Битва за Берлин. Сборник воспоминаний - Дмитрий Лелюшенко

– Руки вверх! – крикнул он.

В ответ – автоматные очереди. Пришлось спрятаться за перегородку и оттуда полоснуть из огнемета.

Вскоре загорелся весь дом. Уцелевшие нацисты пытались спастись бегством, но на улице их поджидали наши бойцы.

Вот что значит инициатива и умелые действия бойца. В этом бою дело решил, по существу, один человек. Как же тут еще раз не подчеркнуть, что в городском бою находчивость и мастерство солдата – главное!

Когда противник сидит в домах с мощными каменными стенами, одна пехота ничего не сделает. Тут требуются усилия воинов всех родов оружия. И очень важно, чтобы пехотинцы получали непрерывную помощь от артиллеристов. Опыт городских боев показывает, что каждую штурмовую группу должны поддерживать не менее двух-трех орудий, не считая тяжелого пехотного оружия.

Какие задачи при этом возлагаются на артиллеристов?

Орудия отсечным огнем на флангах и в глубину окаймляют атакуемый объект, изолируют его от соседей, лишая таким образом поддержки со стороны. Одновременно артиллеристы подавляют обнаруженные огневые точки и не допускают контратак противника.

В уличном бою наиболее дальняя дистанция для стрельбы из орудия – 300–400 метров. Это обязывает орудийный расчет действовать четко и слаженно, открывать внезапный огонь и поражать цель с одного-двух снарядов. Не будет этого – противник наверняка выведет орудие из строя.

Перед расчетом орудия старшего сержанта Федора Черпаченко была поставлена задача поддержать пехотинцев, штурмующих крупное здание. Сержант произвел разведку целей. В доме, который предстояло атаковать, на втором этаже был установлен пулемет, в подвалах сидели автоматчики и гранатометчики. Старший сержант выбрал позицию во дворе дома, стоящего против атакуемого здания в каких-нибудь ста метрах. В стене двора сделали проход, к позиции поднесли достаточное количество боеприпасов. Черпаченко заранее договорился с командиром штурмовой группы о сигналах открытия огня и его переноса, о способах целеуказания.

На выбранную позицию орудие выкатили ночью. Как только рассвело, открыли огонь. Двумя снарядами был уничтожен пулемет. Орудие сразу же перенесло огонь на окна подвала. При поддержке артиллерийского огня, приданных минометов и пулеметов пехотинцы ринулись на штурм, ворвались в здание и завязали бой внутри его. А артиллеристы открыли огонь по соседнему дому, лишив противника возможности помочь осажденному гарнизону.

Расчету Черпаченко много раз приходилось стрелять прямой наводкой с открытых позиций. В таких случаях Черпаченко всегда старался выкатить орудие на место затемно, сюда же поднести снаряды. Перед открытием огня у пушки оставалось два человека – им легче укрываться за щитом. Остальные уходили в ближайший дом и наблюдали оттуда за противником. В случае обстрела пушки враг не мог вывести из строя весь орудийный расчет. Заметим попутно, что обслуживание орудия двумя номерами требует от солдат высокой выучки, знания обязанностей всех бойцов расчета.

В уличном бою противник всегда невдалеке. Поэтому командир орудия не должен ждать, когда пехотинцы покажут ему, куда стрелять. Старший сержант Черпаченко сам отыскивал цели, мешающие пехоте, и уничтожал их. В свою очередь пехотинцы вовремя предупреждали артиллеристов о появлении вражеских танков и самоходок, о местах расположения пулеметов, автоматов и фаустников.

В городе часто приходится подтаскивать орудие к дому и бить через окно. В таком случае один расчет не в силах справиться с тяжелой пушкой. На помощь им приходят пехотинцы.

Боевая дружба, взаимная выручка, взаимодействие между пехотинцами, артиллеристами, саперами, связистами, танкистами и разведчиками в городском бою приобретают решающее значение. Нигде вы не увидите такого сближения и постоянного общения между бойцами различных родов войск, как при штурме города. Здесь они постоянно чувствуют локоть друг друга и действуют буквально плечом к плечу.

Особо хочется сказать о разведке. Она предшествовала каждой атаке, каждому штурму. Вести непрерывную разведку – значит знать сильные и слабые стороны противника, а следовательно, бить его наверняка. От разведчиков требовалась исключительная отвага, инициатива, находчивость.

На протяжении всего периода боев в Берлине хорошо действовала группа разведчиков под командованием старшего лейтенанта Виктора Лисицына. Разведчики Лисицына не раз проникали в расположение врага, пробирались в самые опасные места, изучали укрепления и силы противника.

