Любовь со вкусом корицы (СИ) - Морозова Анна

— С ума сошла? — Хмурюсь я, резво перебирая ногами по паркету. — Я чуть микроинфаркт не заработала.

— Откуда мне было знать, что ты такая пугливая. — Разводит она руками в стороны, пропуская меня внутрь. Войдя в комнату следом щелкает дверным замком и, не дав даже перевести дыхание, сразу набрасывается с вопросами: —Ну как прошел эксперимент? Вы целовались? План сработал?

— Угомонись, трещетка, — ухмыляюсь я, падая на кровать. Ощущение, что из меня выкачали всю энергию, предварительно перемолов в мясорубке. Как теперь спать после такого потрясения? Соколов мелкий поразит. Сделал дело и убежал. Сейчас уснет себе спокойно, а мне думай, что это всё значило.

— Нет, нормально вообще! — Возмущается Леся, присаживаясь на край матраса. Хочется спрятаться от её нетерпеливого взгляда, но эта пиявка ведь из-под земли достанет, пока не выведает из меня все подробности. — Рассказывай, давай! Я жду!

— Мы поцеловались.

— И?

— И он ушел.

В тиши комнаты раздался разочарованный вздох Леси.

— Вот и сказочке конец, — бормочет, продолжая вздыхать. — Мужики. Что с них возьмешь. Козлы они все, бесчувственные.

— Теперь все? Допрос окончен? Можно мне поспать, господин начальник?

— Да спи себе на здоровье! — Пыхтит недовольно. Поднявшись, обходит кровать и ложится рядом. Я знаю, что уснуть у меня сегодня вряд ли получится, как и успокоить взбунтовавшееся сердце. Слишком много потрясений за один день. Съездила, называется, развеялась. После такого отдыха мне нужен ещё один отдых. И желательно где-нибудь на необитаемом острове, подальше от цивилизации и людей. Даже не хочу думать, что будет завтра. Как теперь смотреть в глаза Соколову? Как общаться, жить с ним в одной квартире? Всё, кроме последнего, легко решается. Просто нужно найти квартиру и побыстрее. А что делать с остальным — большой вопрос. Сделать вид, что ничего не было? По крайней мере, после секса мы отлично справились с этой задачей. Но это было давно. Ещё до того, как наши отношения перешли в стадию друзей.

— Всё-таки не понимаю, — из раздумий меня выбрасывает задумчивый голос Леси. — Какого хрена он ушел?

— Ушел, да, ушел. Спи и не думай. Какая теперь разница.

— Есть разница. Вы, можно сказать, переступили границу дозволенного, вкусили запретный плод.

— А ты то чего так завелась? — Усмехаюсь я. — Не тебя же парень оставил с ворохом вопросов.

— Ну как же? Женская солидарность. — Важно заявляет она, накрываясь одеялом. А через несколько минут я слушаю ровное дыхание и тихое сопение.

******

— Отлично вчера погуляли! — Восклицает Андрей, уминая приготовленный Олесей омлет. У него и Соколова, в отличие от остальных сидящих за столом, с аппетитом полный порядок. Витя с Костей маются похмельным синдромом, попивая водичку. Борис кружками хлестает кофе. Тимофей всё ещё спит. Леся вообще ушла ещё до завтрака, сославшись на отсутствие настроения, хотя, проснувшись, она чувствовала себя вполне отлично. А мне кусок в горло не лезет. Да и как вообще можно есть, когда в душе полная неразбериха. Я ведь всю ночь не спала в ожидании встречи с Лёшей. Думала, что это даст хоть какие-то ответы на вопросы. А в итоге что? А ничего! Соколов даже не подошел ко мне. Просто пожелал доброго утра и как ни в чем не бывало, принялся обсуждать с Витей состоявшийся на днях футбольный матч. Нет, я, главное, извелась вся, а ему плевать. Сидит, языком трещит, улыбается, гаденыш. Хоть бы взглянул разок. Так нет же. В моей компании он не заинтересован.

Правильно Леська сказала. Все они козлы!

— Никогда больше не буду пить, — со стоном бормочет Костя, заглатывая уже, кажется, третий стакан воды.

— Слабак, — усмехается Боря.

— Пошел ты.

— Да ладно тебе, Костян, — улыбается Андрей, ободряюще похлопывая ладонью по плечу своего приятеля. — Если хочешь, у меня пивасик в холодосе имеется. Можешь подлечиться.

— Ой, нет, — морщится Костя, — я всё. Ухожу в завязку. Здоровье уже не то, чтобы по утрам похмеляться. Да и Соньке обещал вечером на карусели сходить.

