Искатель боли - Михаил Злобин

Оттолкнувшись, я легко встал на ноги, ощущая при этом такую легкость, какой не было даже в моменты активации Анима Игнис. Одежда, к сожалению, никуда не делась, поэтому я сейчас с некоторой грустью рассматривал изодранную торчащими шипами рубашку, которая мне всегда так нравилась, и разошедшиеся по швам брюки. В облике демона я оказался значительно крупнее, и габаритами соответствовал среднестатистическому мужчине. Не такому огромному, как Астал или Эпимос в свои лучшие годы, естественно, но и уж точно не юному подростку.

Я потянулся к аккуратно сложенному рядом камзолу, достал оттуда маленькое зеркальце и, затаив дыхание, взглянул на свой извращенный дыханием Преисподней лик…

Первое, что меня разочаровало, так это узнаваемость черт. Несомненно, жуткие глаза, не имеющие радужной оболочки и неопределённой формы зрачки, которые расплылись по ним, напоминая чернильные капли упавшие в стакан вина, совсем не походили на человеческие. Сильно заостренные скулы, пара закручивающихся рогов, острых, словно мои зачарованные стилеты, россыпь острых зубов и раздвоенный язык, как у мелкого беса, еще сильнее подчеркивали различия с людьми, но все же… Все же в этом инфернальном облике слишком легко узнавался мальчишка Данмар.

Вот она, награда Дьявола, которую тот мне сулил. Он вручил мне ее вместе с кровью своего эмиссара Асмодея, но мог ли Князь Тьмы так же легко отобрать ее? Что я знаю о его власти над своими слугами? Судя по тому, как могущественный демон слушается своего господина, она распростирается намного дальше, чем даже над грешными душами…

Прикрыв свои ужасные глаза, я с силой сжал кулак, держащий зеркальце. Жалобно хрустнуло стекло, и с тоненьким звоном мне под ноги посыпались мелкие осколки, которые своими острыми гранями не сумели даже поцарапать чешуйчатую ладонь. Как же я устал от всего этого. Устал бояться неизвестности. Я бы и рад попытаться сбросить с себя ярмо Повелителя Ада, но мне остро не хватало информации о своем угнетателе. Лишь бы не получилось так, что испив крови Асмодея, я закрыл для своей души все остальные двери в посмертии, навеки привязав себя к Преисподней. Хотя, если подумать, участь стать Искателем Боли выглядела не так уж и погано, как перспектива провести тысячелетия в вотчине лорда-карателя.

Подойдя к самому краю крыши и облокотившись на парапет, я окинул освещенную магическими фонарями территорию Дивинатория. Смотреть на мир глазами демона оказалось не так интересно, как человеческими. Я словно бы очутился в нуарном кино, из которого намеренно убрали краски, оставив только различные оттенки черного и гипертрофированный контраст. Зато темнота в этом облике больше не являлась для меня помехой, ведь я мог даже с крыши рассмотреть любую отдельную травинку на подстриженной лужайке. А это сулило открыть для меня новую грань ночных полетов…

Вдруг яркое пятно света где-то внизу привлекло мое внимание. Оно появилось вдалеке и начало медленно приближаться. Сначала я не понял, что это такое, но вскоре сумел рассмотреть человеческий силуэт, в районе солнечного сплетения которого и трепетало это сияние. А еще через пару десятков минут я приметил другого Аколита, который уже не так сильно отсвечивал в ночном мраке. Если яркость первого можно было сравнить с огнем хорошо пропитанного смолой факела, то второй с натяжкой тянул даже на пламя паршивенькой свечи. Значит, вот как видят наши души демоны? Интересно… очень интересно…

Сухой раздвоенный язык прошелся по шершавым губам, издав звук, будто потерлись друг об друга два опавших листа. Интересно, а какая она на вкус, человеческая душа? Впрочем, зачем ломать голову? Я ведь могу узнать это хоть сейчас…

Глава 20

Сегодняшняя ночь для Таасима показалась самой ужасной и тяжелой за все время его заточения. Мало того что тяжелые кандалы, которые не снимали даже на сон, стерли ему кожу до самого мяса на запястьях и лодыжках, так еще и кошмары снились один другого отвратительней… А самое скверное, что отыскать выход из этого лабиринта мучительных сновидений никак не удавалось. Как бы Таасим ни пытался ущипнуть себя, прикусить щеку или заставить разлепиться тяжелые веки, проснуться никак не получалось. Объятия забытья с каким-то садистским упрямством удерживали его, наслаждаясь страхом наследника и его жалкими бесплодными попытками вырваться.

Сновидения юного аристократа были тяжелыми, как болезненный бред, тягучими, подобно густой смоле и мучительными, словно зубная боль. Ему виделось, будто его плоть пожирает ужасный кровавый демон, у которого почему-то было лицо гаденыша Данмара. Эта тварь с широким многообещающим оскалом подступалась к нему, и Таасим всеми силами пытался отбиться от надвигающейся бестии или хотя бы оттолкнуть ее. Однако она всякий раз оказывалась несоизмеримо сильнее. Монстр играючи ломал сопротивление парня и причинял невыносимую боль, разрывая его тело своими длинными когтями.

Атерна дрался, лягался и даже кусался, что совсем уж недостойно высокородного. Но в той ситуации, в которую он угодил в своем кошмаре, это не казалось таким уж постыдным. Но даже несмотря на все его усилия, кровавый демон вырывал из него целые куски плоти и демонстративно поедал их на глазах у юноши с противным скрипящим смехом.

Когда Таасим наконец-таки проснулся, то ощущал себя так паршиво, будто и в самом деле побывал в невероятно затяжной схватке, а не во сне. Все тело ломило так сильно, будто целая армия нанятых его отцом безжалостных наставников ночь напролет дубасила парня тренировочными мечами. Удивительное дело, но казалось что даже Анима Игнис, привычное биение которой Атерна уже перестал замечать в повседневной жизни, сейчас безмолвствовала. Как при сильнейшем истощении, когда бьешься на арене по половине дня без передышки. Состояние молодого наследника оказалось настолько отвратительным, что он даже не сразу заметил, что его руки и ноги больше не сковывают тяжелые цепи.

— Доброе утро, Таасим. Я устал ждать твоего пробуждения.

Встрепенувшись и резко вскочив, аристократ увидел в своем тесном каменном узилище самого ненавистного человека. Того ублюдка, который его сюда и заточил!

— Данмар-р-р-р! — Прорычал парень, до рези напрягая голосовые связки. — Я тебя р-р-р-азмажу!!!

Проклятый недомерок сделал небрежный приглашающий жест ладонью, будто у этого ничтожества и в самом были силы одолеть Владеющего земли. Чертов воздушник… недоучка, слабак, трусливый подлец!!! Сейчас он ответит за все…

Не отдавая себе отчета, Таасим бросился