Кн. 2. Первая жертва. Охотник-жертва - Роберт Шекли

— Никогда, — заверил Блэквелл.

— Пойдемте, я покажу вам кое-что.

Он привел Блэквелла в большую комнату, где в несколько рядов стояли персональные компьютеры. За дисплеями сидели мужчины и женщины.

— Это наш компьютерный зал, так сказать, мозговой центр. Люси, если вы позволите…

Молодая женщина с рыжеватыми вьющимися волосами и приятным лицом без тени макияжа беспрекословно уступила свое место. Симмонс сел. Его пухлые пальцы бодро застучали по клавиатуре, время от времени останавливаясь, чтобы воспользоваться «мышью» и активировать то или иное меню программы. Все компьютеры были сделаны фирмой «Макинтош», вот уже несколько лет господствовавшей в компьютерном бизнесе. Наконец на экране появилось несколько таблиц.

— Это программа связи с нашими информаторами. Все больше и больше людей, которые по тем или иным причинам не могут или не хотят участвовать в Охоте, считают своим моральным долгом снабжать нас информацией о возможных кандидатах. Здесь — основная база данных о всех Охотах, прошлых и настоящих. Она обновляется ежечасно. Тут же хранится список лиц, из которых мы выбираем Жертв. Это вам может показаться интересным. Список смертников.

— Да, действительно интересно, — подтвердил Блэквелл.

— Не беспокойтесь: о каждом из них мы знаем абсолютно все. При необходимости мы можем проникнуть в любую компьютерную базу данных. Мы имеем доступ к закрытой информации государственных органов, в том числе полиции. На основании информации, которая стекается сюда со всех концов света и которую обрабатывают наши лучшие психологи и программисты, мы составляем список пятидесяти самых ужасных преступлений. Разумеется, его мы тоже постоянно обновляем.

— Непростая работа, — заметил Блэквелл.

— Да, очень трудная. В будущем мы надеемся существовать на законных основаниях. Мы станем организацией, которую будут знать и уважать во всем мире. Мы — отцы-основатели нового порядка. — В порыве вдохновения он на миг стал похож разом на Маркса, Ленина и Энгельса с картины, где они были изображены выступающими с облака перед аплодирующими матросами броненосца «Потемкин». — Но это в будущем. А пока нас интересует, готовы ли вы выследить и убить какого-нибудь профессионального убийцу?

— Да, — ответил Блэквелл, — нет проблем. Но скажите, разве существуют профессиональные убийцы?

— Да, существуют. Наши социологи доказали, что с момента появления цивилизации в каждом поколении рождаются люди, которые любят выполнять приказы и обожают насилие. В жизни такие люди выбирают профессии, которые предоставляют возможность убивать себе подобных. Их ценит начальство, потому что они готовы взяться за любое гнусное дело, стоит лишь их уверить, что в конечном итоге это принесет добро. Интеллектуальные проблемы их не волнуют, и большинство из подобных типов служат в спецвойсках. Было бы лучше, если бы они убивали друг друга. Но так не бывает. Мы, участники Охоты, хоть и исповедуем идеалы совершенно чистой Охоты, тем не менее верны своему общественному долгу. И вы, господин Блэквелл, — если решите присоединиться к нам — будете охотиться на одного из убийц-профессионалов.

— Что нужно сделать, чтобы стать членом вашей организации?

— Выполнить несколько требований. На период Охоты вы должны отказаться от привычного образа жизни. В этом мы можем вам помочь. Но уж если вы начали Охоту, то обязаны довести ее до конца.

— Что случается с Охотниками, которые бросают Охоту, так и не убив Жертву?

— С ними обычно происходят ужасные несчастные случаи, — ответил Симмонс. — Об этом лучше знать с самого начала. Если вы решите присоединиться к нам, то получите у нас лучшую в своем роде специальную подготовку. У вас будет Наводчик, который поможет вам организовать убийство. Короче, мы поможем вам абсолютно во всем, кроме, естественно, самого убийства.

— Интересно, к какому типу людей относится категория Охотников? — спросил Блэквелл.

Симмонс мягко улыбнулся.

— Истинный Охотник — это старомодный человек, который стремится вернуться к мирозданию, в центре которого стоит личность. Это спортсмен, который хочет участвовать в смертельно опасной игре. Это экзистенциалист, который пытается зафиксировать свое бытие в мгновении. Это ребенок, размахивающий мечом. Это верный сторонник идеи, время которой пришло. Вот что такое Охотник, господин Блэквелл.

— А считается ли Охотником тот, кто жаждет справедливого возмездия?

— Да, господин Блэквелл.

— Тогда я хочу стать членом вашей организации.

Глава 7

После того как Блэквелл ушел, чтобы — как он сказал — вернуться в Нью-Йорк и тщательно подготовиться к длительной Охоте на свою Жертву, Симмонс подошел к стене и нажал потайную кнопку. За отошедшей в сторону панелью оказался лифт. Симмонс вошел в кабину и нажал кнопку «вниз».

Пройдя по короткому проходу, вырубленному в скальной породе, он оказался возле двери, над которой висела обыкновенная электрическая лампочка. Симмонс снял туфли и тихонько проскользнул в небольшую, освещенную одной свечой комнату, которая очень походила на келью монаха.

В дальнем углу комнаты лицом к стене на черной прямоугольной подушке в позе дзен-медитации сидел старик в халате из грубой ткани. Хрупкая болезненная фигура с решительно расправленными плечами. Не поворачивая головы, старик сказал:

— Добрый вечер, Симмонс.

— Как вы узнали, что это я?

Для Симмонса этот трюк был не нов, но он любил поиграть на земном честолюбии Мастера Охоты.

Мастер Охоты улыбнулся:

— Ты двигался очень тихо, тише, чем змея, но даже тишину можно услышать, если успокоить разум.

— Ну а если вы все-таки не услышите мою тишину?

— Я узнаю тебя по запаху.

— А если я залезу в плотный мешок, который не пропускает запахи?

— Тогда я узнаю тебя по ауре.

— А если моя аура исчезнет?

— Все, что исчезает, оставляет след.

Симмонс глубоко вздохнул. Мастер Охоты всегда побеждал в словесных баталиях «мондо»[6].

— Я пришел доложить, Мастер, что нанял нового Охотника. Того, о котором мы уже говорили.

— Блэквелла? Хорошо.

— Но есть кое-какие затруднения, — замялся Симмонс.

— Серьезно?

— Выполняя ваш приказ, я скрыл от него основную цель его участия в Охоте.

— Противоположность истины — тоже истина, — отрезал Мастер Охоты.

Он грациозно поднялся, полы его халата зашуршали. В мерцающем свете четко вырисовывались линии его лица. Иногда он мог быть надоедливым — Симмонс знал это слишком хорошо. Но он был отцом-вдохновителем философии Охоты, Фомой Аквинским убийства, святым Франциском насилия.