Уловка - Иден Финли

— Готовил себя?

— Я пересмотрел немало гей-порнухи, пока ты пропадал по делам допоздна. Сначала я думал только о том, как им не больно, мать вашу? Но в итоге я понял, что они кайфуют. Я тоже хочу попробовать.

— Признаюсь, если бы ты не отсосал мне ранее, то я бы кончил прямо сейчас. — Дэймон целует меня в шею. — Это звучит так горячо. Но скажу тебе, что порно порой вводит в заблуждение. Они обычно вырезают сцены подготовки в процессе монтажа.

Он тянет меня вниз, а затем устраивается сверху. Возбужденный и властный – это тот Дэймон, что заводит меня.

Я предпринимаю попытку стянуть с него футболку через голову, но он не отрывается от моих губ.

— Мы не должны спешить, — шепчет он. — Я хочу, чтобы ты получил удовольствие.

— Это не значит, что ты не можешь быть голым.

— Тут ты прав. Но я должен сдерживаться, так как, черт подери, все, чего я жажду сейчас – это похоронить себя в тебе.

— Так сделай это.

Дэймон начинает мучительно медленно раздевать меня, осыпая поцелуями каждый сантиметр моего тела. Настойчивые, жадные поцелуи следуют от моих ключиц к соскам, а затем вниз по животу. Он намеренно игнорирует мой член, стягивая с меня джинсы, и я еле сдерживаю отчаянный стон сожаления.

Я, мать вашу, готов заплакать, когда он встает с кровати.

— Куда ты собрался?

— Я кое-что придумал.

Он направляется к шкафу и начинает рыться в нем.

— Теперь пришло твое время искать галстук? — шучу я.

— Нет, я просто вспомнил кое о чем, что дал мне Ноа не так давно. Я вел себя как унылый мудак, поэтому он вручил это мне, сказав, чтобы я пошел и трахнул себя. В буквальном смысле. — Он извлекает нераспечатанную коробку. — Я так им и не воспользовался.

— Фаллоимитатор? — с удивлением спрашиваю я.

— Он меньше, чем мой член, но крупнее моих пальцев. Это будет лучше для твоей... эм... подготовки.

Я нервно смеюсь.

— Меня заводит, когда ты говоришь непристойности.

— Мы можем этого не делать. Просто пойми, что так будет менее болезненно для тебя.

Я пожимаю плечами.

— Как там говорится в старой поговорке: назвался груздем, так полезай в кузов? Вроде так? Так полезай в кузов. Посмотрим, насколько я подготовлен там?

Дэймон мотает головой.

— Ты такой придурок.

— Зато твой придурок.

Дэймон реагирует именно так, как я рассчитываю. Обжигающий взгляд, которым он одаривает меня, когда мы снова оказываемся в постели вместе, заставляет задуматься, почему я никогда не решался на отношения раньше, если не брать в расчет Честити. И с ней все было по-другому, потому что все было сосредоточено на ней. Не было особого взаимодействия, никакого равноправия. То, что происходит между мной и Дэймоном, побуждает меня понять, что имела в виду мама, когда говорила о том, что она отказалась от всех своих стремлений, чтобы быть с отцом. Я все еще испытываю тягу к путешествиям, но сейчас все это ушло на задний план. Быть вместе с Дэймоном гораздо важнее.

Зачем исследовать мир, когда есть человек, который меняет его у тебя на глазах, – парень, который сейчас рядом со мной?

Было бы крайне романтично произнести это вслух, если бы у Дэймона в руках не было силиконового фаллоимитатора, и он был готов вставить мне его в задницу незамедлительно.

Дэймон оставляет его на кровати и направляется к тумбочке за смазкой и презервативами. Затем избавляется от футболки.

— Наконец-то мы дошли до самого интересного, — говорю я. Как только он освобождается от джинсов и боксеров, я сажусь на кровати и беру его восставший член в руку. Как только я собираюсь взять его в рот, Дэймон останавливает меня.

— Я уже наслаждался этим сегодня. И это твоя заслуга.

Он толкает меня на спину и устраивается рядом так, что мы оказываемся лицом к лицу.

Жар распространяется по нашей коже от тела к телу. Рот Дэймона накрывает мой, языки переплетаются, пока его мозолистая рука скользит по моей спине. Даже несмотря на то, что его бейсбольная карьера завершилась несколько лет назад, его руки все еще довольно грубые. Я не в силах сдерживать стон, когда его палец скользит между моих ягодиц и надавливает на мою дырочку. С тех пор, как я признался ему, что не против шалостей с моей задницей, он наведывается туда в любом удобном случае. Я практически не сомневаюсь, что Дэймон готовил меня к пассивной роли, подстегивал на это. Теперь я сам жажду вторжения, и когда он переходит к ласкам там, я готов поклясться – секс становится просто улетным. Но на этот раз все зайдет еще дальше. Будет круче.

Когда его палец покидает меня, я издаю какой-то нечеловеческий стон, приглушая его рычанием, низким и гортанным.

Дэймон понимает, куда я веду, и ухмыляется.

— Одну секунду, малыш.

Узнаваемый звук открывания тюбика со смазкой побуждает мой член сочиться от предэякулята. Эм, забавно. У меня выработалось что-то сродни рефлекса собаки Павлова на это действие.

У меня нет времени размышлять об этом, так как Дэймон снова действует, сливаясь своим ртом с моим и орудуя во мне пальцами.

— Черт побери, ты срываешь мне крышу, — хриплю я.

Дэймон ухмыляется, не отрываясь от моих губ.

— Я люблю, кода ты теряешь рассудок.

Я окончательно теряю контроль над собой, а мои бедра интенсивно подаются вперед. Наши члены трутся друг об друга, и это очень-очень приятно, даже слишком.

— Стой, остановись, подожди. Я уже на пределе.

Его пальцы выскальзывают из меня, давая возможность прийти в себя. Дэймон снова возится со смазкой, а затем прохладное, нежное касание силикона скользит по моей заднице. Придется забыть о том, чтобы отдышаться. Как бы совсем не забыть, каково это – дышать.

— Я буду аккуратен, — мурлычет Дэймон.

Я слегка напрягаюсь, чтобы подготовиться.

— Необходимо расслабиться, а то будет больно.

Я киваю.

— Мэдди, ты по-прежнему напряжен. Поцелуй меня.

Наши схлестнувшиеся рты отвлекают меня от натиска между ягодицами, пока Дэймон погружает в меня фаллоимитатор сантиметр за сантиметром. Боль от растяжения заставляет мое возбуждение слегка спасть, но я уверен, что если преодолею это, то получу гораздо больше, как только...

— О, бог ты мой.

Он касается моей простаты, и, несмотря на то, что боль еще присутствует, я жажду большего.

Вместо того