— А Соня твоя дочь? — С любопытством интересуюсь я.

— Сестра, — отвечает за Костю Лёша, но я продолжаю уперто смотреть в противоположную от него сторону. Сам, главное, всё утро не замечает, а тут очнулся. Ничего. Пусть побудет в моей шкуре.

— Если когда-нибудь у Костяна появится ребенок, — важно заявляет Андрей. — То я станцую танец маленьких лебедей в костюме Барелины.

— Слышал, Фрез? — ухмыляется, Боря. — Мы ждем зрелища. Так что накачивай свои яйца и вперед, осеменять какую-нибудь самочку.

За столом раздался дружный хохот.

— Я, если что, беру на себя костюм Балерины. — Вставляет свою лепту Витя.

— Да идите вы, — улыбается Костя, делая очередной глоток воды. — Клоуны.

Мда. Не зря же говорят, что мужики до сорока — те ещё дети. Вот ярый тому пример.

— Ладно, — Борис поднимается со стула, и упирается ладонями в стол, — хватит жопы свои насиживать. Пойдемте собираться. Через час выдвигаемся.

— Ооо, — протянул Андрей. — Плохи дела. В нашем Борьке опять проснулась грозная мамочка. Мам? А можно я пойду погуляю? Ну, пожалуйста.

— Дрон, я когда-нибудь тебе челюсть выбью! — Рыкнул на него Борис, первым покидая нашу компанию. Я решила, что тоже бы пора сваливать. Взяв со стола так и не тронутую тарелку с омлетом и выпитую кружку кофе, направилась к раковине.

— Вась! — Крикнул Андрей. — Посуду не мой. Я сам.

— Спасибо, — улыбнулась ему в ответ. Аккуратно поставила посуду на керамическую поверхность и, взмахнув хвостом, убежала вверх по лестнице, ощущая, как спину прожигает чей-то пытливый взгляд. И мне даже гадать не нужно, кому он принадлежит. Одному зеленоглазому сухарю, лишившему меня сна, аппетита и спокойно жизни.

Глава 53

— Так и будешь молчать? — Усмехается Лёша, регулируя громкость на магнитоле. Я не спешу вести с ним диалог. Как, впрочем, и полчаса назад, когда мы все дружно грузились по машинам и прощались. Соколов спросил, сколько времени, но был мною проигнорирован. Я всё ещё обижена. Потому что не ожидала вот такого к себе отношения. Пустого, безразличного, словно ему нет до меня никакого дела. Я не хочу томиться в догадках, что же всё-таки повлияло на его поведение. Это то ещё дерьмо.

За окном мрачно и уныло. Прям олицетворение моей души. Скоро, наверное, пойдет дождь. Терпеть его не могу.

— Нет, ты, конечно, можешь и помолчать. Я никуда не тороплю.

— Издеваешься? — Возмущаюсь я, дернувшись. Смотрю на сосредоточенный профиль друга и раздражаюсь ещё сильнее, когда его губы кривляться в самодовольной улыбке. — Соколов, ты вообще адекватный человек?

— Да вроде не жалуюсь — жмет он плечами, продолжая веселится.

— Это ты меня игнорил всё утро! Ты вел себя как последняя скотина! А сейчас хочешь, чтобы я с тобой разговаривала? Не много ли на себя берешь?

— Обожаю, когда ты такая бешеная. Прям дух захватывает.

— Я не могу так больше. — Вздыхаю я, отворачиваясь. — С тобой невозможно серьезно разговаривать. Что ни слово — шуточка.

— Каждый человек выплёскивает свои эмоции по своему. Тебе ближе агрессия, мне — юмор. — По-философски заявляет Соколов.

На данный момент моё эмоциональное состояние на уровне выжатого лимона. Я устала! Даже сил нет на то, чтобы спорить. Да и есть ли в этом смысл, если на любую мою претензию Лёша всё переводит в юмор. А наши отношения — это не Камеди Клаб. И мне совсем не смешно.

— Что ты хочешь от меня, Вась? — Спрашивает, Лёша после недолгого молчания. А я уже ничего не хочу. Совсем. Достало. Все утро как на пороховой бочке после вчерашнего рандеву.

— Просто не разговаривай со мной. — Прошу тихо, прикрывая от усталости глаза.

— Давай поговорим.

— Чтобы ты опять всё перевел в шутку? Нет уж, спасибо. Молчи, Леш. У тебя это получается лучше всего.

Резкий толчок заставляет распахнуть глаза и посмотреть в окно.

— Почему мы остановились? — Интересуюсь безразлично. — Что-то с машиной?