В ночь на 27 апреля я перенес свой командно-наблюдательный пункт ближе к переднему краю, на Белле-Алиансштрассе. Эта улица называется сейчас Меринг-Дамм. Мы выбрали большой пятиэтажный дом, расположенный невдалеке от главного корпуса аэропорта Флюггафен, на стрелке треугольного квартала перед парком Виктория. Темно-серые стены здания, видно, не раз облизывали языки пожаров. Стекла в окнах выбиты. Над входом в дом чернел сделанный из цемента орел с фашистской свастикой в когтях – герб третьего рейха. На первом этаже небольшой, но высокий зал с черными мраморными колоннами. Темное, неуютное помещение. Все тут было мрачное: окна с темными косяками, черные простенки и серый, тяжелый потолок.

Я останавливаю внимание на таких деталях лишь потому, что этому помещению довелось быть местом событий, связанных с концом войны.

Когда я подъехал к новому КП, туда уже подали связь. Мне доложили, что несколько минут назад здесь произошел неприятный случай. С лестничной площадки третьего этажа по нашим девушкам-связисткам кто-то стал стрелять из пистолета. Связистки не растерялись, у них всегда за плечами были винтовки или автоматы. Бросились наверх. Человек в штатском, отстреливаясь, удирал по лестнице. Связистки во главе с Валей Токаревой преследовали его. Фашист скрылся на чердаке. Девушки – за ним. Очередями из автоматов прочесали углы и темные места, а затем начали кричать: «Хенде хох!» Никто не ответил. Девушки стали обшаривать чердак. И вдруг увидели своего врага. С перекошенным, обезумевшим лицом, сжимая в руке пистолет, он выскочил из угла, ударом ноги выбил чердачное окно и с криком «Гитлер капут!» бросился на мостовую.

Связистки показали мне труп безумца, он лежал во дворе под рогожей.

Что ж, для фашиста такой конец вполне закономерен… 27 апреля войска продолжали штурм кварталов старого Берлина. К исходу дня основные силы вышли к последнему рубежу обороны гитлеровских войск – к Тиргартену.

Успешно наступали на центр Берлина – Тиргартен, где располагались главные государственные учреждения третьего рейха, в том числе и имперская канцелярия, в которой укрывался Гитлер со своей ставкой, и Рейхстаг, 3-я и 5-я ударные армии. Действуя решительно и тактически грамотно, они внесли огромный вклад в нашу победу в исторической Берлинской операции.

2-я гвардейская танковая армия вела бои в районе Шарлоттенбурга, 1-я гвардейская танковая армия действовала плечом к плечу с 8-й гвардейской. Левее 2-й гвардейской танковой и 8-й гвардейской наступали части 1-го Украинского фронта.

Попытки с ходу форсировать канал Ландвер потерпели неудачу. Тиргартен – остров, омываемый со всех сторон водами Шпрее и каналов, – оборонялся отборными частями СС и охранными батальонами. Гитлеровцы укрывались в прочных зданиях, из которых хорошо просматривались и обстреливались прицельным огнем все подступы к водным преградам.

Вечером, выслушав доклады командиров корпусов и отдельных частей, а также проведя личную рекогносцировку местности, я принял решение дать полусуточный отдых наступающим частям, но в то же время не ослаблять действий, сковывающих противника: вести усиленную разведку опорных пунктов, держать все площади и улицы под интенсивным огнем орудий и минометов.

Передышка была необходима не только для отдыха, но и для того, чтобы пополнить штурмовые группы, подвезти боеприпасы. Перед артиллеристами и минометчиками была поставлена задача согласовать свои действия с артиллеристами соседних армий, наступающих на правительственные кварталы с востока, севера и запада. Кольцо вокруг противника сужалось, и в такой обстановке малейший перелет снарядов и мин угрожал поражением наших войск. Военный совет и штаб армии при доукомплектовании и перегруппировке штурмовых отрядов особое внимание уделяли расстановке командиров, коммунистов и комсомольцев. Назначить нового командира взамен выбывшего из строя – дело не простое. Инициативный и решительный командир может выполнить любую задачу, если ему без тени сомнения вверяют свою судьбу бойцы, если он имеет прочную опору среди коммунистов и комсомольцев. И начальник, делающий выбор, кого назначить командиром группы или отряда, должен прислушаться к голосу партийных работников, поговорить с рядовыми коммунистами.

Важно, чтобы командир был близок к бойцам, умел найти путь к их сердцу. Правильно поставить задачу – это еще полдела. Надо довести задачу до сознания каждого бойца, зажечь, вдохновить человека, чтобы он выполнял смелое решение командира, не щадя себя, с глубоким пониманием смысла тех действий, которые он совершает под огнем противника. Одним приказом или распоряжением такого эффекта не достигнешь. Нужно, чтобы командира поддержали коммунисты и комсомольцы. Нужны их умное, проникающее в душу каждого воина слово и личный пример мужества и самоотверженности. Только тогда можно быть уверенным в успехе.