Любовь эпохи ковида - Валерий Георгиевич Попов

вдруг ужас сковал наши члены. Не было кольца! Исчезло вместе с коробочкой!

– Украли! – мрачно сказал наш Петр.

В этот момент формировалось его отношение к нашему городу.

– Нет! – сказал я.

Я вышел на сцену и объявил, что у жениха нашего пропало кольцо. Что тут сделалось! Все бросились искать! И дамы в вечерних платьях, и кавалеры во фраках рухнули на колени и поползли. И нашли! Нашел пионер, сын того самого полковника, с которым наш Петр только что бился. Пионер поднял кольцо, и оно засияло! Папа-полковник похлопал его по плечу. Наш Петр, прослезившись, сказал, что это лучший день в его жизни, и после этого стал преданным питерцем. И так, и только так и должно все происходить в нашем городе. Так и будет!

Думаю, вор, укравший мой кошелек, случайно прочтя этот текст, будет изумлен: хотел человека огорчить, а вызвал светлые чувства.

Ого! Уже солнце высоко, прямо мне в лоб! Сколько же я тут просидел? Спал? Быстро влезаю я в шкуру бомжа. И где бы срочно отлить? Во дворе? Да у меня мой дом в двух шагах! Забыл! Или одичал? Не пустят! Откуда такое страшное чувство? Пошел.

И вот – считай обороты ключа. Два! Значит, кто-то… Но кто? Развилка жизни. Рулетка. Колотит всего. Догулялся! Навстречу – веселый гвалт. Обе. Вместе. Хохочут. Спрашивается: чего раньше дичились?

– Венчик! Это ты? Смотри, кто у нас! Не помнишь… Мила! Которая отвозила нас! И теперь приехала, чтобы меня к тебе отвезти!

– Вы-то как? – Мила сочувственно уставилась на меня.

– Ты знаешь! – Я-то могу с ней на «ты». – Похоже, за эти дни, судя по эмоциональным встряскам, я переболел КОВИДом… в легкой форме. Заметно?

– Вообще-то больше похоже на посталкогольный синдром! – произнесла она.

Отрезвляет.

– А что, Венчику нельзя выпить? – вступилась Нона воинственно. – Он столько уже сделал, что имеет полное право!

– Правильно, Нона. И знаешь что, Нона?.. А сходи-ка ты в магазин. Отметим встречу! – Я сделал такой обобщенный жест рукой.

– Я рада!

Был бы я глуп, если бы не имел в ящике заначки. Принес деньги и список.

– Вот, Ноночка. Все купи, что здесь написано. Вот сверху тут написано: «Реал». Но это – название магазина. Сам магазин не покупай.

– А почему, Венчик? – спросила весело.

– Ну… Нет на него времени!

Кивнула. Ушла.

– Спасибо тебе! – сказал я взволнованно. – Что ее привезла!

– Ну что ты! – проговорила она растроганно. – Вы оба мне теперь как один!

Ну, это уже перегиб!

– Я знаю, что твое любимое произведение – «Декамерон». Но хорошо бы вспомнить сейчас тебе другую классику – «Пигмалион». Кто воспитал и создал тебя из талантливой хулиганки, сделал такой?

– Ты. И я это помню. Но еще я помню, в отличие от тебя, что тебе срочно надо ехать в Москву, просить у твоей сестры письмо с отказом от ее доли в материнской части квартиры. Иначе тебя засудят, и ты вскоре будешь окончательный бомж. И валить будешь все исключительно на КОВИД, словно он для того и создан…

– Слушай, а…

– Мобильник? Неужели ты думаешь, что я могла его забыть? Лежал так трогательно на столе – с моим портретом на дисплее…

– После твоего звонка…

Обнялись.

– Да. У меня для тебя сюрприз! – сказала она, раздобрившись. – Возьми-ка свой телефончик. Включи.

Включил. Бряк! Таким звуком он предупреждает меня, что на карту мне капнули деньги. Бряк-бряк-бряк-бряк. Золотой дождь!

– Что это?

– Это гонорары твои, за все колонки.

– Еще одну я сегодня написал!

– Она-то наконец нашего робота и пробила. Полюбил он тебя.

– А ты?..

– Пока я с тобой – ничего не бойся. Антиквариат нынче в цене!

Я показал ей кулак. Подобострастно чмокнула.

В это время возле моего носа стал виться комар – пандемийный мутант, их укусы ужасны. Я выдохнул – и он вдруг унесся, с паническим воем. Ага. Комар перегара не любит! Надо будет это учесть. Он был настолько дезавуирован, что в панике бился о стекло. Я раздавил его, ласково.

– Надеюсь, последний?

– И такого богатыря я чуть не забыла на кладбище!

– Но я пришел.

И только она ушла, зазвонил телефон. Что-то забыла?.. Арина!

– Должна перед вами извиниться. Я думала – вы никакосовый, а вы… Наш с вам пост…

– Наш?

– Ну… про лодыжки, – сконфуженно проговорила она. – Набрал самое большое число отзывов. Давайте делать вместе страничку? И вас полюбят, я знаю.

– Ну, подготовьтесь как следует.

– Слушаюсь, аббат!

В утро моего отъезда в Москву пошел снег, и дорога была однообразно безнадежной. Впрочем, одна уверенность есть: в конце обязательно будет черное. И навсегда. И вдруг… Я даже отпрянул. Черное! Огромная черная куча угля, и несколько черных людей с лопатами кидали уголь в черный грузовик. Кончилось! И снова пошла белизна.