Когда отцветут ирисы - Juzy Josey

— Вот и не представляй. Видишь, как всё просто? — Артём повернулся ко мне. — Зачем ты сейчас себе ебешь голову тем, чего не знаешь и на что не в состоянии повлиять? Ты не защитишь всех людей на планете. Что, надо было было твоему дядьке про безыменя рассказать? Или сразу всему дому табличку повесить? Было очевидно, что эта хуёвина утащит ещё кого-то и будет утаскивать в будущем. Просто прими это, а там уж разберёмся.

От слов друга мне стало ощутимо легче. Оставшийся вечер мы смотрели бессмысленные сериалы и лениво подъедали наши запасы. Ложиться спать не хотелось, я боялся, что мне приснится картина, которую я увидел утром. Пока друг замотался в одеяло и лёг к стене, я молча сидел с краю и смотрел себе в ноги.

— Ну, что сидишь? — Буркнул он, не отлипая от телефона. — Тебя обнять что ли, лапушка, чтоб не боялся?

— Ой, да иди ты нахуй. — Я шумно упал на постель, натягивая одеяло с головой.

Удивительно, но я уснул практически моментально. Вместо окровавленного подвала, мне снилось до боли привычное ирисовое поле, от чего по телу распространялся комфорт. Я сидел в цветах, пока тёплый ветер перебирал мои волосы. Я чувствовал себя дома, в безопасности, словно в объятьях матери. Я не видел её, не слышал её голоса, но всё это место будто было ею. То, что так сильно волновало меня сегодня, понемногу начало угасать. Меня ничего больше не пугало, только красивые фиолетовые цветы приятно щекотали мои руки.

* * *

Я проснулся от телефонного звонка. На моём лице лежала рука друга, сильно давя мне на нос. Скинув её с себя, я потянулся к мобильнику. Звонил Сергей.

— Алло, Кирилл? — Раздался тихий и тяжёлый голос.

— Д-да… — Я мгновенно напрягся, моментально открыв сонные глаза.

— Спишь что ли? — Поинтересовался голос, но сразу продолжил. — Тебе Таня не писала?

— Нет… — Я напряжённо сглотнул. — А что сл…

— Вот как. — Сергей не дал мне говорить и горько вздохнул. — Ох, малой… Мама… То есть, тётя Света… Умерла.

Я ошарашенно заморгал. Конечно, я со вчерашнего дня знал, что она мертва, но слышать эту новость от дяди было страшно. Меня всё ещё удивляло, что Таня ничего никому не рассказала.

— В смысле… — Сказал я искренне, на секунду забыв, что произошло. — Как…

— Не телефонный это разговор. — Голос дяди понизился. — Похороны через два дня.

— Вот как… — Я протёр лицо, пытаясь смахнуть напряжение. — Может, мне зайти сегодня?..

— Мы с дочерью сегодня к отцу. — Сухо ответил Сергей. — Так что давай потом на месте поговорим.

Я согласился, и дядя сразу же сбросил звонок. Внутри заныло неприятное предчувствие. Я вспомнил, как две недели назад говорил Сергею про пропавшего дворника. Конечно, меня подозревать никто не стал бы. Как минимум, меня даже не было в городе. Но, определенно, так просто дядька не отстанет.

Я сел на кровати и ещё раз посмотрел на телефон. Время близилось к полудню. В комнате стоял лёгкий полумрак, на улице тихо стучал дождь. Вяло потянувшись, я встал на ноги и занялся обычной «утренней» рутиной. Есть не хотелось, зато третья кружка кофе подряд заставила меня слабо улыбнуться. Я зашёл в диалог с Данилом и спросил, как у него дела. Вчера товарищ лишь написал, что всё в порядке. Ответа долго ждать не пришлось.

— «Забей, всё хорошо. Бабушка порыдала и попричитала, но в целом ничего необычного. Комп на месте.» — Прочитал я вслух, тихо хихикнув с последнего предложения.

Отложив телефон в сторону, я принялся сверлить взглядом дно кружки. Я не понимал, что делать. Начало казаться, что я зашёл в тупик. Информации было много, даже слишком, но толку от неё было мало. После сегодняшней ночи, чувство вины полностью отпустило меня, что, честно говоря, немного пугало. Несложно было догадаться, что все мои сны давно вышли за рамки обычной проекции мозга. Я слабо улыбнулся от мысли, что мама даже после смерти защищает меня. Я начинал понемногу верить в то, что она, действительно, всегда рядом. В голове бурлило чувство, сравнимое с творческим кризисом художника. Во мне не было сил думать и строить догадки, развлекаться я тоже не хотел, а люди вызывали тоску.

Зайдя в комнату, я быстро и бесшумно оделся, не разбудив друга. Взяв рюкзак, я вышел из квартиры. Дождь усилился, я открыл свой чёрный зонт. Прохожие спешили, доносились весёлые голоса. Подростки столпились под козырьком остановки и снимали свои нелепые танцы на телефон. Тучный мужчина громко ругался, стоя у помятой машины. Маленький мальчик быстро нёсся по тротуару, накрыв голову пакетом. Две девушки, завидев меня, начали оживлённо перешёптываться. Я шёл сквозь толпу, устало опустив веки. Десять минут, двадцать, пятьдесят — я шёл, игнорируя окружающее пространство. Я остался наедине с собой, пробегающим пейзажем и музыкой в наушниках.

Дойдя до кладбища, я сразу же нашёл нужную мне дорогу. Я стоял у железной оградки, с которой на меня смотрели четыре надгробные плиты. Камни были грязными, с выцветших искусственных цветов спадали капли дождя. Достав из рюкзака салфетки, я отложил зонт и принялся вытирать грязь с могил. Я протёр каменный крест, с которого на меня смотрела бабушка. Закончив с ней, я принялся за такой же массивный крест своего деда. Они были очень набожными людьми, поэтому я не скупился на их церковные памятники. Дойдя до своих родителей, я почистил куски гранита с их изображениями. Отбросив салфетку, я сел на мокрую скамейку. Последний раз я был здесь в в начале года на похоронах бабушки. Она быстро «ушла» за дедом, когда тот скончался от инфаркта. Ей было невероятно тяжело без него, даже не смотря на то, что я оставался с ней. Настолько, что здоровая, практически всю жизнь, женщина быстро «сгорела» от рака. Я был рад, что она не мучилась и снова была вместе со своим мужем. Даже если ради этого ей пришлось оставить меня. Наверное, это и есть настоящая любовь. Мне всегда казалось, что это чувство точно не то доброе и светлое, чему учат нас с детства. Любовь опьяняет, ломает, заставляет жертвовать. Я ещё не до конца понимал, готов ли я к тому, что однажды придёт момент, когда настанет моя очередь что-то терять. В голове сразу всплыл образ Артёма, который не так давно стоял здесь вместе со мной на похоронах. Следом представился Данил, закидывающий меня новыми играми, чтобы я не грустил. Я невольно вспомнил Таню, которая