Королевский куттер - Ричард Вудмен

Усиливающийся западный ветер, несущий с собой влагу, сгустил атмосферу, и битва, ставшая уже неизбежной, обещала превратиться в свалку из-за беспорядка среди британских кораблей. Прямо перед полуднем Дункан поднял сигнал, что намерен прорвать линию противника и занять позицию под ветром у него, тем самым отрезая голландцам путь к отступлению и задействовав наветренные батареи своих кораблей. Сигнал был отрепетован фрегатами и куттерами. Ровно в полдень их мачты расцветились флагами, означающими приказ вступить в бой.

Полчаса спустя Онслоу на «Монархе» открыл сражение, разрезав строй арьергарда де Винтера между «Юпитером» и «Гарлемом». Он встал бортом к последнему, сам одновременно подвергаясь огню тяжелого фрегата «Моникендаам» и брига «Аталанта», образовывающих вторую, подветренную линию голландского флота. Под оглушительный гром орудий битва при Кампердауне началась.

«Кестрел», играющий, как и другие куттеры, роль посыльного судна, мишенью не являлся. Шальное ядро могло в него попасть, но по большому счету оставалось лишь наблюдать за действиями главных сил. Британским куттерам, как и голландским яхтам, поручалось снимать терпящих бедствие со сбитых обломков рангоута или репетовать сигналы адмиралов. «Кестрел» состоял в дивизионе Онслоу, и вскоре Дринкуотер обнаружил себя среди хаоса ревущих снарядов, крутых волн и воющего ветра. Дым и туман заволокли сражающихся, орудийные сполохи яркими вспышками разрывали тусклый дневной свет.

Через несколько минут Дринкуотер потерял из виду «Монарха», скрывшегося за голландскими кораблями, поэтому повернул на норд, на соединение с «Расселом». Но Троллоп тоже прорезал линию, и «Кестрел» оказался вдруг напротив кормы нидерландского семидесятичетырехпушечника «Брут», несущего на бизани флаг контр-адмирала.

Сквозь клубы дыма с подветра обрисовался бриг, и его капитан отнюдь не выказал благородства или равнодушия, проявленным старшим его собратом с линейного корабля. Вокруг куттера засвистели ядра, полетевшие от разбитого фальшборта щепки ранили одного из матросов, и его, истекающего кровью, снесли в каюту, где Эпплби разложил на столе свои мрачные инструменты.

— Руль на ветер! — проревел Дринкуотер. Теперь, когда наступил финальный, искупительный момент битвы, во взгляде его светилась решимость. — К шкотам!

Куттер повернул, уклоняясь от крупного не по зубам оппонента и направляясь на север. Он прошел мимо «Брута», спешившего на помощь де Винтеру, корабль которого вступил в схватку сразу с несколькими «англичанами».

Внезапно перед «Кестрелом» возникли очертания голландского шестидесятичетырехпушечника, выкатившегося из линии и спустившего флаг. С мгновение Дринкуотер колебался, не направить ли на борт призовую команду, поскольку было сомнительно, что противник «голландца», «Трайомф», на которого слева наседали фрегат и семидесятичетырехпушечник «Генеральные Штаты», имеет такую возможность. Но тут куттер резко вздрогнул. Один моряк из расчета орудия номер двенадцать упал, разрезанный буквально надвое ядром, выведшим затем из строя ялик и проломившим гакаборт. Это обстрелявший их бриг поднял марсели и теперь нагонял «Кестрел».

Дринкуотер лихорадочно огляделся.

— Руль на ветер! Выбрать шкоты, круче к ветру насколько возможно! Опустить центральные пластины! А это, — он указал на подергивающиеся куски мяса, бывшие недавно живым человеком, — сбросьте за борт, черт побери!

«Кестрел» пошел в бейдевинд, уходя от погони как прошлый раз при Уэссане. Паруса его туго обтянулись, брызги взметались над бортами, падая на ют. Натаниэль посмотрел за корму.

— Вот так дела, чтоб мне провалиться! — воскликнул он, а стоявший рядом Хилл присвистнул.

Бриг, неспособный идти так круто к ветру, подошел к решившему сдаваться шестидесятичетырехпушечнику «Вассанэр». Видя его позорное поведение, бриг открыл по линейному кораблю огонь. Через минуту голландский триколор снова поднялся над последним и затрепетал на ветру.

— Это вам не с лягушатниками драться, мистер Дринкуотер. Смотрите, по мачтам не бьют, все в корпус. Черт, эти проклятые квадратноголовые знают как сражаться! Господи, ну и потерь у нас будет, выше крыши…

Впереди появился «Рассел» и «Кестрел» повернул, пристраиваясь к флагману.

— Сэр, — прокричал в рупор Дринкуотер. — Перед вами шестидесятичетырехпушечник. Можно брать!

Он увидел, как Троллоп махнул, давая знать, что понял.

С минуту или две куттер шел рядом с линейным кораблем, могучим, величественным и смертоносным орудием, устремляющимся на добычу. Борта «Рассела» уже были побиты ядрами, некоторые из них застряли в обшивке. Сквозь рваную дыру, соединившую два соседних пушечных порта, виднелись ухмыляющиеся рожи матросов. В море стекали тонкие струйки крови.

— Убавьте немного ход, мистер Хилл. Держитесь за кормой у линейного корабля.

«Рассел» появился на сцене, отогнав бриг одним апокалиптическим бортовым залпом. «Васандэр» снова спустил флаг.

«Кестрел» пересек кильватер «Рассела». С левого борта в смертельных объятиях сцепились два корабля, одним из которых был «Генеральные Штаты».

Внезапно из-за ведущего тяжелый бой «голландца» вынырнуло небольшое, но очень знакомое суденышко. Круто переложив руль, отчего бушприт высоко задрался в воздух, яхта устремилась на перехват «Кестрела». На ее грот-мачте реял раздвоенный черный вымпел.

О том, как Сантоне удалось убедить де Винтера предоставить ему в распоряжение эту яхту, Дринкуотер даже понятия не имел. На гафеле у нее развевался голландский триколор, но зловещее полотнище на мачте не оставляло сомнений. Дринкуотер вспомнил про раскачивающееся тело майора Брауна, о повешенных бунтовщиках с «Каллодена», о жертвах мятежа в Норе, о связи между капитаном Сантона и рыжеволосой ведьмой, содержащейся ныне в Мэйдстонской тюрьме. Его обуяла холодная ярость.

— Батарея левого борта, товьсь!

Яхта виднелась на левой скуле, поворачивая к норд-осту и сближаясь с ними. Несколько минут оба корабля продолжали идти, сокращая дистанцию.

— На румб полнее к ветру, — скомандовал Натаниэль, потом возвысил голос. — Огонь по готовности, мистер Балмен!

Почти сразу последовал первый рапорт и орудие номер два отпрыгнуло назад, вокруг него засуетился расчет, забивая новый заряд. Пока громыхали поочередно выстрелы, «кестрельцы» встречали их нестройным «ура»: в парусах яхты появились дыры. Неприятельское судно намеревалось пересечь курс куттера и угостить его продольным залпом, но Дринкуотеру пришла вдруг в голову идея.