон удивленно хмыкнул и с преувеличенной любезностью ответил:

— Согласно духу и букве нашего мирного соглашения, я лично ручаюсь за его полную безопасность. Он будет находиться в покоях, приготовленных для участников свадебного торжества.

Кьяре хотелось найти подходящие слова, чтобы прилюдно поблагодарить Ройса за беззаветное служение ей, за то, что не раз, рискуя жизнью, он спасал ее от смерти, но таких слов она не находила. А те, что рвались из сердца, вымолвить не смела. Девушке оставалось лишь безмолвно смотреть па Ройса, ничуть не заботясь о том, как это воспримут присутствующие.

И тут в наступившем коротком молчании Ройс внезапно совершил то, чего она никак не ожидала.

Низко поклонившись, он приблизился к пей и опустился на одно колено.

— Для меня было большой честью служить вам, ваша светлость, — услышала она.

Голос Ройса был ровным и сдержанным, и только Кьяра знала, что скрывается за этим спокойствием.

А когда он поднял голову, только она увидела, как потемнели его глаза — в них была ночь… Ночь их любви и тьма разлуки.

— Желаю вам благополучия, принцесса Кьяра, — добавил он, не вставая с колен.

И снова только она поняла его последнее желание: произнести вслух ее имя.

Ей полагалось ответить, но она боялась, что дрожь в голосе выдаст ее чувства. И все же Кьяра усилием воли заставила себя сделать то, что давно хотела… что было бы ему лучшим подарком, лучшим подношением.