Наследница - Кира Касс

— Ничего, все нормально.

Фокс опустил глаза и продолжил свой печальный рассказ:

— У меня есть брат и сестра, ну и они, конечно, постоянно спрашивают о маме, вроде как надеются, что она вернется, но я знаю: этому не бывать. Если она вернется, то уйду я.

— Фокс, право слово, нам совершенно не обязательно о ней говорить.

— Извините. Понимаете, мне казалось, что самым тяжелым для меня будет тоска по дому, но еще хуже было видеть вас с вашей семьей. — Он взъерошил волосы здоровой рукой. — Ваши родители влюблены друг в друга, словно молодожены, ваши братья на вас не намолятся, и я завидую вам белой завистью. Ведь в моей семье такого и близко нет.

Я положила руку ему на плечо:

— Мы тоже не идеальны, поверь. А судя по вашему рассказу, вы с отцом очень близки.

— Так оно и есть. — Он бросил на меня осторожный взгляд. — Хотя я об этом как-то не задумывался. Ведь я не привык говорить о своей семье.

— Ну, тогда перейдем к другим темам. У меня имеются еще кое-какие вопросы.

Он выпрямился, превозмогая боль. Я поспешно убрала руку с его плеча:

— Простите, я только сейчас поняла, что для вас, наверное, даже это лишняя тяжесть.

— Ничего страшного. Давайте дальше, — улыбнулся он.

— Ладно, тогда признавайтесь: вы приехали сюда ради меня или просто отдохнуть от домашних проблем?

Фокс ненадолго задумался, не отводя от меня грустных глаз:

— И то и другое. Я люблю папу. Невозможно передать, как много он для меня значит, и я не против за ним ухаживать. Истинная правда. Хотя это здорово напрягает. А здесь у меня самые настоящие каникулы. Ну еще, конечно, приятно, что брат с сестрой болеют за меня. И наконец, тут есть вы. — Он смущенно потряс головой. — Вы ведь знаете, что я живу от зарплаты до зарплаты. И у меня неполная семья. Я понимаю, что ничего собой не представляю, — сказал он, прижав руку к груди, и смущенно добавил: — Но, видите ли, я наблюдал за вами всю свою жизнь и считал вас прекрасной, но неприступной. И вряд ли у меня был хоть малейший шанс остаться с вами... Но попытка не пытка. Вот почему я заполнил анкету. Да, конечно, я маленький человек. Но я решил, что если стану Избранным, то сделаю все возможное и невозможное, чтобы доказать вам, что не стоит сбрасывать меня со счетов. Ну а потом я ввязался в ту злополучную драку. Вот такой печальный конец моей истории.

В его голосе слышались нотки разочарования, которые резали мне слух. Хотя, собственно, какое мне до него дело? Нет, нельзя подпускать его слишком близко к себе. А иначе все плохо кончится. Я была уверена, что если позволю кому-нибудь из этих парней переступить разделяющую нас черту, то беды не миновать. Тогда почему — почему?! — мне не удается держать их на расстоянии?

— У меня еще один вопрос.

— Спрашивайте, — дрогнувшим голосом сказал он.

— Каково это — целый день работать на берегу?

Фокс расплылся в счастливой улыбке:

— Лучше не бывает. В океане есть нечто завораживающее. И в разные дни у него разное настроение. Иногда он спокойный, а иногда начинает яриться. Мне еще крупно повезло, что в Анджелесе всегда тепло, а то даже не представляю, как бы я тут выдержал.

— Мне тоже нравится здешний климат, хотя я не часто выбираюсь на пляж. Мама с папой не слишком любят подобные вылазки, а если мы с Ареном появляемся на пляже вдвоем, то люди просто не дают нам проходу. Что ужасно неприятно.

Он ласково подтолкнул меня локтем:

— Если когда-нибудь окажетесь в Клермонте, найдите меня. Можно арендовать частный пляж, а там плавать и загорать сколько душе угодно.

— Звучит заманчиво, — мечтательно вздохнула я.

— Нет, я серьезно. Это самое меньшее, что я могу для вас сделать. — Фокс смотрел на меня с тайной надеждой.

— А знаете что? Если вы сумеете организовать все, так сказать, по высшему разряду, мы сможем поехать туда вместе, и я, вероятно, даже познакомлюсь с вашим папой.

Когда Фокс понял, о чем идет речь, он был так потрясен, что на время потерял дар речи.

— Значит, я не еду домой?! — опомнившись, воскликнул он.

— Драку затеяли не вы. Поэтому я не хочу, чтобы вы стали без вины виноватым. И спасибо за откровенность. Вы честно признались в своих мотивах. Как насчет того, чтобы задержаться у нас подольше? А там будет видно.

— Почту за честь.

— Тогда все в порядке. — Уже в который раз меня обуревали смешанные чувства. Ведь до сегодняшнего вечера Фокс был просто лицом в толпе, а сейчас я уже почти жду с ним новых встреч. — Простите, но мне надо бежать. У меня впереди еще масса дел.

— Могу себе представить, — сказал он, провожая меня до дверей. — Ваше высочество, спасибо, что дали мне еще один шанс.

— Вы его заслужили, — улыбнулась я. — Можете звать меня просто Идлин.

Он взял мою руку и нежно поцеловал кончики пальцев:

— Спокойной ночи, Идлин. И еще раз спасибо.

Отрывисто кивнув, я поспешно вышла из комнаты. Ладно, одной проблемой меньше... Но ведь проблемы — как головы дракона. Одну отрубишь, а на ее месте вырастают две новые.

Дама-фотограф туго знала свое дело. И настолько удачно слилась с общим фоном, что, когда завязалась драка, я напрочь забыла о ее существовании. Бурк с Фоксом красовались в газетных передовицах, где говорилось, что первого с позором изгнали, а второго оставили. Были и другие фотографии. В первую очередь мои. На одной я измельчаю шафран рядом с Кайлом, на другой — стою рядом с Эриком, который переводит что-то Генри. Но все эти снимки блекли на фоне фото, запечатлевшего зверское выражение лица Бурка, когда тот набросился на беднягу Фокса.

Однако этому снимку я, естественно, предпочла те фото, где я с Кайлом и Генри. Сама не знаю зачем, но я аккуратно вырезала фотографии и спрятала в ящик комода рядом с остатками галстука Кайла.

Когда я вышла к завтраку, то сразу же оказалась под прицелом любопытных мужских и обеспокоенных родительских взглядов. В принципе, мне было не привыкать, но сейчас меня словно придавило невыносимой тяжестью невысказанных слов.

А что, если вчера вечером я наговорила лишнего и родители решили, будто я в чем-то их обвиняю? Ведь я всего-навсего хотела им объяснить, насколько изматывающим оказался для меня процесс Отбора, но, упаси господи, не вменять им это в вину. Однако, как ни крути, я вольно или невольно сдержала свое обещание отвлечь народ. Теперь вся страна только и будет говорить что о кулаках Бурка. По крайней мере, уж сегодня точно.

— Что случилось? — прошептал Кейден.

— Ничего.

— Вруша. Папа с мамой все утро сами не свои.

Я покосилась на родителей. Папа задумчиво потирал лоб, а мама размазывала еду по тарелке, делая вид, будто ест.