Герой моего романа - Элизабет Бойл

Рейф последовал за Ребеккой в дом.

— Это несерьезно, — сказал он, бросив взгляд на оттоманку, где, свернувшись клубком, спал безмятежным ангельским сном Аякс.

Ножки оттоманки были ободраны, от обивки остались одни клочья.

— Как тебе могло прийти в голову везти с собой этого дьявола?

— Я не могу его оставить. Его никто не впустит к себе, и он или умрет с голоду, или неизвестно что натворит.

Пока Рейф обдумывал, как решить проблему с пушкой полковника, Ребекка быстро уложила кота в корзину и закрыла крышку, прежде чем Аякс сообразил, что произошло.

Кот издал страшный вопль протеста, который поверг лошадей Китлинга в ужас, и они снова загарцевали. Ребекка прижала корзину к себе.

Рейф выхватил ее у Ребекки.

— Не очень разумно везти с собой в Лондон бешеного кота.

— Я не оставлю его!

— Вряд ли леди Тоттли придет от него в восторг, — сказал Рейф.

— И поделом ей, — пробормотала Ребекка. В этот момент подал голос полковник.

— Не брать артиллерию, сэр? — выкрикнул он. — Но ведь это безумие! Если мы возьмем кряж, нам понадобится пушка, чтобы обратить этих дьяволов в бегство! Какого черта…

Ребекка подавила улыбку. Он притворялся чокнутым поистине великолепно, когда перед ним была хорошая аудитория. Сестры Гедбери и Китлинг наблюдали за представлением с раскрытыми ртами.

— Мисс Тейт! — рявкнул Данверс, когда дядя не на шутку разошелся. — Мисс Тейт, я не включаю артиллерию в этот зверинец!

Стало быть, снова мисс Тейт.

— Он очень любит эту пушку, — сказала Ребекка, чтобы позлить Рейфа. Мистера Данверса, мысленно поправила она себя.

Добропорядочного, сдержанного и делового мистера Данверса. Когда он успел стать таким консервативным и благоразумным?

К счастью, появился Кокрейн и разрядил атмосферу:

— Господин полковник, нет необходимости везти с собой это орудие. Я дважды разведал дорогу до Лондона, там нет и признаков присутствия врага. Кроме того, вы не можете оставить Брамли-Холлоу без средств защиты.

— Хорошо, парень. Из тебя получится отличный офицер, — согласился наконец полковник, поднялся с пушки, любовно погладил ствол. — Мне будет так ее не хватать.

— О, в Тауэре есть большие пушки, — сказал Кокрейн, подыграв полковнику с изяществом самого Кина в «Ковент-Гарден».

— Да, Тауэр, — повторил дядя, потирая подбородок. — Мы получим там замену, если понадобится.

— Да, сэр, — Кокрейн подмигнул Рейфу, подталкивая полковника к карете.

Ребекка, выхватив у Рейфа корзину с Аяксом, тоже направилась к карете.

— Мисс Тейт, — сказал Рейф, после того как помог сестрам Гедбери сесть в фаэтон Китлинга и снова возвратился к ней. — Я хотел бы кое-что обсудить с вами.

Она остановилась и посмотрела на него.

Оглядевшись и увидев, что собравшихся не меньше, чем на танцевальной площадке, Рейф выругался по-испански, повернулся и пошел к своей лошади.

Ребекка вполне разделяла его чувства.

Вечером процессия во главе с Рейфом уже ехала по многолюдным улицам Мейфэра, направляясь к фешенебельному городскому дому леди Тоттли.

Казалось бы, он должен испытывать восторг и чувствовать себя счастливым. Ведь он нашел автора романов о мисс Дарби, заработал вознаграждение и может сейчас оставить все это сборище у порога леди Тоттли, иными словами, умыть руки.

Дела.

Рейф поморщился. Да какие там дела? Он знал, как начинать и как заканчивать дело, выполнял это квалифицированно и умело, не ущемляя ничьих интересов.

Но с Ребеккой все обстояло совершенно иначе. Он влюбился в нее. В эту своенравную старую деву из Брамли-Холлоу. Как такое могло случиться? Ведь даже прославленным лондонским кокеткам не удалось разрушить его твердокаменные устои.

У его братьев появится повод поиздеваться над ним и заявить, что его «окрутили».

Он остановил лошадь, чтобы дать возможность элегантно одетым молодым леди, их сияющим матерям, горничным и нагруженным чемоданами слугам пересечь многолюдную улицу.

Рейф пребывал в полной растерянности. Он никогда не делал предложения. И не само по себе предложение привело его в замешательство.

Его бросало в дрожь при мысли о том, что будет после этого. Одно дело сделать ее спутницей его полной опасностей, плохо устроенной жизни. А еще полковник и Аякс. Как мог он обеспечить ей упорядоченную и спокойную жизнь, о которой она мечтала, если едва сводил концы с концами? Ведь надо платить за жилье и кормить Кокрейна. Обеспечить полковника пушечными ядрами, ибо Рейф подозревал, что старый вояка, даже перестав изображать сумасшедшего, время от времени захочет пострелять из пушки.

И еще одна загвоздка. Ребекка будет настаивать на том, чтобы сохранить Бетлсфидд-Парк. Эту развалину? Во всей Англии вряд ли хватит денег, чтобы ее восстановить.

Черт возьми, кажется, столь безумную идею ему подкинула эта сумасбродная девчонка.

— Да, вот они, богатейшие люди города, — сказал Китлинг, останавливая фаэтон возле Рейфа, дотронувшись до шляпы и приветствуя матерей молодых леди. Сестры Гедбери уже несколько часов назад перебрались в удобную карету леди Финч. — Купаются в сокровищах, которые надо перехватить, не так ли?

Рейф искоса взглянул на Китлинга. Тон, которым тот произнес слово «сокровище», насторожил его. Он вдруг вспомнил, что на вечере у леди Финч Китлинг проявлял особый интерес к потерянным сокровищам.

Интерес явно преувеличенный.

А ведь он был в Калькутте в то же самое время, когда там находились и другие. И вернулся, таинственным образом разбогатевший. Во всяком случае, в достаточной степени, чтобы распространить свою щедрость на сестер Гедбери.

Возможно, Китлинг не был таким уж простофилей, каким его считали.

Рейф обругал себя за то, что не обратил внимания на это раньше.

— Где вы собираетесь остановиться? — спросил он.

— Остановиться? Как где? Разумеется, вместе с молодыми леди, — заявил Китлинг.

Оставить его под одной крышей с Ребеккой, если он имеет отношение к кайлашскому убийству? Рейф покачал головой:

— Леди Тоттли никогда этого не позволит. Она весьма строга в соблюдении этикета.

— Гм… Я не подумал об этом. Где вы снимаете комнату, мой друг? Возможно, там есть свободные?

— Севен-Дайалс. Возле «Розы и льва».

Китлинг побледнел, затем разразился смехом, решив, что Рейф, сын джентльмена, шутит. Ведь этот район пользуется дурной славой.

— Что ж, я отправлюсь туда, сэр. — Однако, поняв по выражению лица Рейфа, что тот вовсе не разыгрывает его, снова побледнел. — Тут есть клуб моего отца, — сказал он.

— Который — «Уайтс» или «Брукс»? — небрежно спросил Рейф.