Подмененная - Виктория Холт

В течение следующих двух недель мы занимались подготовкой к празднику, который должен был состояться первого сентября. Люси с радостью приняла в нем участие. Белинда — тоже, однако она делала вид, что это не доставляет 1Й особого удовольствия.

Селеста пересмотрела наши запасы материи. Ли была выдающейся рукодельницей, так что благодаря художественному чутью Селесты и мастерству Ли из наших девочек получились очень привлекательные представители королевской свиты.

Хорошей королевой могла бы стать Селеста, которая была такого же небольшого роста, хотя, возможно, слишком стройна и элегантна, чтобы изобразить маленькую пухлую королеву. К тому же зрители возмутились бы, увидев в этой роли иностранку.

Праздник предстояло открывать Бенедикту, а живые картины предполагалось устраивать с получасовыми интервалами — примерно столько времени занимала подготовка каждой из них. Были установлены прилавки, где желающие могли купить всевозможные товары — от кексов и домашнего желе до любых овощей и цветов. Здесь же находились традиционные развлечения, например, «колодцы желаний» с удочками, при помощи которых, если повезет, можно было выловить игрушечную рыбку, дававшую право на получение приза. К этому все привыкли и с нетерпением ожидали живых картин, которые устраивались впервые.

Мы с Селестой провели большую часть времени за сценой, помогая одевать участников картин. Белинда бегала вокруг в состоянии крайнего возбуждения оси тоже была взволнована. У них были одинаковые платья — белые атласные с кружевами — и веночки из анемонов на голове. Выглядели девочки совершенно очаровательно.

Первая сцена, где королева в домашнем платье принимала архиепископа Кентерберийского и лорда Чемберлена, сообщавших о том, что она стала королевой, имела большой успех. Это было действительно эффектно: лорд Чемберлен целовал ей руку, а архиепископ стоял рядом, готовясь сделать то же самое.

Коронация имела еще больший успех, но настоящий шквал аплодисментов сорвала сцена свадьбы — с королевой, ее мужем и со свитой, среди которой находились Белинда и Люси, расположившиеся на весьма заметных позициях видимо, из-за их принадлежности к семье члена парламента.

Гремели аплодисменты. Занавес опустился, и картинка ожила. Участники вышли к рампе, чтобы раскланяться публике.

Глаза Белинды сияли. Я знала, как ей трудно стоять на одном месте, и боялась, что она вот-вот запрыгает.

Она улыбалась, кланялась и махала рукой, что очень понравилось зрителям.

Весь вечер Белинда не могла говорить ни о чем другом, кроме своей роли. Она рассмешила нас, сказав:

— Я боялась, что у меня с головы упадут анонимы.

У Люси тоже чуть не упали.

— Их называют анемоны, — поправила ее Люси.

Белинда не способна была признать, что ошиблась.

— У меня были анонимы, — сказала она.

Когда я пожелала детям спокойной ночи, их глаза все еще сияли.

— Актрисы все время на сцене, — сказала Белинда. — «Когда я вырасту, то тоже стану актрисой.

Намерение Белинды стать актрисой выдержало несколько недель. Больше всего ей нравилось переодеваться. Однажды я обнаружила ее в своей комнате, когда она примеряла мою шляпу и короткий плащ.

Меня это очень позабавило. Белинда хотела спуститься в таком виде в кухню и показаться всем. Пришлось разрешить ей это.

— Меня зовут мисс Ребекка Мэндвилл, — заносчиво и надменно объявила она, погрешив против правды, поскольку я никогда так не разговаривала. — Я только что окончила свой лондонский сезон.

Присутствующие немало повеселились.

Миссис Эмери, восседавшая во главе стола (как раз, было время чая), сказала, что Белинда — настоящее чудо. Горничная Джейн захлопала в ладоши, и к ней присоединились остальные. Белинда стояла посреди кухни, раскланиваясь и посылая зрителям воздушные поцелуи. Затем она торжественно вышла из кухни.

— Настоящая маленькая мадам, ничего не скажешь, — заявила миссис Эмери. — За ней нужен глаз да глаз. Того и гляди, что-нибудь выкинет… и мисс Люси за собой потянет.

Ли, наблюдавшая эту сценку, с трудом скрывала свою гордость. Я уже давно подозревала, что Белинда является ее любимицей. Должно быть, ее привлекала бьющая через край энергия девочки. Кроме того, не следовало забывать, что Белинда была дочерью хозяина дома, в то время как Люси всего-навсего найденыш, которого я довольно эксцентрично ввела в дом своих, тоже настолько необычных, бабушки и дедушки.

Наверное, Люси сознавала это. Я должна была объяснить ей, что она мне ничуть не менее близка, чем единоутробная сестра Белинда.

Удачное выступление в роли мисс Ребекки вызвало у Белинды желание развить успех, и она объявила, что вместе с Люси хочет устроить для нас живую картину, но с диалогами. Мы все должны были собраться в кухне и ожидать их выхода.

Потом я очень радовалась тому, что это представление не видела Селеста. Она отправилась с визитом к жене поверенного — это была ее обязанность, которую она выполняла.

Так или иначе, но в данном случае это было к лучшему.

Когда мы рассаживались на стульях, слуги уже начали посмеиваться. По одну сторону от меня сидела миссис Эмери, сложив руки на коленях, покрытых бумазеей, по другую сторону расположились Ли и мисс Стрингер.

При появлении детей я ощутила тревогу, поскольку на Белинде были цилиндр и плащ, явно позаимствованные из гардероба Бенедикта. Выглядела она совершенно нелепо. Я стала задумываться, что же последует дальше и не пора ли положить конец этим вторжениям в чужие комнаты.

Рядом с ней появилась Люси с волосами, заколотыми на макушке, неузнаваемая в одном из самых элегантных платьев Селесты, которое висело на ней мешком и волочилось на полу.

Воцарилось молчание.

— Я ваш член парламента, — объявила Белинда. — Вы должны делать то, что я вам скажу. У меня есть большой дом в Лондоне, но для вас он слишком хорош, потому что у меня там просто замечательные слуги… и к нам ходят очень важные люди. Иногда премьер-министр, а иногда — королева… если я ее приглашу.

Вперед выступила Люси.

— А ты уходи, — продолжила Белинда. — Ты мне не нужна. Ты мне не очень-то нравишься. Мне нравится мама Белинды. Я хожу к ней и запертую комнату. Так что ты мне не нужна.

Мисс Стрингер полупривстала в своем кресле. Ли побледнела. У миссис Эмери отвалилась челюсть, а Джейн что-то бормотала.

С ужасом предположив, что скажет Белинда дальше, я встала и подошла к ней.

— Ну-ка, немедленно снять все это, — велела я. — Обеим. Отправляйтесь и верните вещи на те места, где вы их взяли. Никогда, никогда не смейте брать одежду из комнат других людей. Вам дали одежду, в которую вы можете переодеваться. Вот ею и пользуйтесь… и только ею.