Как Зюганов не стал президентом - Олег Мороз

Черномырдин. А кто тебе сказал, что я не вызываю и не говорю? Тебе кто-нибудь говорил, что я так не говорю?

Коржаков. Нет. Но вы практически никогда не говорили, официально не заявляли: «Давайте голосовать за Ельцина».

Черномырдин. Да ты что?

Коржаков. Да ничего. Практически всегда такая немножко сторонняя позиция.

Черномырдин. У меня?

Коржаков. Если вы считаете, что я на вас напраслину возвожу, можете поинтересоваться у Бориса Николаевича…

Черномырдин…Кто тебе говорит, что я не говорю как надо с губернаторами на правительстве и на совещаниях?

Коржаков. Может, я не так выразился. Просто губернаторы вас слушаются, они знают, что по вашему представлению назначают, по вашему представлению снимают, и они вас боятся. Причем не нужно говорить: «Давайте агитируйте». Вы можете просто сказать: «Чтобы 60 процентов голосов было за Ельцина». И выполнят… Я по их пассивной позиции делаю нормальный вывод, что работа не ведется.

Черномырдин. Нет, неправда».

В пример Черномырдину Коржаков ставит того же Егорова, который, в соответствии с вверенным ему «участком» избирательной кампании, уже не однажды «вызывал губернаторов, драл на месте», «вызывал к себе министров…».

Вот так надо работать. Вызывать и «драть», вызывать и «драть»…

Ельцин – кандидат

3 апреля Ельцин был официально зарегистрирован кандидатом на пост президента, вторым после Зюганова. После церемонии регистрации кто-то из журналистов его спросил, не боится ли он проиграть выборы. «Конечно, я волнуюсь… – признался Ельцин. – Борьба будет непростая, поскольку соперник достался сильный. Но я не боюсь».

Трудно сказать, что в действительности испытывал Борис Николаевич в тот момент. Сомнения и даже состояние, близкое к депрессии, конечно, у него бывали, если судить по свидетельствам близко знавших его людей. Но он их никогда не выказывал, никогда в них не признавался. Напротив, всегда демонстрировал уверенность в себе, убежденность в успехе того, что делает. Так и теперь – постоянно твердил, что выиграет выборы, даже в первом туре (тут уж он повергал в изумление даже самых близких своих соратников).

Кстати, Ельцин похвастался журналистам, что свое первое «кандидатское» обещание он уже выполнил – «все долги федерального бюджета по зарплате погашены; полностью на сто процентов все регионы получили что полагается».

«Не торопитесь менять портреты!»

Спустя три дня, 6 апреля, Ельцин выступил на съезде Общероссийского движения общественной поддержки президента (ОДОПП) – детища Сергея Филатова. На этот раз тон его выступления был скорее покаянный и озабоченный. Президент откровенно заявил, что не удовлетворен тем, что сделал за время руководства страной: «Почти половина населения живет плохо, а десять процентов – очень хорошо. Начал образовываться паразитический капитал и раздел национального богатства вместо его преумножения». Впрочем, за этим признанием последовала обычная обтекаемая формула, к которой Ельцин постоянно прибегал с самого начала реформ, с 1992 года, – необходимо «несколько скорректировать» курс, не менять его, а внести лишь некоторые поправки.

Увы, обещанное тогда Ельциным до сих пор не реализовано. Вопиющий разрыв между бедным большинством и богатым меньшинством не только не сократился, но продолжает разрастаться. Национальное богатство по-прежнему не растет, а только разбазаривается.

Остановился Ельцин и на Чечне – одной из главных болевых тем, волновавших тогда россиян. Сказал, что видит свой долг в том, чтобы сдвинуть этот кризис с мертвой точки. Напомнил: он предложил Дудаеву начать переговоры через посредников. Посредники – Минтимер Шаймиев и Нурсултан Назарбаев – «уже начали свою деятельность»…

В целом, завершая выступление, Ельцин выделил десять главных направлений предстоящей работы: борьба с бедностью на основе экономического роста; защита семьи, материнства и детства; развитие культуры, образования и науки; борьба с преступностью и коррупцией; правовая реформа; мир в Чечне; военная реформа; отстаивание российских интересов за рубежом; интеграция с соседями по СНГ; установление гражданского мира в России.

Под самый конец вновь перешел на уверенный наступательный тон:

– Слабонервных прошу не суетиться, не торопиться со сменой портретов в кабинетах. В этот переломный для страны момент я не имею права отпускать штурвал управления российским государством. Этому не бывать!

