Колония - Андрей Ливадный

Не двигаясь, он активировал системы сканирования, но обилие металла и экранировка кабелей не позволили излучению пробиться в глубь технических джунглей.

По его предположениям, от прохода до стены оставалось не менее пяти-шести метров, и Багиров, включив фонарь шлема, осторожно шагнул в темноту, царящую под сводом, сотканным из изгибающихся труб. Луч фонаря разогнал мрак, отразившись змеящимся бликом на поверхности двух плотно пригнанных друг к другу выпуклых сегментов непонятной конструкции, внешне напоминающей тандемный колпак обыкновенной ячейки низкотемпературного сна, однако он не стал делать скоропалительных выводов, ни на миг не забывая о том, что перед ним расположены устройства, принадлежащие иному разуму.

Что могли скрывать под собой эти матово поблескивающие колпаки?

Инок видел лишь один способ узнать истину: взявшись за выступающий край, он попытался приподнять один из сегментов, но в движение внезапно пришли оба защитных кожуха. Что-то протяжно заскрежетало в приводах невидимого глазу механизма, и два выпуклых колпака податливо пошли вверх, открывая взгляду Багирова содержимое расположенных под ними камер.

Рука едва не сорвалась, мышцы на миг ослабли, когда он увидел лежащие в углублениях скелеты двух существ.

Над головой Багирова раздался скрежещущий звук, и крышки зафиксировались в приподнятом положении.

Отступив на полшага, он, не отрываясь, смотрел на останься тех, кто тридцать миллионов лет назад пытался колонизировать Марс.

Эти существа отличались от людей разве что ростом, - оба скелета имели явно выраженное гуманоидное строение: две руки, две ноги, грудная клетка, позвоночный столб, череп, - все это имело определенную схожесть с элементами человеческого скелета, и в то же время взгляд машинально фиксировал сотни мелких отличий, не давая воображению представить их истинный облик во плоти...

Багиров стоял, не шелохнувшись, пораженный увиденным.

Очевидно, герметизация этого помещения была нарушена очень давно, возможно еще в период катастрофы, о чем немо свидетельствовал желтоватый минеральный налет на впитавших его окаменелых костях.

"Почему они лежат в паре?" - промелькнул в голове закономерный вопрос. Сдвоенный колпак должен был иметь какой-то практический смысл, если это, конечно, не дань неизвестным этическим нормам древней цивилизации.

Мысль показалась Багирову здравой, но тем не менее он невольно сосредоточился на сравнении останков двух существ, которых, несомненно, что-то связывало при жизни.

Секунду спустя он понял, что мысленно попал в самую точку.

Именно связывало...

Холодная дрожь вкрадчиво проползла вдоль спины, когда он разглядел толстый покрытый минеральной коркой жгут интерфейсов, соединяющих черепные коробки инопланетных существ, и сразу же, будто вспышка, пришла догадка, в первый миг показавшаяся дикой.

Внимательно присмотревшись к останкам, Инок с содроганием понял, что в рассеянном неярком свете фонаря, находясь в состоянии эмоционального шока, он поддался первому впечатлению, восприняв содержимое камер как останки двух биологических организмов.

На самом деле это было не так, - окаменелый скелет лежал в правом углублении, а слева, покрытый обманчивым желтоватым налетом минеральных отложений, покоился эндоостов механизма!..

Превозмогая иррациональный страх, Инок протянул руку, коснувшись перчаткой покатого лба андроида.

Его предположения оправдались, хрупкая желтоватая корка треснула, осыпаясь на дно камеры, а очищенный участок черепной коробки тускло блеснул не подверженным коррозии металлическим сплавом.

Машинально отдернув руку, он запоздало вспомнил о сканерах.

Опустив проекционное забрало шлема, Багиров включил приборы, и на полупрозрачном дисплее тут же высветились контуры двух скелетообразных фигур. Датчики подтверждали - в правой камере лежали окаменелые кости, а слева покоился покрытый коростой сконденсировавшихся из воздуха отложений механический скелет. Черепные коробки мертвого существа и кибернетического механизма были соединены тремя жгутами тонких кабелей.

Изголовья обеих ячеек имели общую приборную панель, в углублениях которой, невидимые из-за вездесущей коросты, были уложены непонятные каплеобразные предметы, около десяти сантиметров в длину. Сканирование показывало, что эти приспособления обладали собственной степенью свободы, в оперативном окне термальной оптики были четко различимы поджатые механические лапки, при помощи которых мини-аппараты вполне могли передвигаться.

Сердце глухо и неровно билось в груди. Однозначно оценить сделанное открытие было невероятно сложно, особенно в таком эмоциональном состоянии, и Багиров, не выдержав, все-таки попятился, выходя из жутковатой усыпальницы в широкий освещенный красноватым сиянием проход.

Вокруг высились десятки подобных сооружений, каждое из которых, вне сомнений, содержало точно такие тандемные камеры.

Понять техническую сторону их предназначения, с точки зрения известных Багирову современных технологий, не составляло особого труда, - он сам носил в правой височной области вживленный в черепную кость имплант, снабженный, помимо гнезда кабельного сетевого соединения, инфракрасным портом удаленного доступа.

Эта разработка являлась совершенно секретной на момент подписания им контракта с ВКС России, но, вернувшись на Землю после двадцатилетней космической вахты, Багиров убедился, что бытовые импланты получили за это время широкое распространение, заменив морально и технически устаревшие костюмы виртуальной реальности. Новые приспособления предназначались отнюдь не для игр - виртуальный досуг являлся лишь одной из дополнительных функций вживляемых модулей. Их главное назначение заключалось в качественно новой связи между человеком и машинами, когда управление сервисными оболочками сложнейших операционных систем осуществлялось на мысленном уровне, без посредничества примитивных устройств ввода и вывода информации.

Однако оценить увиденное, даже в свете личного опыта работы с имплантами, было чрезвычайно сложно. Одно дело контакт человека с управляющими оболочками вычислительных комплексов, здесь предназначение прямой связи вполне оправданно и очевидно, но возникал вопрос: зачем соединять свой разум с системой кибернетического механизма, сконструированного по образу и подобию живого существа?

Готового ответа у него попросту не было.

Багиров взглянул на часы.

Он провел в этом зале всего десять минут, а кажется, что минула вечность. Он чувствовал не только потрясение, но и крайнюю усталость, будто много часов кряду занимался непосильным физическим трудом. Нервное напряжение отдавалось во всем теле, тупая ноющая боль ломила поясницу и суставы, хотелось сесть на пол и хотя бы минуту не шевелиться, плотно закрыв глаза и не думая ни о чем.