Проклятый эксперимент. Бонна - Вера Чиркова

Но эти слова Лиарена слышала уже как из-под толстого одеяла, все плотнее укрывавшего её от невзгод и неудач ясного весеннего денька.

Следующие слова, которые донеслись до девушки из редеющего покрывала забытья, звучали где-то в стороне и были тихи и неспешны, как задушевная беседа двух старых друзей.

Да, наверное, так оно и есть, пришла в светлеющий разум горьковатая мысль, все они друзья и соратники, не раз проверившие свою дружбу в бою, а она чужачка, только волей случая превратившаяся из незнакомки в потомственную магиню.

— Послушай меня… я же зла тебе не желаю… — привлекла внимание донны проникновенная фраза мага, и девушка невольно прислушалась, желая узнать ответ, и понять, на что её учитель уговаривает дорина.

Хотя и отлично знала, как нехорошо подслушивать, и совсем недавно убедилась в бесполезности этого занятия, но сил, чтобы открыть рот и объявить, что она уже очнулась, просто не было.

— А ты думаешь, я его кому-нибудь желаю? — горечь, прозвучавшая в ответе Тайдира созвучно отозвалась в душе донны, — но я предпочитаю, чтобы меня считали злобным самодуром, чем…

Он не договорил, звякнул обо что-то серебром и жадно забулькал напитком.

Вино…или хмельной квас на меду, — сообразила Лиарена, — чай или настой не глотают так яростно, как кровь злейшего врага. Стало быть, расстроен Варгейз свыше всякой меры, всем в дорантах известна нелюбовь дорина к креплёным напиткам.

— Э-э… — донна попыталась позвать учителя, но с её губ сорвался только тихий стон.

— Похоже, твоя пациентка очнулась, — сухо сообщил Тайдир, затем послышался стук отодвигаемого стула и удаляющихся шагов.

Напоследок глухо стукнула дверь, и донна, торопливо пытавшаяся повернуть кольцо амулета еще трясущимися пальцами, начала понимать, как сильно она опоздала со своим намерением. И вряд ли теперь даже стоит с ним разговаривать. Теперь дорин снова ненавидит ее, как ненавидел в тот раз, когда она по наивности ворвалась к нему в комнаты сразу после визита Кальи. Всем известно, в любовные ссоры лучше не встревать, и даже близко не проходить, получишь с двух сторон. Вот она и получила… а извинялся он потом только ради спокойствия Карика. Все боится поверить, что дочери дорина Симорна способны ради детей на священную материнскую преданность и самоотверженность. А тем более, если этот ребёнок не родной, а всего лишь племянник.

— Выпей зелье, — мягко попросил Сайден, поднося к её губам лекарский стаканчик, — и переставай плакать.

— Я не плачу… — упрямо буркнула донна и в доказательство широко распахнула глаза, но лекарь только невесело усмехнулся.

— Ильтар сможет отвести тебя только после обеда, даже самый сильный путник открывает путь не более шести — семи раз за день. Поэтому всё, что тебе остаётся, это пить зелье, хорошо кушать и отдыхать. Начинающие путники больше одного раза в несколько дней не ходят. А ты умудрилась за один день сходить два, да еще и почти подряд.

— А может… Барент? — осторожно осведомилась донна, стараясь не покраснеть, — ну, чего я буду тут просто лежать…

— Барент сидит в обители… злой и синий.

— Почему синий? — не поняла донна.

— Потому что не выдержал и обвинил Тайдира в самодурстве… а тот его вдруг узнал. Барент ведь ходит тут под вымышленным именем, как и многое маги. Только в обители мы носим свои настоящие имена.

— Да? А почему мне не сказали… как его тут зовут?

— А ты была на Бара зла и не собиралась его в ближайшее время ни видеть, ни слышать. И тем более, не стала бы окликать или разговаривать, вот он и смолчал. Кому приятно выслушивать напрасные обвинения во лжи?!

— Тоесть… — задумалась донна, — Барент или как он тут? Начал обвинять дорина… и тот?

— Врезал ему кулаком в скулу… и сообщил, что, наконец-то, узнал подлеца. Когда Барент приезжает куда-то с кузиной, на нем всегда лёгкий отвод глаз, и Тайдир просто его не рассмотрел, Бар нарочно старался не попадаться дорину на глаза. А здесь его знают под именем Арент, мы обычно просто немного меняем своё.

— И сильно он… синий? — огорчилась донна, и не только за путника. Все маги умеют в запасе боевые заклинания, ей Камерт объяснил, и потому-то никто с ними старается не связываться. И значит, Тайдиру очень повезло, что у Барента хватило терпения не ответить чем-нибудь весомым.

— Там у нас лекари хорошие… и источник силы… к обеду будет как новенький. Но тебя он всё равно не поведёт… Тайдир запретил ему и близко к тебе подходить, иначе выставит из своего замка всех магов, не глядя на звания и многолетнюю дружбу.

Сайден подвинул ближе к донне небольшой кувшинчик с целебным отваром и поднос с едой, ободряюще улыбнулся и ушёл, плотно прикрыв дверь. Лиарене даже почудился еле слышный шорох засова, но огорчения этот звук не принёс.

Она и в самом деле чувствовала все возрастающий голод, и неимоверную слабость. А еще, желание хоть немного побыть одной и разобраться в происходящем. У девушки все чаще ощущала себя путником, который двадцать лет мирно плыл в уютной лодочке по неторопливой, спокойной речушке мимо пасторально приветливых берегов, и вдруг, случайно, через коварную протоку попал в самую стремнину бурной, изменчивой и совершенно незнакомой реки.

И ни вернуться, ни выплыть со стрежня не хватает сил, потеряны в неравной борьбе весла, и все чаще ненадёжный уют окатывают холодные подлые волны, справляться с которыми ей все труднее.

Лиарена тихонько всхлипнула от жалости к самой себе, пододвинула блюдо с едой и начала есть, постепенно успокаиваясь, по мере того, как насыщалась. А когда донна допила вкусный ягодный отвар и невольно зевнула раз и другой, ей в голову пришла запоздалая догадка о причине внезапной сонливости, но возмущаться или звать на помощь было уже поздно, да и неразумно. Где-то поблизости мог находиться Тайдир, а встречи с ним девушка сейчас желала меньше всего на свете.

Разбудили донну оживлённые женские голоса, с непривычной бесцеремонностью заполонившие ее комнату.

Лиарена поспешила распахнуть глаза, рассмотрела Терну и двух юных магинь из числа тех, с кем утром сидела в соломе и помрачнела. Ну, вот и дождалась, сейчас начнутся подколки и едкие шуточки, над которыми обычно смеются все, кроме того, в чью честь они звучат.

— Мы принесли тебе другую форму и обед, — дружелюбно сообщила Терна, выкладывая рядом с донной стопку одежды, — все знают, как хочется есть после мощного выброса сил.

— А в отвар снова сонного зелья долили? — не сдержала обиды Лиарена.

— Какого еще зелья? — потрясённо вытаращила глаза шустрая магиня, раньше всех углядевшая утром Тайдира, — ты что-то путаешь. Такое правилами ковена настрого запрещено, даже больным нельзя дать какое-либо снадобье без их согласия. Только если они в беспамятстве лежат.