Продана Миллиардеру (СИ) - Ангелос Валерия

Волков будто помечает меня поцелуями, оставляет огненные следы, заставляет изнывать и томиться от предвкушения. Он обрушивается как буря, неистовый ураган. А после вмиг окутывает паутиной нежности, опутывает полыхающими нитями. Я больше не различаю, где тьма, а где свет. Я не чувствую собственное дыхание. Только – его. Везде. Всюду. До жути глубоко.

Я сама помогаю ему стянуть пиджак. Сорвать галстук. Отправить рубашку куда подальше. А потом касаюсь. Трогаю разгоряченное тело и ничего не осознаю, совсем не соображаю.

Мои пальцы пылают. Или это он такой? Раскаленный. Невероятно твердый. Точно из железа выкован. Его свитое из мышц тело точно скульптура. Но под дрожащими ладонями не гранит и не мрамор, а чистая сталь. Каменная глыба. Скала. Нечто несокрушимое. Мускулы резко сокращаются от моих хаотичных прикосновений, проступают под гладкой кожей четче.

Я застываю. А Волков перехватывает мои запястья, тянет, вынуждая ладони двинуться ниже. От широкой груди к рельефному торсу, туда, где виднеется выразительная дорожка темных волос, обрывающаяся за ремнем.

Я открываю рот. Я собираюсь заговорить. Точно. Только не успеваю ничего вымолвить. Волков затыкает меня очередным безумным поцелуем.

Будто жалит. Обжигает. Выжигает до пепла.

Разве так бывает? От поцелуев. От ласк. Я и вообразить ничего похожего не могла. Я как пьяная. Нет, хуже. Точно под действием запрещенных препаратов нахожусь. Алкоголь на меня иначе действовал. Или я слишком мало пила? На краю сознания вспыхивает шальная мысль – а вдруг Волков меня намеренно одурманил? Подмешал что-то. Вколол. Бред. Знаю. Он бы никогда на такое не пошел. Ему ответ нужен. Отклик. Живой. Настоящий. Не под кайфом.

– Вкусная, – хрипло выдает он, отрываясь от моих губ. – Вкуснющая. Дьявол, и почему я тебя раньше не пробовал? Столько блять лет впустую спущено. Моя Лика. Моя девочка. Моя, моя.

Я плохо разбираю его слова. Теряю суть. Зато эти синие глаза как два ножа. В самое сердце вонзаются. Душу пронзают. И сам он такой. Будто металлический клинок. Холодный. Опасный. Жесткий. Рассечет до крови – не заметит. Двинет дальше. Войдет глубже. До упора.

– Глеб, – роняю тихо.

А глазам почему-то становится больно.

– Моя Бэмби, – он ухмыляется.

Вид у него ошалевший. Обалдевший. И теперь уже сложно понять, кто из нас от кого этим безумием заражается.

Волков накрывает меня собой. Слышится бряцание расстегнутой пряжки. Он прижимается вплотную, не прерывает поцелуй ни на секунду. Долгий, тягучий. Напрочь отрывающий от реальности.

Я чувствую, как огромный жилистый орган прижимается к низу моего живота, утыкается и бешено пульсирует, опаляет обнаженную кожу.

Дергаюсь. Совсем слабо.

Мои ноги раздвинуты, слышится треск нижнего белья, тонкое кружево быстро расползается, расходится по швам.

Трель мобильного телефона взрывает пространство.

Я утыкаюсь ладонями в мощную грудь Волкова, ерзаю, отодвигаюсь от него и напрасно стараюсь сдвинуть ноги.

– Ты чего? – рычит он.

– Звонок, – бормочу прерывающимся голосом, пробую приподняться на локтях и отстраниться от горячего мускулистого тела. – Надо ответить.

– Забей, – отрезает Волков. – Потом наберешь.

Он не разрешает вырваться. Мигом возвращает обратно. Зацеловывает так, что я начинаю задыхаться.

Телефон не замолкает.

– Нет, – извиваюсь. – А вдруг это срочно?

Волков толкается бедрами вперед, наглядно показывает всю силу своего возбуждения.

– А это – нет? – оскаливается. – Черт раздери, только не говори, будто ты меня сейчас не хочешь. Не лги, Бэмби. Мы улетели. Вдвоем. Я силой тебя не тянул.

– Хочу? – нервно облизываю губы. – Знаешь, я должна ответить. Прости, но я не могу так расслабиться.

– Ебануться, – цедит сквозь зубы, но все же отстраняется.

– Глеб, – лихорадочно перевожу сбитое дыхание. – Что за слова?

