Мой враг - Алёна Невская

на трех пожилых женщин, стоящих у подъезда и, видимо, перемывающих нам косточки, поскольку, увидев нас, они резко замолкают.

– Здравствуйте, а вы не знаете, где найти Антонину Михайловну из ** квартиры – спрашиваю я, понимая, что никто ничего лучше не знает, чем вечно скучающие и невероятно любопытные женщины у подъезда.

– Она умерла, – отвечает одна из старушек.

– Давно? – расстроенно спрашиваю я.

– Четыре года назад.

Это удивительное совпадение, но оно ничего не дает мне.

– А что вы хотите? – интересуется другая, и я, понимая, что, кроме них, возможно, мне больше не у кого что-то узнать, задаю свой вопрос:

– Вы помните несчастный случай с девушкой? Она упала из окна...

Они переглядываются, и одна, кивнув, напоминает другой:

– Она жила не больше месяца в квартире, что сдает Зойкина дочка.

– А вы помните, кто приходил к ней в день, когда… когда все это произошло… – Как же было больно произносить эти слова.

Одна мотает головой, другая отвечает: «Я тогда жила на даче», третья просто молчит. К подъезду подходит еще одна женщина, помоложе, и кто-то спрашивает у нее:

– Наташа, а ты помнишь свою соседку? Девушку, что жила напротив четыре года назад, а потом выпрыгнула из окна.

Та останавливается, хмурится и выдает:

– Я не помню, что месяц назад было, а вы спрашиваете о том, что было четыре года назад!

– Ее Верой звали, – впиваясь глазами в ее лицо, напоминаю я.

Женщина поворачивается ко мне и внимательно разглядывает.

– Она вроде на тебя похожа была.

– Да, – воодушевившись, киваю я. – Помните?

– Ну, вспомнила, и что дальше?

– А вы не помните, кто приходил к ней в тот последний день?

Та отрицательно мотает головой.

– Она с мужиком постоянно приходила. С таким представительным. Больше я никого не помню.

Последняя надежда разбивается вдребезги, и я обреченно смотрю на Макса. Он обнимает меня за плечи и ведет к машине. Я понимаю, что Максим хочет поскорее увезти меня отсюда, да и сама вдруг резко осознаю, что хочу этого.

Глава 9.1

Просыпаюсь утром с привкусом грусти на душе оттого, что сегодня вечером надо уезжать в Москву. Прячу ее подальше, чтобы она не портила мне настроение и дала хорошо провести последний на этой неделе счастливый день вместе.

Так же, как и вчера, встаю, пока Максим спит, и иду готовить завтрак с коварной мыслью о том, чтобы в те дни, когда МММ будет просыпаться один и идти на кухню, думая, что бы закинуть в рот, он чувствовал, как ему не хватает меня даже в этих простых, обыденных вещах.

Готовлю его любимый омлет и возвращаюсь в кровать. Не желая того, бужу Максима своим появлением. Прикасаюсь к его губам мимолетным поцелуем и ложусь рядом.

– Ты опять первая проснулась, – бормочет он сонно и мило улыбается.

– Да, и завтрак уже приготовила, – улыбаюсь в ответ.

– Ты не боишься, что я быстро к этому привыкну и не отпущу тебя обратно?

МММ пытливо смотрит на меня, а я хмурюсь.

– Макс!

Мне не нравятся эти разговоры. Мы обсуждали это, и пока не пришли к единому мнению, и я не хочу, чтобы он давил на меня.

– Ладно. Просто мне понравилось жить с тобой.

– Мне тоже, – признаюсь я.

Максим приподнимает мое лицо, чтобы наши глаза встретились.

– Но…

– Но пока ничего не изменилось – у меня институт и бабушка в Москве.

Теперь он хмурится.

– Ладно. Потом вернемся к этому разговору.

Как по команде, одновременно встаем с кровати и направляемся завтракать, чтобы разговор о переезде немного выветрился из головы, и мы перестали друг на друга сердиться.

– Чем сегодня займемся? – спрашивает Макс, допивая кофе.

– Я не хочу никуда. Хочу просто валяться с тобой в кровати.

Усмехается.

– Тебе быстро надоест это.

– Давай посмотрим.

Тяну его в спальню, и он, не возражая, идет за мной. Доведя до кровати, я толкаю его, чтобы он упал на нее, и со смехом залезаю сверху. Максим хочет притянуть меня к себе и поцеловать, но телефон на его тумбочке вибрирует, привлекая к себе его внимание.

МММ отвечает на звонок.

– Да. Сейчас?

Он аккуратно скидывает меня с себя на матрас и встает. Потом теребит волосы на затылке и вздыхает.

– Ладно, скоро буду.

Жду его объяснений.

– Мне надо срочно уехать, но это ненадолго.

Даже не скрываю, как я расстроена. В мои планы не входило делить его с кем-то, а тем более расставаться и тратить наше драгоценное время.

Он, видя это, добавляет:

– Это срочно, Ника. Не дуйся.

Я не могу убрать с лица кислое выражение. Я понимаю, что уехать – это не его прихоть, но для меня это ничего не меняет. Сев в кровати, я молча наблюдаю, как он переодевается, и сержусь на того, кто позвонил ему и разрушил все мои планы и испортил мне настроение.

Когда Максим выходит из комнаты, встаю с кровати и плетусь за ним следом в коридор. Он, виновато посмотрев в мои глаза, просит:

– Не сердись.

Молча киваю, он касается моих губ и выходит из квартиры.

Через пару минут после ухода Максима раздается звонок в дверь, и я, в полном восторге, что он передумал уезжать и вернулся, бегу ее открывать. Вот только за дверью никого нет, и только на полу сиротливо лежит какой-то конверт.

Поднимаю его, и оттуда выглядывает лист с наклеенными из газеты буквами. Я вытаскиваю его и читаю:

«Если хочешь узнать правду про свою сестру, приходи в час по адресу: Второй Муринский, д.**»

Еще раз смотрю по сторонам и, захлопнув дверь, возвращаюсь в квартиру.

Что это означает?

Мое вчерашнее появление возле дома взбаламутило старую историю?

Кто-то решил поделиться со мной информацией, которой не счел нужным делиться с полицией?

Вспоминаю людей, с которыми вчера говорила. Бабушки на лавочке как-то не состыковываются с письмом, как из детективных историй.

Вспоминаю женщину, к которой тоже обращалась. Она? Не знаю.

Все, кто слышал меня вчера, мог также рассказать об этом кому-то другому, кого я не видела, и от этого круг возможных отправителей расширяется.

Да, вопросы остаются без ответов, и только личная встреча может все прояснить.

Бегу в комнату, вытаскиваю из сумки первые попавшиеся