«Россия сыта революциями»

В тот же день несколько позже, беседуя с журналистами, Ельцин объявил, что именно сегодня «дан старт предвыборной кампании и с настоящего момента начинается вся пропагандистская работа». Через своих собеседников президент призвал россиян голосовать на выборах за него, – «чтобы не было смены курса, не было революций». «Россия сыта революциями», – сказал он. При этом напомнил, что «ни в одном веке ни одни реформы» в России не были доведены до конца. «Поэтому дайте довести реформу до конца тому, кто ее начал! И тогда будет все в порядке – и экономика, и уровень жизни, как в цивилизованных странах. Возможность для этого есть, так как самый тяжелый период в реформировании мы прошли».

Увы, «довести реформу до конца» и на этот раз не удалось. По крайней мере, самому Ельцину. Сил не хватило. Так и смотрим, облизываясь, оставаясь далеко позади, на уровень жизни «как в цивилизованных странах». Всерьез наша правящая бюрократия озабочена только собственным уровнем жизни. Там дела обстоят по-другому. Там большого разрыва с цивилизованными странами давно уже нет. Напротив, по сравнению с их средней отметкой уже вырвались далеко вперед…

Естественно, голосовать за Ельцина призвал и сам съезд – как за «единственную фигуру общероссийского масштаба, которая может сегодня гарантировать гражданский мир, обеспечить преемственность во внутренней и внешней политике». «Никто из нынешних претендентов на пост главы государства, – говорилось в обращении, принятом на съезде, – не может сравниться с Борисом Ельциным по опыту, по проводимому им взвешенному курсу…»

«Только глядя людям в глаза…»

Ясно было, что самый эффективный способ «пропагандистской работы», о которой говорил Ельцин, – это его собственные поездки по стране, живое общение с людьми. Слова самого президента: «Только глядя людям в глаза, можно повлиять на них, ответить на волнующие их вопросы, рассказать о будущем устройстве России».

Но как на это решиться? Такие поездки – тяжелая нагрузка даже для здорового человека, а в том состоянии, в котором пребывал Ельцин, совершавший в ту пору другой, скорбный, путь – от инфаркта к инфаркту, – то была прямая дорога к могиле.

Против таких поездок категорически возражал Коржаков: «…Интенсивные предвыборные мероприятия могли уложить шефа в могилу и привести к политическому кризису… Риск казался неоправданным и кощунственным по отношению к гражданам России».

И все же Ельцин решился, как он говорил, в рамках предвыборной кампании объехать «почти всю Россию».

На юг, к казакам

Об этом своем намерении президент объявил в поездке пока что недальней – на московское НПО «Энергомаш». Здесь он продолжал предаваться бодряческой, наступательной риторике: «Я не сдамся. Я в хорошей физической форме и отлично себя чувствую».

Твердя раз за разом о своей «хорошей физической форме», Ельцин, возможно, старался убедить не столько своих слушателей, сколько самого себя.

Одной из первых поездок на этом начальном – по определению самого Ельцина – этапе была поездка на юг – в Краснодарский и Ставропольский края. Регион этот традиционно консервативный, слабо поддерживающий Ельцина: на президентских выборах 1991 года в обоих краях за него проголосовало всего лишь по 46 процентов избирателей (это при том, что на родине президента, в Свердловской области, – 85, в Самарской – 68, в Москве – 72…).

Предстояло эти края завоевать. Характерный для Ельцина прием: 16 апреля в Краснодаре, поинтересовавшись для проформы (будто прежде не знал), что волнует местных казаков – весьма влиятельную, как известно, часть тамошнего населения, – президент лихо, прямо на площади, перед строем казаков подписал три жизненно важных для них указа – о вопросах Главного управления казачьих войск при Президенте РФ, о предоставлении земель казачьим обществам, включенным в государственный реестр, о льготах казачьим обществам, взявшим на себя обязательство по несению государственной службы…

Зная особое, более жесткое, чем в других местах, отношение тамошних жителей к чеченской проблеме, Ельцин заверил их, что «никогда не сядет за стол переговоров с Дудаевым», поскольку лидер чеченских сепаратистов – «бандит» (это при том, что совсем еще недавно, в Москве, напирал на другое – мол, переговоры с чеченским генералом уже ведутся, правда, через посредников).

В Краснодаре же Ельцин разоткровенничался (неизвестно, правда, насколько откровенно – извините за тавтологию) о главном, что будто бы побудило его баллотироваться на второй срок. «Если начистоту, – сказал он, – нет достойного преемника».