Волков ничего не отвечает. Просто достает пачку сигарет и щелкает зажигалкой, жадно закуривает, выпускает дым в потолок.

Я решаю сделать замечание насчет курения позже. Пока просто хватаю мобильный и принимаю вызов чуть ли не на последнем гудке.

– Да, – выпаливаю я.

– Лика, ты на тренировке? – слышится голос Маши в динамике. – Прости, не хотела отвлекать, но есть пара вещей, которые я должна сказать.

– Я… я дома, – сглатываю. – Все нормально, говори.

– Точно? – девушка как будто напрягается. – Ты как будто задыхаешься.

– Быстро… шла, – выдавливаю первое, что пришло на ум.

– Я не смогу пойти с тобой на балет. Прости, но мне нужно срочно уехать. Если честно, я уже в дороге и скоро отключу телефон.

– Я не знала, что ты собираешься в отпуск, – усмехаюсь и рассеянно продолжаю. – Не волнуйся, балет не проблема. Я найду компанию.

– Я не в отпуске, – раздается нервный смешок. – Я уволилась.

– Что? Прости. Я не… черт, когда ты успела?

– Час назад. Отправила все необходимые документы по почте.

– Ты же не собиралась? – зарываюсь пальцами в спутанные волосы, взъерошиваю и без того растрепанные пряди. – Что случилось?

– Долго объяснять. Мне надо уехать. Из города. Из страны. Я решила начать новую жизнь. В аэропорту решу, где именно. Я еще позвоню.

– Маша, подожди, давай я приеду.

– Прости, мне нужно идти.

– Нет, нет! Стой. Не отключайся.

– Лика, я предупредила тебя, чтобы ты не переживала. Мы сильно сблизились, и я не могла просто исчезнуть. Со мной все в порядке, просто кое-что и правда случилось, я не в лучшей форме для разговоров.

– Тогда нам точно надо…

Вызов обрывается. Набираю Машу и понимаю, что телефон уже отключен. Шок накрывает холодной лавиной.

Как же я ничего не заметила? Мы виделись вечером, подруга вела себя как обычно. Никакой тревожности. А тут вдруг увольняется, отправляется черт знает куда. Неужели я настолько погружена в себя, что пропустила все?

Пишу сообщение, отправляю. Нервно кусаю губы.

– Ну и когда у нас балет?

Горячие ладони опускаются на талию, мускулистое тело прижимается сзади. Рот вжимается в мое плечо, зубы чуть царапают кожу, заставляя поежиться.

– Ты серьезно решил туда пойти? – вырывается на автомате.

– А куда еще меня пустят? – хриплый голос пронизан мрачной насмешкой. – По ходу только балет и светит.

– Завтра, – роняю глухо, мысли опять о другом. – Шесть вечера.

– Понял, – говорит Волков, а после разворачивает меня лицом к себе. – Теперь выкладывай, что там с твоей подружкой. Кто ее напугал?

Глава 28

Блядский балет. “Кармен-Хуита”. Или “Пидрита”? Или “Сюита”? Хрен разберет. Кто же знал, что там такой звездец будет? Одна телка в центре. Еще пара по бокам, а остальные тупо пидоры в колготках. Ну мужик бы точно такую хрень поверх себя не натянул. Как на шоу трансов попал. Ну типа. Только я же не в Таиланде. Я и от того зрелища блевать хотел, а тут место вроде приличное. Театр. Надо искусство ценить. Но блять, не мое этот гребаный балет, не мое. Такие пляски точно мимо. Вот какой нормальный пацан сюда припрется? Кто станет подобные номера откалывать? Опять долбаные тайцы перед глазами скачут. Там другое, конечно. Все в перьях. Рожи размалеванные. Но эти тоже недалеко ушли. Помню, как некоторые матросы жаловались, что в этих краях девку от мужика не отличить. Все после операций, по сто раз перешитые. А я охреневал. Сука. В смысле? Вот какой долбоеб бабу с мужиком перепутает? Причем не только в кадыке дело, не в одном лишь голосе. Тупо в целом. Это очевидно же. Ну на хрен. О чем я думаю? К чертям. В пекло.

Я стараюсь на девок смотреть. Кармен эта. Крутится. Вертится. Старается. Обо всех пидорков потерлась. То один у нее, то другой. Считать задолбаешься. Но как эту бабу осуждать за блядство? Вокруг ни единого мужика нет. Вот бедняга и мечется по сцене. Вообще, никакой бы мужик свою бабу сюда не пустил. Что за танцы? Балет. Типа классика. Высокая культура. А на деле – вся задница наружу. Каждый пялится.